Сатана и Искариот. Части вторая (окончание) и третья - Карл Май

— Не каждый думает, как вы. Я не защищаю Калафа, но и не осуждаю. Однако мне известно, что он очень переживает, но мало что может сделать. Я хочу быть ему полезным, я решил освободить его!

— Освободить? Но ему же достаточно только подать просьбу об отставке!

— Он ее не получит, потому что тогда он, ясное дело, опять примет христианство.

— Тогда пусть возьмет отпуск и уедет за границу!

— Легко вам говорить. Предположим, что он получит отпуск и дезертирует — что потом? Он беден. На что ему жить? Нужен какой-нибудь состоятельный благодетель, который будет его опекать.

— Ну, так займитесь этим!

— Я думаю забрать его с собой в Америку, где, может быть, найду для него местечко. Я отправлюсь с первым кораблем, который оставит порт Голетту. Так как вы сделаете то же самое и к тому времени уже познакомитесь с Калафом, я вам обо всем рассказал. Если мне вдруг понадобится дружеский совет или поддержка, вы поможете мне?

— С превеликим удовольствием, мистер Хантер, — отвечал я, весьма обрадованный тем, что он вербует в союзники именно меня, своего тайного противника. — И каким образом я смогу быть вам полезен?

— Этого я пока не знаю. На первое время я попросил бы вас стать связным между мной и Калафом.

— Связным? Разве вы не намерены общаться с ним непосредственно?

— Нет, по меньшей мере — не сразу и не на виду у всех. Вы, очевидно, согласитесь, что если я решился помочь бежать офицеру, то у меня есть причины не показываться в городе. Если узнают, что я готовил этот побег, то у меня потом могут быть неприятности. Мне известно, что он покидал Тунис, но я не знаю, вернулся ли он назад. Вот это-то я и должен выяснить, не показываясь в городе. Не будете ли вы добры взять это на себя?

— Конечно же. С удовольствием.

— Тогда я вам скажу, что сойду на берег не в Голетте, тунисском аванпорту[23]. У капитана есть указание высадить меня у Рас-Хамара, а оттуда я отправлюсь к одному из друзей коларази в Загван, деревушку, расположенную к югу от Туниса. Друг этот торгует лошадьми, а зовут его Бу-Марама. Там я спрячусь и буду ждать судна, чтобы никто не догадался о моем участии в этом деле. А вы высадитесь в гавани, узнаете, вернулся ли Калаф бен Урик, и поедете в Загван к Бу-Мараме, а потом обо всем мне расскажете. Или я требую от вас слишком многого?

— Нет-нет. Правда, по профессии я торговец, но характер у меня несколько романтический, и я с большим удовольствием готов выполнить ваши пожелания. Мне очень приятно, что я смогу внести свой вклад в освобождение капитана.

— Значит, договорились, вы мне поможете. Вы дружны с Эмери Босуэллом?

— Да.

— Тогда не хочу вас разлучать. Оставайтесь с ним, а ваш сомалиец может делить каюту со мной. Вас это устроит?

Я согласился, потому что боялся возбудить его недоверие, напрашиваясь к нему в соседи. Впрочем, теперь мне не надо было следить за ним, раз уж я должен помогать ему в освобождении коларази — во всяком случае тогда я более простым способом смогу узнать о нем все, что мне нужно.

Теперь я точно знал, с кем имею дело. Молодого человека звали Джонатан Мелтон, а тунисский капитан был его родным отцом Томасом Мелтоном, вроде бы навсегда исчезнувшим. Если бы этот Джонатан знал, что я ношу в кармане письмо, написанное самим Сатаной, его дядей Гарри Мелтоном!

Он хотел скрыться в Тунисе, якобы опасаясь неприятностей, грозящих ему за участие в побеге капитана, но я-то знал подлинную причину, которую он мне не назвал. Настоящего Малыша Хантера каким-то образом занесло в Тунис, к капитану, желавшему убрать его с дороги; прежде чем он исчезнет, должен, естественно, появиться его преемник, который и выдаст себя за Малыша. Отсутствие капитана в городе было несомненно связано с убийством Хантера. Если капитана все еще нет, то Хантера, может быть, и удастся спасти. Если же он уже появился в Тунисе — значит, Хантер мертв. Я почувствовал себя так, словно палуба корабля загорелась у меня под ногами. Мне захотелось сейчас же оказаться в Голетте, где я немедленно оставил бы корабль, чтобы, не теряя ни минуты, поспешить на помощь.

Мое возбуждение передалось и Эмери, когда он услышал от меня о самозванце. Виннету был по природе хладнокровнее нас, и внешне он казался гораздо спокойнее, а когда наступил вечер, безбоязненно пошел на ночлег к опасному человеку, словно тот был всем известен своей чрезвычайной добропорядочностью.

Предоставленные нам каюты разделялись маленьким помещением, предназначение которого мне осталось неизвестным. Стало быть, те, кто находился в одной из кают, не могли наблюдать за происходившем в другой. Тем не менее мы с Эмери, обсуждая наши насущные дела, говорили очень тихо. Мы, естественно, прибегли к обычным для нас мерам предосторожности, хотя в данном случае они могли оказаться ненужными.

То, что я узнал о мнимом Хантере — я пока еще буду называть его этим именем, хотя на самом-то деле он был Джонатаном Мелтоном, — привело в большое изумление Эмери. Он все не мог понять, почему этот мошенник не пригласил меня в свою каюту. При этом Эмери справедливо полагал, что, если бы такое случилось, я смог бы подробнее расспросить молодого человека. Виннету же в качестве ночного соседа Хантера будет нам совершенно бесполезен. Я придерживался той же точки зрения.

Но очень скоро мы поняли, что ошиблись. К тому времени — а было часа два пополуночи — мы уже давно спали. Внезапно я услышал легкий стук в дверь. Он был таким тихим, что Эмери продолжал спокойно спать, я же моментально проснулся.

Я прислушался. Стук повторился. Тогда я встал, подошел к двери и, не открывая, спросил:

— Кто там?

— Виннету, — ответил тихий голос.

Тут я открыл дверь. В каюту торопливо вошел апач. Должно быть, у него было какое-то важное сообщение.

— Здесь темно, — сказал он. — Не могли бы мои братья зажечь свет?

— Значит, ты не только хочешь нам что-то сказать, но кое-что и покажешь? — спросил я.

— Да.

— Это важно?

— Может быть. Я не знаю. Хантер так бережно хранил эту кожаную вещь, которую бледнолицые называют бумажником.

— Ты тайком взял его у Хантера?

— Я украл его, чтобы как можно скорее вернуть на место.

— Хантер держал его в кармане?

— Нет. Вы, наверное, видели маленький чемоданчик, который он всегда держал при себе. Я лег спать и притворился спящим. Тогда Хантер открыл чемоданчик, чтобы переложить находящиеся там предметы. Среди них был и бумажник, из которого он вынул несколько бумаг, перечитал их и положил обратно. При этом он очень внимательно и недоверчиво посмотрел на меня, из чего я заключил, что эти бумаги должны содержать тайну, которую Хантер никому не хочет доверять. Поэтому я сразу же решил украсть бумажник. Он сложил все вещи назад в чемодан, закрыл его и спрятал ключ. Значит, прежде всего мне пришлось позаботиться о ключе. Когда Хантер уснул, а это произошло весьма не скоро, я сумел вытащить этот ключ у него из кармана.