Тревожные сны царской свиты - Олег Попцов

Если это и не общее правило, то достаточно точное наблюдение. Александр Коржаков назвал Березовского «липким человеком». Своими рассуждениями Борис Абрамович подтвердил это мнение о себе. Самое любопытное, что Березовский не в пример Григорию Распутину, с которым его любят сравнивать, не вхож к царю. Их встречи в неофициальной среде крайне редки. Но в этом и есть высший пилотаж привластной интриги — опутать верховную власть, не прибегая к близкому контакту с ней.

Правительство Кириенко было мало приемлемым для Березовского. Несмотря на очередное отлучение Чубайса, которое Березовский мог считать своей победой, появление Кириенко портило пейзаж хотя бы уже потому, что Кириенко был рекомендован Ельцину Борисом Немцовым. Ничего хорошего и перспективного олигархи от правительства «киндер-сюрприза» не ждали. Да и откуда? Ко всему прочему неожиданно, хотя и не надолго, вновь всплыл Чубайс с временной миссией извлечения из Запада кредитов.

Расклад был не в пользу Бориса Абрамовича. Но Березовский не просто бизнесмен или политик, как мы уже отмечали. Березовский еще и профессиональный математик. Что из этого следует? Одно немаловажное уточнение — Березовский умеет считать. Не сомневаюсь, что он просчитал, исходя из экономической ситуации, примерный срок существования правительства Кириенко у власти. Впрочем, это было нетрудно сделать, даже не будучи доктором наук. Именно поэтому, и только поэтому, менялись оценки, которые давал Черномырдину на протяжении этих четырех месяцев — с марта по август — Борис Березовский. Как вы помните, сохраняя лексику Бориса Абрамовича, Виктор Черномырдин из «неизбираемого» (имелись в виду выборы президента) перешел в категорию «предпочтительного». Примерно под таким девизом триумвират Борис Березовский — Валентин Юмашев — Татьяна Дьяченко повторно вывел Черномырдина на кремлевскую орбиту в августе 98-го года.

А вот сняли Черномырдина с дистанции не коммунисты, хотя формально их голоса и давали отрицательный результат, не аграрии и «Народовластие». Черномырдина снял с дистанции Юрий Лужков.

Каков же вывод? Он прост. Уметь считать в бизнесе еще не значит уметь считать в политике. Внешне это схожие умения. А по сути, разные системы координат. Провал Черномырдина это подтвердил. Во всей этой наполненной драматизмом ситуации была одна очень живая краска — недоумение самого Черномырдина: «Как же так, при встречах они сами (читай коммунисты и аграрии) убеждали меня — все будет хорошо. И вдруг такой поворот. Да не нужна им никакая программа. При чем здесь программа? Какая из них хоть раз была выполнена? Им нужен их интерес. Этого сняли, того назначили. Харитонов перед первым голосованием говорил: «Виктор Степанович, про мою квартиру не забудете?» Будет тебе квартира, будет. — отвечаю. А через день поднялся на трибуну и понес черт знает что! Ну как с такими людьми дело иметь? Снимайте, — говорит, — Виктор Степанович, свою кандидатуру».

Но вернемся к понедельнику 7 декабря. Вернемся к отставке Валентина Юмашева и всего ядра президентской администрации. Юмашев, сменив Анатолия Чубайса на посту главы администрации, проработал год и девять месяцев, из которых 12 месяцев администрация в этом составе проработала с правительством Черномырдина, четыре месяца с правительством Кириенко и сто дней с правительством Примакова. Два месяца безвластия. В течение одного из них не утверждали Кириенко, а в течение второго — Черномырдина. Ответ на вопрос: почему ушел Юмашев и его команда? — вопрос суммарный. Все гипотезы: потому что хотел сам; потому что растерял и упустил инициативу; потому что стал играть свою политическую игру; потому что превратился в карманного человека Березовского и утратил самостоятельность; потому что дезинформировал президента и вынудил его отступить после повторного провала Черномырдина в Думе; потому что ослабил влияние на средства массовой информации и те похоронили президента как политическую фигуру; потому что не противодействовал атакам экстремистов; потому что разладились отношения с семьей президента.

Эти «потому что» могут удлиниться в своей череде в несколько раз и все равно не дадут исчерпывающий ответ на вопрос: почему?

На мой взгляд, главная причина в ином. Давайте вспомним: разве не показался невероятным перепад, когда на смену профессиональному управленцу, которым принято считать Анатолия Чубайса, брошенного ранее на прорыв и возглавлявшего администрацию в самые трудные для президента дни, приходит непросвещенный в управленческих коллизиях человек? Не экономист, не профессиональный политик, не юрист? А журналист, единственным достоинством которого, помимо летописания президентского бытия, можно считать близость к семье Ельцина. Как это могло случиться? Только в одном случае — президент выздоровел, выздоровел гарантированно, посчитал, что правительственная команда устойчива и иметь дублирующий состав управленцев в президентской администрации нет необходимости. Иначе говоря, внутрикремлевский авангард подбирался под выполнение совсем иных задач. Сказанное справедливо, если мы уверены, что идея смены команды принадлежит самому Ельцину.

Не секрет, что юмашевский период имел одну специфическую особенность. Это был период президентских недомолвок, плохо скрываемого колебания относительно третьего президентского срока. Не будем уточнять — чьего колебания. Беспокойства, сомнения, как и решительность короля всегда вызревают в свите. Окружение президента удерживало его от категорического «нет» относительно третьего президентского срока. По расчетам президентских помощников и правительства, 98–99-й годы должны были стать годами большей устойчивости и стабильности в экономике, что позволяло президенту переместиться на роль небожителя, роль отца нации с рукой твердой и оком надзирающим, а не играть роль высшего должностного лица, главного работника России.

Многие из членов правительства отработали в администрации президента и тем самым как бы изжили вечное противоречие между президентской администрацией и правительственным аппаратом. Президент полагал, что это будет период его высокодолжностного представительства на всевозможных международных встречах. Отсюда советник по имиджу, поэтому журналист во главе администрации и рядом с ним еще один журналист в ранге первого заместителя. Наставало время творить для истории слово президента.

Так мыслилось, так предполагалось. Но экономическая неустойчивость и политический дисбаланс опрокинули замысел, если он, конечно, был. Президентской администрации, сформированной под другие задачи, пришлось решать проблемы, ей не свойственные и для нее непосильные. И хотя этого не хочется признавать, автором идеи назначения Юмашева был не Ельцин. Возможно, Чубайс, которому опорно-независимая администрация была бы дополнительной головной болью в его новом должностном исполнении первого вице-премьера. Для мелких неприятностей хватало одного Лившица, перекочевавшего из правительства обратно в президентскую администрацию. Но, скорее всего, автором замысла был вездесущий Борис Березовский. Они тогда еще ходили в союзниках с Анатолием Чубайсом. И вариант с Юмашевым устраивал обоих. Просто Березовский думал на несколько пунктов дальше, чем Чубайс. И как показали будущие события, в этом случае его переиграл. Поэтому мы наблюдали столь стремительное проникновение в управленческую ткань президентской администрации Бориса Березовского, который умело предложил свои управленческие, профессиональные услуги малокомпетентному в практике управления и экономике Валентину Юмашеву. Бесспорно, его советы были профессиональны и чисто житейски даже полезны. Березовский многому научил Юмашева. Эффективность этих советов снижалась по другой причине. Эти советы в меньшей степени отвечали государственным интересам, а в большей интересам самого Бориса Березовского и его сподвижников. Администрация президента оказалась в непростом, а порой и отчаянном положении, она не имела политического, хозяйственного опыта, а значит, не могла оказать значительного влияния ни на губернаторов, ни на депутатов. В таком раскладе администрация могла рассчитывать только на участие в политических интригах и только благодаря им сохранить свою относительную значимость близких к президенту людей, способных либо информировать его, либо блокировать информацию. Другого игрового поля для администрации, скроенной по подобному лекалу, попросту не было.