Поверить в чудо (трилогия) - Елена Сарафанова

— Не понял, — протянул один из охранников. — А тебя сюда каким ветром занесло, Макс?

— Привет Веня, Санёк, — Макс пожал мужикам руки и представил им девушку. — Это Ольга, меня попросили её доставить сюда. Кто просил — не скажу, главное — она может помочь вашей Фройд. — Он пожал плечом. — По крайней мере попытается, а то все наши в городе на ушах стоят.

— И не говори, — вздохнули мужики и начали с любопытством рассматривать новенькую.

— Первое, — деловым тоном заговорила Ольга, — вы все втроём становитесь у двери и максимально держите защиту. Сможете?

"Чёрные" переглянулись между собой и дружно кивнули.

— Второе, в палату не входить, может быть опасно. Даже если ваша подопечная будет кричать, двери не открывать и никого сюда не впускать. Третье, сейчас никаких вопросов мне не задаёте. Если получится откат убрать — всё объясню, я не жадная. — И она многозначительно замолчала.

— А случае отрицательного результата? — поинтересовались охранники.

— Рекомендую увезти эту даму домой и изолировать до печального финала. Оставлять её здесь нельзя, иначе в отделении начнут умирать пациенты.

— Даже так?

— Ага, — кивнула девушка, — так что работаем. Мария Петровна, вы со мной.

Тьма кружила по комнате сотнями маленьких вихров, которые, сталкиваясь, отскакивали друг от друга, устремляясь к новой преграде. Вихри стучали по стенам, стёклам окна, кружили у кровати, но тела хозяйки коснуться не могли — его окружала плотная стена защиты. Ольга, замерев у двери, минуту рассматривала откат, а потом решительно шагнула в сторону больной — худой, седой и измождённой женщине.

— Кормите капельницами? — поинтересовалась у Марии Петровны.

— Иначе никак, — вздохнула медсестра, — ей даже зубы разжать невозможно. — А потом добавила, — хорошо, что наша сила является естественной защитой от "черноты", иначе я бы сюда боялась зайти. И хотя самого отката не вижу, но ведь чувствую — здесь он.

— Зато я вижу, — хмыкнула Ольга. — Вы присядьте у двери, а я понаблюдаю и подумаю, чем тут можно помочь.

Девушка медленно двинулась по комнате, рассматривая откат, а сама вспоминала разговор с Максом, который произошёл по пути в больницу.

"- Оля, ты вспомни, как вытягивала Васю, часами кропотливо извлекая из него рваную ауру, — говорил Макс.

— И что?

— Именно поэтому первый откат получился постепенным и шёл по нарастающей. Паучиха не поняла, что происходит, ведь уже 3 года миновало после акции на Васю, а возврат так и не наступал. По понятиям Марианны, Фомичу оставалось жить считанные недели, вот она и расслабилась, махнув рукой на последствия.

— А тут я, — вздохнула Ольга.

— Ага, придавила бульдозером, — хохотнул Макс. — Мне рассказывали, Фройд стало плохо во время ужина в ресторане. Все подумали, это сердце, и вызвали "скорую"…А через две недели, когда Марианна начала приходить в себя, последовал бомбовый удар — откат от лечения отца Михаила. У паучихи случился приступ, что-то вроде инсульта. С тех пор так и лежит в отключке".

"Что же получается? — стала размышлять Ольга. — Я, методично уничтожая ошмётки "чёрной" ауры внутри тела Василия Фомича, маленькими порциями отсылала откаты Марианне. Она в ресторане (скорее всего у неё был деловой ужин) не имела возможности сразу понять, что происходит, а мои маленькие откатики всё накапливались и накапливались, слабенькие такие и незаметные. А потом количество перешло в качество, Фройд стало плохо и её увезли в больницу.

И вот лежит она никакая, сил хватает лишь на то, чтобы держать постоянную защиту, и начинает соображать, откуда прилетел внезапный "подарок". А тут в комнату заходит делегация святош поздравить пациентов с Крещением и отец Михаил сослепу благословляет "чёрную", так сказать, от всего сердца".

Тут Ольга не выдержала и захихикала.

"Представляю, как взъярилась Марианна. Она, бедная и несчастная, еле-еле пришла в себя и даже нет сил заняться откатом, а её тут, мало того, что благословили, так ещё и окропили святой водой! Безобразие! Вот она и колданула со злости в спину монаха. А потом свалилась на две недели без сил, ведь искреннее Божье благословение (тем более, профессиональное) — это лучшая защита от зла. Получается, отец Михаил невольно запечатал Фройд, вот "чёрная" и осталась безоружной, а ещё в ярости — откат ведь остался не развеянным и продолжил висеть рядом с ней".

Девушка подошла к окну и выглянула, рассматривая, как часть маленьких чёрных вихров кружит за стеклом на улице. "Видимо, палату проветривали, вот и выскочило несколько, — поняла Ольга. — А уйти не могут, привязаны намертво". Она приоткрыла створку и внимательно понаблюдала, как хитрые вихри протискиваются через щель обратно в комнату. "Словно разумные, — нахмурилась красавица. — Что же это за жуткое проклятие? Откуда такое? Ведь даже откат получился совершенно ненормальным. Хотя… если вспомнить, что Фройд много лет жила за границей, наверняка у неё была возможность узнать гадости, которые у нас никогда не использовались или просто были забыты. Европа ведь всегда славилась, как набожностью, так и огромным почитанием оккультных наук, среди которых "черноты" хватало во всех проявлениях.

— Мария Петровна, — обратилась девушка к медсестре, — а когда вы заметили откат? Меня интересует точная дата.

— Сначала я откат не ощущала и даже не догадывалась, что он рядом, — призналась "белая". — Смутно чувствовала, что как-то неправильно в палате у этой Фройд, но грешила просто на её силу. А вот когда у "чёрной" случился новый приступ, я всё поняла, тем более, что тут постоянно слышу тихий писк, словно рой пчёл кружит над головою. Так что дату я запомнила — седьмое февраля.

— Ясно, — кивнула Ольга. — Спасибо.

"Именно седьмого я была в монастыре. То есть, изначально, когда я лечила Васю, эти откатики были незаметными. А почему?

А потому, что свою "чёрную" работу проклятье уже сделало и жить Фомичу оставалось считанные недели. Батарейка разрядилась. Опять же, почему? Ведь её, наверняка, регулярно подпитывали и я даже знаю кто. Жена Тищенко, Юля. Она три последних года всегда была рядом. А когда Филипп её отправил за границу, сила проклятия начала слабеть. Именно поэтому откатики были незаметными для других. А новый мощный посыл после излечения отца Михаила напитал их силой — тут они и проявились".

Ольга вновь прошлась по палате, рассматривая вихри, но к "чёрной" не приближалась, словно её что-то останавливало.

"И что мне делать? Я же не понимаю, как убрать всю эту гадость".