Нежеланная дочь (СИ) - Фомина Татьяна

— Ты, наверное, тоже забыла, что я не терплю, когда мне указывают, что делать, — говорю совершенно спокойно. — Это тебе было нужно, чтобы я занял это место.

— А тебе, значит, это уже не нужно? — с вызовом бросает Евгения.

— Женя, — предупреждаю, чтобы она не кидалась из края в крайность, но Евгения ничего не хочет слышать.

И каждый раз становится все сложнее и сложнее терпеть ее истерики.

— Что, Костя?

Она прекрасно поняла «что», но я для нее специально повторяю:

— Не надо мне ставить условий, Женя.

— То есть я должна спокойно смотреть, как ты в один прекрасный день соберешься и уйдешь?!

— Это однозначно случится, если ты не прекратишь истерику.

— До истерики довел меня ты! Вместо того, чтобы провести время со мной, ты таскаешься за своей бывшей!

— Я все время провожу с тобой.

— Только у тебя его на меня не так уж и много.

— Я могу уволиться и двадцать четыре на семь сидеть только возле тебя. Мне уволиться?

Женя молчит. Я знаю, что сейчас будет. Но если раньше ее жалобы и слезы на меня как-то действовали, то я уже давно от них устал.

— Я так понимаю, твое молчание означает «нет». Мне нужно работать. — И поскольку Женя продолжает молчать, разворачиваюсь и хочу уйти в кабинет, но возле порога останавливаюсь. — Надеюсь, ты больше не будешь угрожать Полине или Дарине. Мне совсем не хочется, чтобы такая информация могла дойти до СМИ. Это ты должна понимать.

Евгения лишь сильнее сжимает губы. Я выхожу из гостиной и закрываюсь в кабинете. Это единственное место в доме, где меня никто никогда не трогает.

У меня, действительно, накопилось много работы. И не только потому, что часть времени я проводил в школе, но и потому что мои мысли в последнее время совсем в другом месте. Я стал ловить себя на том, что невольно ухожу от текущих вопросов, даже не замечая этого, и живу не здесь.

Вот и сейчас вместо того, чтобы загрузить ноутбук и хотя бы проверить рабочую почту, я снова возвращаюсь мыслями назад. Телефонный звонок вырывает меня из прошлого.

— Лебедев Константин Владимирович?

— Да. Я слушаю. С кем я разговариваю?

Полина

Выдыхаю, только когда внедорожник Лебедева скрывается за поворотом.

— Мам, — зовет Дарина.

Так и хочется ей напомнить, что встревать в разговоры взрослых некрасиво, но не хочу ругать дочь в ее же день рождения.

— Держи свой подарок, — отдаю его дочери.

Мне не тяжело, он весит может килограмм, максимум полтора, но для коробки с пазлами, как я подумала в начале, все-таки многовато. Из возможных вариантов остается набор для рисования.

Не успеваем зайти домой, как у Даринки звонит телефон.

— Бабуля, привет! — с порога кричит Дара и убегает в свою комнату.

— Привет, мам.

— И где моя егоза? — Мама выходит из кухни. Она приехала раньше, чтобы испечь обещанный пирог у нас, а не везти готовый. — Уже ускакала?

— Ускакала, — целую маму в щечку.

— С Филиппкой не наболталась еще?

— Не знаю. Там Лебедев подарок привез.

— Да, ладно?! — удивляется мама. — Что это? Совесть проснулась, или грехи замаливает? Пойду посмотрю!

— Мам!

— Что мам?! Мне же интересно, на что у него денег хватило. Я уже все приготовила. Сережа звонил, сказал, что задержится немного.

— Что-то случилось? — встревоженно смотрю на маму.

Муж сейчас замещает начальника и иногда приходит позже.

— Я не спрашивала, — неопределенно пожимает плечами мама.

Мою руки и хочу сразу накрыть на стол. Но, как всегда, у мамы уже все готово, и мне ничего не остается, как идти и смотреть на Даринкин подарок. Странно, что сама дочь еще не прибежала похвастаться.

Захожу в комнату. На кровати лежит оберточная бумага и пустая коробка, а Дарина с бабушкой стоят у стола, и даже не поворачиваются в мою сторону.

— Что тут у ва… — замираю на полуслове, так как Дарина проводит рукой по крышке новенького ноутбука.

— Мам, — тянет дочь, а я не знаю, что ей сказать.

— Пусть постоит полчасика после улицы, — советует мама.

— Он теплый, — отвечаю зачем-то.

— Вы же с улицы, — звучит замечание.

— Лебедев нас подвез.

— Очуметь! — восклицает мама. — Это чем его так приложило-то?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Мама! — посылаю выразительный взгляд, но мама лишь отмахивается. — Дарина, не хочу тебя расстраивать, но это очень дорогой подарок… — Я замолкаю, наткнувшись на жалостливый взгляд своей дочери.

— И что?! — возмущается мама. — А ну-ка, иди сюда! — И чуть ли не силой выталкивает меня из комнаты. — Ты что задумала? — спрашивает строго, стоит нам только выйти.

— Ты прекрасно поняла, что. Вернуть.

— С чего ради, скажи мне, пожалуйста?! — Мама упирает руки в бока, как будто может меня этим испугать.

— Не хочу.

Знаю, что звучит глупо, но, к сожалению, это так и есть.

— А ты тут при чем? Точнее, твое желание.

— Я не хочу, чтобы у моей дочери были подарки от Лебедева, — объясняю я.

— Дарина сказала, что подарил Филипп.

— Подарил Филипп. Только Филипп не зарабатывает таких денег.

— Их зарабатывает его отец, который, между прочим, — с нажимом произносит мама, — является отцом твоей дочери.

— Он им не является! — горячо возражаю я.

— Но имеет прямое отношение! — настаивает мама. — И ничего с ним не случится, если хотя бы сейчас он вспомнит о своей ответственности.

— У него этой ответственности нет! Ты думаешь, дарил бы он такие подарки, если бы диагноз подтвердился? — добавляю тише, чтобы Дарина меня не услышала. — Да он бы на шаг близко не подошел!

Мама замолкает. Ей нечем возразить на это, потому что знает — я права.

— Дура ты, Полина!

— Мама, я не дура! Пока этот «благородный папочка» не знает на какой козе подъехать к Дарине, его жена с его мамой на пару уверены, что это я его с пути истинного сбила!

— Постой, при чем тут жена и как там ее… Захаровна? — хмурится мама.

— А при том! Жена мне пальчиком погрозила, а бывшая свекровь с работы уволить хотела, — выплескиваю горькую правду.

— То есть как, уволить? Она что, директрисой стала?

— Тогда бы я сама уволилась, — бурчу себе под нос.

— Ты от вопроса не увиливай! Моду взяла! Что она сделала? — требует ответа мама.

— Ничего хорошего. Мам, пожалуйста, — прошу ее успокоиться, уже жалея, что вообще заикнулась об этом.

— Полина! Не беси мать! В моем возрасте нервничать очень вредно.

— Это в любом возрасте вредно.

— А ты мне его еще и сокращаешь! Быстро говори!

— Мама Кости — подружка Громовой. Она, видимо, попросила, чтобы меня уволили.

— Совсем баба с дуба рухнула! Прости, господи! Ей там корона последние мозги сдавила что ли?

— Не знаю.

— Полина, ты Лебедеву сказала?

— О чем?

— О мамаше его с женушкой, недогадливая ты моя!

— Нет. А зачем? — с непониманием смотрю на маму.

— Да малиновые ежики! Она еще спрашивает «зачем»?! Да за тем, чтобы он хоть немного следил за своими горгульями!

— Не буду я ему ничего говорить.

— И в кого ты упрямая такая?

— Даже и не знаю, — усмехаюсь вслух. — Ты у отца много помощи просила?

— Сравнила! Что там просить было? Слава богу, что он сам ничего не просил! А Даринкин подарок не отбирай!

— Мам!

— Не мамкай!

Глава 16

Мама упрямо держит оборону и против меня, и даже против Сережи.

— Вот что вы такие упрямые, я не понимаю!

— Мам, это очень дорого для простого подарка, — повторяю уже в который раз.

— А это и не просто «подарок». Я бы еще поняла, если бы Лебедев платил алименты, а так ведь ничего нет!

— И не надо!

— Тебе может и не надо, а Дарине для учебы очень даже надо.

— Алена Викторовна, мы сами можем купить Дарине ноутбук, — встает на мою сторону муж.

— Сережа, да я разве что говорю против? Нет! Только зачем покупать то, что уже куплено?