Большая маленькая ложь - Лиана Мориарти

– Сегодня у меня очень плохое настроение, – сказала она Эду.

– Правда? – спросил Эд. – Ни за что бы не заметил.

– Я скучаю по детям.

На заднем сиденье автомобиля было пусто и тихо. Ее глаза наполнились слезами.

Эд загоготал:

– Шутишь, наверное?

– Мой ребенок пошел в школу, – рыдала Мадлен.

Хлоя вошла в класс вместе с мисс Барнс, словно была помощницей учителя, и, не переставая, тараторила – вероятно, вносила свои предложения по изменению расписания.

– Ага, – согласился Эд. – И в самый подходящий момент. По-моему, вчера по телефону ты говорила матери именно это.

– И мне пришлось стоять на школьном дворе, вежливо беседуя с этим чертовым бывшим мужем!

Слезливое настроение Мадлен быстро изменилось на сердитое.

– Угу, но тут вряд ли уместно слово «вежливо», – заметил Эд.

– Нелегко быть матерью-одиночкой, – сказала Мадлен.

– Гм. Что? – переспросил Эд.

– Джейн! Я, разумеется, говорю про Джейн. Помню первый день Абигейл в школе. Я чувствовала себя фриком. Все вокруг казались такими тошнотворно женатыми. Все родители ходили парами. Я никогда не чувствовала себя такой одинокой.

Мадлен думала о своем бывшем муже, который вальяжно разгуливал по школьному двору. Натан не представлял себе, каково было Мадлен все эти годы растить Абигейл одной. Он не стал бы отрицать, что ей было трудно. О нет! Если бы она прокричала ему: «Мне было трудно! Так трудно!», он вздрогнул бы и принял бы печальный вид, но, как бы ни старался, никогда бы этого до конца не понял.

Ее переполняла бессильная ярость, которую в тот момент можно было направить только на Ренату.

– Вообрази, как чувствует себя Джейн, если ее ребенок единственный, кого не пригласили на праздник. Только представь.

– Понимаю, – согласился Эд. – Хотя после случившегося можно посмотреть на это с точки зрения Ренаты…

– Нет, нельзя! – воскликнула Мадлен.

– Господи Иисусе! Извини. Нет. Конечно нельзя. – Эд глянул в зеркало заднего вида. – Смотри, за нами едет твоя бедная подружка. Пойдем вместе есть пирожные. И все наладится. – Он отстегнул ремень безопасности.

– Если не собираешься приглашать всех детей из класса, не надо раздавать приглашения на детской площадке, – заявила Мадлен. – Это знает каждая мать. «Закон страны».

– Я мог бы целый день говорить на эту тему, – сказал Эд. – Правда. Но сегодня я не хочу говорить ни о чем, кроме дня рождения Амабеллы.

– Заткнись! – велела Мадлен.

– Я считал, что в нашем доме мы не говорим «заткнись».

– Тогда отвали, – сказала Мадлен.

Эд ухмыльнулся и дотронулся ладонью до ее щеки:

– Завтра тебе будет лучше. Тебе всегда назавтра бывает лучше.

– Знаю, знаю. – Сделав глубокий вдох, Мадлен открыла дверь машины и сразу увидела мать Джейн, которая выскочила из машины Джейн и заспешила по тротуару к ней навстречу, перекинув сумку через плечо и лучезарно улыбаясь:

– Привет, привет! Мадлен, давайте немного пройдемся по берегу, пока нам закажут кофе.

– Мама, – сказала Джейн, идя следом вместе с отцом, – тебе даже не нравится этот пляж!

Не надо было обладать особым умом, чтобы понять, что мать Джейн хочет поговорить с Мадлен наедине.

– Конечно… Ди. – Неожиданно для себя самой она произнесла это имя.

– Тогда я тоже пойду, – вздохнула Джейн.

– Нет-нет, ты иди в кафе и помоги папе устроиться и заказать для меня что-нибудь вкусное, – сказала Ди.

– Да, потому что я такой трясущийся пожилой гражданин. – Отец Джейн заговорил дрожащим старческим голосом и ухватился за руку Джейн. – Помоги мне, доченька.

– Идите, – твердо проговорила Ди.

Мадлен видела, что Джейн, поколебавшись, слегка пожала плечами и уступила.

– Не задерживайся, – попросила она мать, – иначе твой кофе остынет.

– Закажи мне двойной эспрессо и шоколадное пирожное с кремом, – сказала Мадлен Эду.

Эд поднял вверх большие пальцы и повел Джейн и ее отца в «Блю блюз», а Мадлен наклонилась и сняла туфли.

Мать Джейн сделала то же самое.

– Ваш муж взял выходной ради первого дня Хлои в школе? – спросила Ди, пока они шли по песку к воде. – О господи, какой блеск! – Она была в темных очках, но заслонила глаза тыльной стороной ладони.

– Он журналист в местной газете, – ответила Мадлен. – У него гибкий график, и он часто работает дома.

– Это должно быть удобно. Или нет? Он не мешается у вас под ногами? – Ди неуверенно шла по песку. – Иногда я посылаю Билла за чем-нибудь в супермаркет, чтобы дать себе небольшую передышку.

– Нас это вполне устраивает, – сказала Мадлен. – Три дня в неделю я работаю в Театральной компании полуострова Пирриви, так что, когда я на работе, детей забирает Эд. Мы не зарабатываем бешеных денег, но, знаете, мы оба любим свою работу и вполне счастливы.

Господи, зачем она говорит о деньгах? Как будто защищает их стиль жизни. И, по правде говоря, не так уж они любят свою работу. Потому ли это, что иногда она чувствовала себя так, словно соперничала с амбициозными женщинами вроде Ренаты? Или потому, что деньги все время у нее на уме из-за того шокирующего счета на электричество, который она увидела сегодня утром? Суть состояла в том, что хотя они и не были богатыми, но, безусловно, не прозябали в бедности, а благодаря навыкам Мадлен в онлайн-шопинге ей удавалось приобрести приличный гардероб.

– Ах да, деньги. Говорят, не в деньгах счастье, но не знаю, справедливо ли это. – Ди отвела волосы от глаз и оглядела пляж. – Очень симпатичный пляж. Не такие уж мы пляжные люди, и вряд ли кто-то захочет увидеть это в бикини! – Изобразив на лице отвращение, она показала на свое идеально обыкновенное тело, для которого подходила одежда примерно того же размера, что и у Мадлен.

– Не понимаю, почему нет, – сказала Мадлен.

У нее не хватило бы терпения на подобный разговор. Ее раздражало то, как женщины иногда стремятся установить контакты через критическое отношение к себе.

– Но для Джейн и Зигги жить на взморье, думаю, очень здорово. Знаете, я хотела поблагодарить вас, Мадлен, за то, что опекаете Джейн. – Ди сняла темные очки и посмотрела прямо в глаза Мадлен.

У Ди были светло-голубые глаза с матовыми розовыми тенями на веках, что не слишком ей подходило, но тем не менее Мадлен оценила усилия.

– Не стоит, – сказала Мадлен. – Тяжело, когда приезжаешь на новое место и никого не знаешь.

– Да, и за последние несколько лет Джейн переезжала так часто. С самого рождения Зигги она никак не может обосноваться на одном месте или найти кружок симпатичных друзей. Она бы убила меня за эти слова, но я вообще не понимаю, что с ней происходит. – Замолчав, Ди посмотрела через плечо на кафе и поджала губы.

– Плохо, когда они перестают рассказывать вам о своих делах, правда? – спросила Мадлен через секунду. – У меня дочь-подросток. От предыдущего брака. – Говоря об Абигейл, она всегда чувствовала, что обязана прояснить этот момент, после чего ощущала безотчетное смущение. Словно она выделяла Абигейл, относя ее к другой категории. – Не знаю, почему меня так поразило, когда Абигейл перестала рассказывать мне о себе. Так ведут себя все подростки, верно? Но в детстве она была очень открытой. Разумеется, Джейн не подросток.

Мадлен как будто разрешила Ди говорить открыто. Та с энтузиазмом повернулась к Мадлен:

– Я знаю! Ей двадцать четыре, взрослая девушка! Но эти молодые совсем не похожи на взрослых. Ее отец говорит мне, что я напрасно беспокоюсь. Это правда, Джейн занята прекрасным делом – воспитывает Зигги и сама себя обеспечивает, не берет от нас ни цента! Я засовываю деньги ей в карман тайком, как карманный воришка. Или его противоположность. Но она изменилась. Что-то в ней изменилось. Я не могу вмешиваться. Похоже, она пытается скрыть эту глубокую неудовлетворенность. Не знаю, депрессия ли это, наркотики, нарушение привычек питания или что-то еще. Она так сильно похудела, а раньше была настоящей пышкой.

– Понимаю, – отозвалась Мадлен, а про себя подумала: «Если это нарушение привычек в питании, то, вероятно, виновата в этом Ди».

– И зачем я вам это рассказываю?! – воскликнула Ди. – Вы больше не захотите с ней дружить! Она не наркоманка! У нее только три из десяти основных признаков наркомании. Или максимум четыре. Нельзя верить тому, что вычитываешь в Интернете, это уж точно.

Мадлен рассмеялась, Ди тоже.

– Иногда мне представляется, что я машу у нее перед лицом рукой и говорю: «Джейн, Джейн, ты здесь?»

– Не сомневаюсь, что…

– У нее был парень до рождения Зигги, но она с ним рассталась. Зак. Замечательный мальчик, мы все его любили, и Джейн очень переживала из-за разрыва, очень переживала, но, господи, это было – сколько? – шесть лет назад. Не может быть, чтобы она по-прежнему тосковала по Заку, верно? Не таким уж он был красавчиком!

– Не знаю. – Мадлен с тоской подумала об остывающей чашке кофе там, в «Блю блюз».