Хроники Нарнии. Вся история Нарнии в 7 повестях - Льюис Клайв Стейплз

Вечером он зарыл сердцевину яблока в саду.

Наутро пришёл доктор и после осмотра вышел с тётей Летти в гостиную.

– Мисс Кеттерли, это самый поразительный случай в моей практике. Это… это чудо какое-то! Мальчику я бы ещё не говорил: не надо возбуждать надежду слишком рано, – однако, на мой взгляд…

И Дигори перестал его слышать, а попозже вышел в сад и просвистел условный сигнал (вечером Полли прийти не смогла).

– Ну что? – спросила Полли, выглядывая из-за стены. – Как мама?

– Кажется… кажется, хорошо. Ты прости, я ещё не хочу об этом говорить. А как кольца?

– Вот они. Не бойся, я в перчатках. Давай их закопаем.

– Давай. Я отметил место, где закопал сердцевину яблока.

Полли перелезла через стену, и они пошли туда, но, оказывается, отмечать было не нужно: что-то уже росло из земли – не так быстро, как в Нарнии, но росло. Рядом, поближе, Полли и Дигори закопали все кольца, в том числе – свои.

Через неделю уже не было сомнений, что миссис Кёрк выздоравливает. Ещё через две она вышла в сад. А через месяц всё в доме изменилось: занавеси раздвинули, окна открыли настежь, тётя Летти стряпала для сестры всё, что та хотела, повсюду стояли цветы, рояль настроили, мама снова пела и так забавлялась с Дигори и Полли, что тётя сказала: «Знаешь, Мейбл, ты у нас младше всех!»

Беда не приходит одна, не приходит одна и радость. Месяца через полтора они получили письмо от папы из Индии. Умер его двоюродный дед, старый лорд Кёрк, и оставил папе приличное наследство. Теперь ему не надо было служить, он мог навсегда вернуться в Англию. Большое поместье, о котором Дигори слышал с детства: со всеми конюшнями, теплицами, парком, виноградниками, лесами и даже горами (правда, уже за оградой) – стало теперь их домом. Казалось бы, чего ещё? Но всё-таки я сообщу вам несколько необходимых сведений.

Полли проводила в поместье все праздники и каникулы, научилась доить коров, ездить верхом, плавать и лазать по горам. В Нарнии же звери жили радостно и мирно, и никто не тревожил их много сотен лет. Радостно жили и король Франциск с королевой Еленой и детьми, причём младший сын стал королём Орландии. Сыновья их женились на нимфах и дриадах, дочери выходили замуж за лесных и речных божков. Фонарь светил день и ночь, и когда много лет спустя другая девочка в снежную ночь пришла из нашего мира в Нарнию, то почти сразу увидела его. А случилось это вот почему.

Дерево, которое посадил в саду Дигори, хорошо разрослось, но здесь, на нашей земле, далеко от Аслана и от живо-творящего воздуха Нарнии, яблоки на нём уже не смогли бы исцелять умирающих. Они были совсем обычные, хотя и самые красивые в Англии. Однако дерево не забыло, откуда взялось. Иногда оно трепетало без ветра, потому что ветер дул в Нарнии: английское дерево вторило нарнийскому. А может быть, в нём все ещё осталась волшебная сила. Когда Дигори вырос и стал знаменитым учёным, путешественником, профессором и лондонский дом принадлежал ему, дерево сломала буря. Сжечь его как дрова он не смог и заказал из него шкаф, который перевёз потом в поместье. Сам он не знал, что шкаф волшебный, но другие это открыли, и так начались те путешествия в Нарнию, о которых вы можете прочитать в других книжках.

Переезжая в поместье, семья Кёрк взяла дядю Эндрю с собой, потому что отец сказал: «Поможем ему, бедняге, да и Летти пора отдохнуть».

Чародейство дядя оставил и вообще очень изменился: перестал быть таким себялюбцем, – но очень любил увести гостя в бильярдную и рассказать о даме королевского рода, которой показывал некогда Лондон. «Чертовский темперамент, я вам скажу, – прибавлял он в заключение. – Но какая женщина, мой дорогой, какая женщина!»

Лев, колдунья и платяной шкаф

ПОСВЯЩАЕТСЯ ЛЮСИ БАРФИЛД

Милая Люси!

Я написал эту историю для тебя, но когда принимался за неё, ещё не понимал, что девочки растут быстрее, чем пишутся книги.

И вот теперь ты уже слишком большая для сказок, а к тому времени, когда эту сказку напечатают и выпустят в свет, станешь ещё старше. Но поверь: наступит время, когда ты вновь начнёшь читать сказки. Тогда снимешь эту книжечку с верхней полки, стряхнёшь с неё пыль, а потом скажешь мне, что думаешь о ней. Возможно, к тому времени я так состарюсь, что не услышу и не пойму ни слова, но и тогда по-прежнему буду любящим тебя крёстным.

Глава первая. Люси заглядывает в платяной шкаф

Жили-были на свете четверо детей, братья и сёстры Певенси: Питер, Сьюзен, Эдмунд и Люси. В этой повести рассказывается о том, что приключилось с ними во время войны, когда их вывезли из Лондона, чтобы уберечь от воздушных налётов. Детей отправили к старику профессору, который жил в самом центре Англии, в десяти милях от ближайшей почты. У него никогда не было жены, и он жил в очень большом доме с экономкой по имени миссис Макриди и тремя служанками – Айви, Маргарет и Бетти (но они почти совсем не принимали участия в нашей истории). Профессор был старый-престарый, со взлохмаченными седыми волосами и взлохмаченной седой бородой чуть не до самых глаз. Вскоре ребята его полюбили, но в первый вечер, когда вышел им навстречу к парадным дверям, он показался им очень чудным. Люси (самая младшая) даже немного его испугалась, а Эдмунд (следующий за Люси по возрасту) с трудом удержался от смеха – ему пришлось сделать вид, что сморкается.

Когда они в тот вечер пожелали профессору спокойной ночи и поднялись наверх, в спальни, мальчики зашли в комнату девочек, чтобы поболтать обо всём, что увидели за день.

– Нам здорово повезло, это факт, – сказал Питер. – Ну и заживём мы здесь! Сможем делать всё, что душе угодно. Этот дедуля и слова нам не скажет.

– По-моему, он просто прелесть, – добавила Сьюзен.

– Замолчи! – воскликнул Эдмунд, который, когда уставал, всегда был не в духе, хотя и делал вид, что нисколечко не устал. – Перестань так говорить.

– Как – так? – уточнила Сьюзен. – И вообще тебе пора спать.

– Воображаешь, что ты мама, – проворчал Эдмунд. – Кто ты такая, чтобы указывать мне? Тебе самой пора спать.

– Лучше нам всем лечь, – предложила Люси. – Если нас услышат, нам попадёт.

– Не попадёт, – сказал Питер. – Говорю вам, это такой дом, где никто не станет смотреть, чем мы заняты. Да нас и не услышат. Отсюда до столовой не меньше десяти минут ходу по всяким лестницам и коридорам.

– Что это за шум? – спросила вдруг Люси.

Она ещё никогда не бывала в таком громадном доме, и при мысли о длиннющих коридорах с рядами дверей в пустые комнаты ей стало не по себе.

– Просто птица, глупая, – буркнул Эдмунд.

– Это сова, – добавил Питер. – Тут должно водиться видимо-невидимо всяких птиц. Ну, я ложусь. Послушайте, давайте завтра пойдём на разведку. В таких местах, как здесь, можно много чего найти. Вы видели горы, когда мы ехали сюда? А лес? Тут, верно, и орлы водятся. И олени! А уж ястребы точно.

– И барсуки, – сказала Люси.

– И лисицы, – сказал Эдмунд.

– И кролики, – сказала Сьюзен.

Но когда наступило утро, оказалось, что идёт дождь, да такой сильный, что из окна не было видно ни гор, ни леса; даже ручья в саду, и того не было видно.

– Ясное дело, без дождя нам не обойтись! – сказал Эдмунд.

Они только что позавтракали вместе с профессором и поднялись наверх, в комнату, которую он им выделил для игр, – длинную, низкую, с двумя окнами в одной стене и двумя – в другой, напротив.

– Перестань ворчать, Эд, – сказала Сьюзен. – Спорю на что хочешь, через час прояснится. А пока тут есть приёмник и куча книг. Чем плохо?