Сука или Враг по крови - Алексей Леонидович Курилко

От двери по левую сторону тянулась барная стойка. В другом конце зала, на возвышении, относительно стройно играли лабухи. Народу было полно, но свободный маленький столик нашёлся - в углу, в тени липовой пальмы.

- Что желаете?

- Водочки сто пятьдесят. Суп харчо. Бутерброд с колбаской. Тарелку плова. Томатный сок. Пока всё.

Ожидая заказ, я закурил. А кругом разношерстная публика, обрывки пьяных фраз…

- Гена, я талант! Говорю без ложной скромности!

- Миша, не буянь. Пора домой.

- Не тронь меня, Гена! Пойми, я талант!

- Слышь ты, талант, не зарывайся. Пора домой…

- Люся, я при всех прошу твоей руки!

- А взамен что?

- А взамен, Люся, даю тебе свою!

И тут я услышал знакомую интонацию:

- Ба, кого я вижу! Секи, Таран, это же Угрюмый. Ну вот мы и встретились с тобой, сука…

Это, кажись, мне говорят…

Я медленно, нехотя так, обернулся…

Как же мне всё это надоело…

- Ну, вставай, - сказали мне. – Пойдём.

- Куда? – спросил я.

- Сам знаешь. Умирать.

- Это можно.

А у самого глаза слипаются. Спать охота… Это не страх меня сковывает, а какая-то хроническая усталость, смертельная уталость…

Эти двое присели за мой столик.

- Если не пойдёшь, – пообещал один из них,- мы тебя прямо тут кончим. Надеюсь, ты мне веришь?

На руке у него синела татуировка из четырёх букв: С Л О Н.

- Ты не похож на слона, - сообщил я ему, хотя прекрасно знал, что эта аббревиатура означает «суки любят острый нож».

- Ну?

- Может, выпьете? За упокой моей души.

- Не тяни, Угрюмый. Будь мужчиной.

- Ладно, не учи, - я вздохнул и поднялся. – Идём. Хотя стой. – Я присел обратно, незаметно сунул вилку в карман. – Расплатиться надо.

Я подозвал своего официанта:

- Объявляй, дружище, приговор!

- Вот, господа, прошу, - официант бережно опустил на столик расписанную страничку блокнота.

Я взял счёт в руки, сделал вид, что внимательно его изучаю. Признаюсь, рука мелко, еле заметно подрагивала.

Ну что, думаю, Стёпа. Цыганочку с выходом?

В общем, собрался я, точно рысь магаданская, и как гаркну на весь зал:

- Это чё за байда?!

Встаю во весь рост, трясу перед офигевшим официантом счётом.

– Ты что, лось, за коня меня медного держишь?!

Воры напряглись, но сидели на месте, пытаясь понять, что происходит.

А у перепуганного официанта шнифты, как чайные блюдца.

- Что? Я извиняюсь… Что?

- Ты кого обсчитываешь, вражина?! – Я ору и весь трясусь от возмущения. – Меня, фронтовика?

В шалмане все притихли, на нас всё общее внимание.

В такой обстановочке, думаю, эти уроды шмалять не станут. Ни за что на свете не станут.

Официант отступает на шаг.

- Товарищи, клянусь…

- Тамбовский волк тебе товарищ! Администратора ко мне! Бегом!

Хотя краем глаза вижу - тот уже сам спешит в нашу сторону.

- В чём дело, товарищи?

- В чём дело? Вы спрашиваете, в чём дело?! Дело в следующем! Я проливал кровь! Я в танке горел под Сталинградом! У меня два осколка в спине! А меня, советского офицера, нагло обсчитывают! Это как?! Это как называется!! Граждане! Будьте свидетелями!

- Вы успокойтесь…

- Вы меня не успокаивайте! Я вам не девочка из квартиры напротив! Я боевой офицер! Я фронтовик! Герой Советского Союза! Мне Рокоссовский лично руку жал! Я до Кенигсберга дошёл! А меня тут жульё ресторанное обсчитывает! Вы меня не знаете! Я Симонову напишу! Рокоссовский мне руку жал, по плечу похлопал! Ты, говорит, герой!..

Администратор мягко взял меня за руку, которую, по моим словам, пожимал легендарный маршал, и попросил:

- Давайте пройдём ко мне в кабинет и попытаемся всё уладить.

К удивлению окружающих, я довольно легко дал себя увести администратору. Официант последовал за нами. Мы направились к барной стойке, за которой - в углу - оказалась дверь. Войдя в неё, мы прошли мимо кухни и очутились перед дубовой дверью с табличкой «Директор». Тут я остановился.

- Вот что, друзья, думаю, конфликт исчерпан, - я достал всю имеющуюся у меня наличность и, не считая, две трети всех купюр протянул им. – Возможно, я и погорячился, но и вы хороши… Вот вам за причинённое беспокойство. Банкет отменяется! Не пересчитывайте! Тут в три раза больше, чем я должен. Договорились?! Превосходно! Где здесь запасной выход?

…

Выйдя на улицу через чёрный ход, я услышал в темноте слева быстро приближающиеся шаги. Должно быть, эти придурки оказались не полными идиотами и догадались, что я попробую уйти по-английски.

Я кинулся вперёд, к проезжей части; игнорируя автомобили, перебежал на другую