Фантастика 2023-189". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Резанова Наталья Владимировна

Выбравшись на дорогу, путешественники двигались несколько часов, прежде чем почуяли близость жилья – в прямом смысле слова. Пахло дымом и навозом.

– Они тут свиней держат, коз, птицу разную, – эпически повествовал Ингоз. – И постоялый двор тут есть. Народ то на рудники едет, то оттуда…

И правда, когда они вошли в поселок, на них таращились если и больше, чем на свиней и коз, то не пристальней, чем на любых путников, прибывших в маленькое поселение. Но и не меньше. Урожай уже сняли, и жители должны были заниматься домашним хозяйством, однако находили время высунуться на улицу, заодно приглядывая за бродящими там гусями.

– Похоже, богато люди живут, – отметил Перегрин. Какой бы он ни был маг, но в облаках не витал и, несомненно, имел возможность сравнить.

– Да уж получше, чем в Тримейнском округе, – с гордостью откликнулся Ингоз, как будто благосостояние местных жителей было заслугой Дороги и его лично. Хотя неизвестно, бывал ли он в окрестностях столицы, чтоб такое изрекать.

– Палисада нет, – сказал Сигвард. – И не видно, чтоб кто-нибудь этот поселок охранял. А кругом, по вашим словам, разбойники и беглые каторжники.

– Улавливаешь, – благосклонно отозвался Ингоз. – Конечно, жить спокойно и хозяйство разводить можно, если кто-то тебя прикрывает.

– Снова Дорога?

– Ну, если бы Дорога брала под защиту каждый поселок… нет, на сей раз не мы. Там выше, в горах, не так давно построил шахту Куаллайд из Нессы. Вот он Орешину под руку и взял. Конечно, его охранники здесь пить и жрать могут даром. Тоже жителям убыток. Но есть к кому бежать, если что.

– Куаллайд? Вроде он конкурент вашего клиента.

– Но не наш. У Дороги нет конкурентов.

Сигвард не ответил. Кружевница тоже молчала. Она топала, угрюмо глядя перед собой, как будто домов по сторонам улицы не существовало, равно как хозяек, лущивших бобы или сбивавших масло у порогов, степенно беседующих хозяев и шнырявших туда-сюда детей.

Наконец они подошли к постоялому двору.

– О! – обрадовался Ингоз. – Чуете? Кабанчика забили. Жарят-парят вовсю.

– Зажрались, – без особого осуждения сказал Пандольф. – На Севере-то раз в году синей бьют. И то чтоб окорок был к Рождеству. А тут – как у богатеньких.

– Вода… – без всякой связи с предыдущим произнесла Кружевница.

– Какая еще вода и зачем? – удивился Ингоз. – Ты ж умываешься не чаще, чем в Эрде свиней режут.

– Поселок. Постоялый двор. Без палисада они проживут, а без воды нет. Я колодца не вижу.

– А зачем им здесь колодец? Река поблизости.

– Ганделайн вроде бы западнее, – сказал Перегрин.

– Так тут помимо Ганделайна реки есть. В горах ключей полно. Ниже одни иссякают, а другие в реки вливаются… Ага, пришли.

Компания остановилась у здания, крытого соломой. Запахи, доносившиеся из-за приоткрытой двери, дым, валивший из трубы, и суета во дворе – помимо прислуги, тут болтались еще и любопытствующие – подтверждали слова Ингоза насчет грядущего пиршества.

– Иди уж, быстрее договаривайся, – сказала Кружевница, пока остальные спешивались.

Напрасно она торопила Ингоза – он и так уже в три прыжка преодолел расстояние до двери и скрылся за нею. Вернулся тоже быстро.

– Чего ждете? Лошадей в стойла – эй, парень, иди сюда! – окликнул он малого в грязной рубахе. – Пошли в дом. Здесь праздник какой-то, и нас приглашают.

– Вы предполагаете ночевать здесь? – спросил Перегрин.

– Конечно. Пока пообедаем, уже стемнеет. Что нам, ночью по горной дороге тащиться?

– На ночевке могли бы пожрать, – возразила Кружевница. – И не так уж мы высоко поднялись.

– Если людей не жалеешь, так хоть лошадей пожалей, им отдохнуть надо.

– С чего им отдыхать, шагом шли! И вообще, мы что, развлекаться приперлись?

– Не нравится – не развлекайся. И здесь не ты командуешь, а капитан. – Он повернулся к Сигварду, явно рассчитывая найти в нем союзника.

– Кто-то мне тут недавно травил насчет сохранения тайны, – негромко произнес тот.

– А что за праздник? – внезапно спросил Перегрин. – Урожай, кажется, давно собран, а до ночи Всех Святых еще есть время.

– Да не знаю я. Какой-то обычай, то ли здешний, то ли рудокопы занесли.

– Давайте останемся, капитан, – обратился Перегрин к Сигварду, не взяв во внимание возмущенное фырканье Кружевницы. – Один вечер ничего не изменит, а меня интересуют местные обычаи.

Придя к согласию, путешественники расседлали лошадей, – Пандольф и здешний слуга отвели их в конюшню, – и проследовали на постоялый двор. Заведение было более чем скромного пошиба. Для постояльцев отгорожены две клети – отдельных комнат не было предусмотрено. В клетях было холодно, но предполагалось, что в каждой может ночевать с полдюжины народу – надышат, согреются. Путники заняли одну из клетей, перетащив туда же вещи. Сайль тут же сварливо заявила, что раз ее не послушались, никуда она сейчас не пойдет, а жратву ей пусть сюда принесут. Заодно имущество посторожит, еще потом спасибо ей скажут… И тут же завалилась на сенник, брошенный на козлы, – такие здесь были постели. Спорить с ней ни у кого не было желания, пошли обедать. Или ужинать – кому как больше нравится.

Большую часть помещения занимал зал, занятый не столько посетителями, сколько чадом, пробивавшимся с кухни – готовили здесь на открытом очаге. Впрочем, всем присутствующим приходилось видать и похуже, поэтому кривиться никто не стал.

Ингоз, оставив карнионскую утонченность в запасе для других случаев, затребовал пожрать – получше и побольше, а Пандольф присовокупил:

– И пива!

Хозяин, медлительный, медвежеватый, с копной седеющих черных волос и узкими пристальными глазами, спросил:

– Благородные господа едут на рудник к господину Куаллайду?

– Может, к нему, – ответил Ингоз, – а может, и нет, просто на праздник пришли повеселиться. Тебе что за печаль? Нынче в гости его ждешь?

– Его-то нет, что ему здесь делать?

– Ну так и тащи еду, нечего тут базар разводить.

Посетителей в зале было больше, чем можно ожидать, учитывая, что других путников в поселке новоприбывшие не видели. Очевидно, под кров постоялого двора пришли местные жители, привлеченные ожидаемым пиршеством.

– Странно, – Перегрин произнес это так, что слышали лишь его спутники. – на сельские праздники обычно приходят семьями, а тут…

Действительно, за столы усаживались только взрослые мужчины и молодые парни.

– Ничего странного, – отвечал Ингоз. – Скоро перепьются все – к чему им бабы и дети? А как начнут морды друг другу бить – тут бабы и набегут, мужиков унимать. Не раньше.

Его рассуждения были прерваны явлением мисок и кружек. Подавал на стол не хозяин, а плотный белобрысый парень, немного почище того, что прислуживал при конюшне, но во всем остальном похожий на него. Брат, наверное.

Обед – он же и ужин – состоял из жареной свинины, разварной репы и пива, к которому незамедлительно припал Пандольф.

– Хорошо! – крякнул он, вытирая губы. – Даже не ожидал, что здесь варят такое крепкое.

– Это нарочно, для праздника, – пояснил белобрысый.

– А что за праздник-то? – спросил Пандольф.

– А вы разве не знаете? – удивился подавальщик. – Кобольдова ночь нынче. Неупокоенные души гонять будем. Я думал, вы для того и пришли.

– Уж будь покоен, парень, погоняем кого надо, в стороне не останемся.

– Что-то я про такое не слышал, – с сомнением сказал Пандольф, когда белобрысый отошел.

– Я слышал про кобольдов, когда путешествовал, – в задумчивости заметил Перегрин. – Это нежить, обитающая в шахтах и рудниках. Разное про них говорят, но большинство верит, что это грешные души. Кто-то утверждает, будто принадлежат они язычникам, блуждающим в глубинах гор без надежды на спасение, другие – что это рудокопы, засыпанные и забытые в шахтах без надлежащего погребения. Но я никогда не слышал о подобных верованиях в связи с Открытыми Землями. В Германии, в Богемии – да. Но не здесь.

– Это просто, мэтр! – Ингоз оторвался от миски. Он был доволен, что может что-то объяснить самому Перегрину. – Здесь же в прежние годы не было шахт. Да и народ по большей части пришлый. Нагнали рудокопов из других провинций, а мастера-то горные иногда и вовсе иностранцы.