Без права на измену (СИ) - Полина Диева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Протягивая мне стакан, её рука задержалась на моей. Её грудь прямо перед моим лицом. Её соски… Возбуждённы! Она будто бы и правда хочет заняться со мной сексом. Ну всё! Гори оно всё огнём. Плевать на этих Жанн, Даш и прочих девок. Их предназначение — рожать детей, а я — мужчина. И прямо сейчас хочу девушку, которая стоит передо мной. Так сильно хочу, что готов умереть сразу после секса с ней…
Глава 27
Предвкушение удовольствия — слаще оргазма. Что-то глубоко внутри вопит: «Тебя опоили, чувак», но я отмахиваюсь от него и глажу девушку по бёдрам. Как же она хороша! Никогда в жизни таких не встречал. Венера, воскресшая из мёртвых, чтобы соблазнить меня. Заставить забыть о долге.
— Стоп. Снято. Расходимся, — женоподобный мужик хлопнул в ладоши.
— Вы кто? — смотрю на него с удивлением и пытаюсь удержать девчонку, собравшуюся сбежать от меня.
— Дмитрий Островский, вы арестованы, — пропел мужчина.
— Серьёзно? Я ничего не сделал! — девушка таки выскользнула из моих рук.
— Заберите его, — махнул на меня рукой и начал пересматривать видео.
Какой же я слабохарактерный мудак! С первой минуты было ясно, что меня подставляют. Нет, они точно добавили психотропное вещество в мой напиток. Уже давно включен верхний свет, а у меня перед глазами продолжают мелькать огни. И взгляд не фокусируется ни на чём.
— Мне нужен врач, — спокойно произнёс я, сложив руки так, чтобы удобнее было надевать наручники. — Мои действия были обусловлены воздействием неизвестного вещества, настаиваю на комплексной экспертизе. Прошу внести моё требование в протокол задержания. Кроме того я нахожусь в Раю совсем недавно и до конца не разобрался с кем и когда мне можно заниматься сексом. Что есть терапия, а что разврат.
Мужик оскалился, но камеру не выключил. Я сделал всё, что мог. Пытаться доказать, что им показалось и я не то имел ввиду, когда ласкал девчонку глупо. Впрочем, списать всё на психотропы тоже вряд ли получится — наверняка их применение согласовано на самом верху, воздействие на организм изучено, галлюцинации они не вызывают, но… вдруг повезёт?
Меня усадили в машину и отвезли домой.
— Вы будете находиться под домашним арестом, пока ваша судьба не будет определена, — холодно рапортовал сопровождающий меня человек в форме. — Свидания запрещены. Звонки запрещены. Интернетом пользоваться нельзя. Если вам что-нибудь понадобиться, свяжитесь со мной с помощью этой кнопки, — он надел мне на запястье мигающий обруч.
Как мило с их стороны. Сначала устроить подставу, потом надеть наручники и… Выделить офицера для исполнения желаний. Я действительно мог не знать, что трахать последнюю девку запрещено.
— Я хочу знать, что с моей женой.
— У меня нет полномочий, предоставлять вам подобную информацию.
«Не в твоей компетенции вообще знать, что происходит на женской половине страны, сторожевой пёс» — грустно подумал я.
Бедная Жанна. Девочке так много пришлось вынести, а я не смог защитить её. Если даже рядовой офицер оговорился, что знает где она и что с ней происходит, значит, они действуют по протоколу. Меня не арестовали, не заключили за решётку, но уже признали несоответствующим статусу мужа и отца. Скоро лишат гражданских прав, чтобы это не значило, а жену поместят в Рай, где ей придётся удовлетворять извращённые фантазии стариков. Надеюсь, хотя бы для Артёма я серьёзных проблем не создал.
***
Мой дом-крепость сам по себе почти тюрьма. Пробраться в него незамеченным почти невозможно, но у Артёма получилось.
— Дела плохи, друг мой, — сказал он, крепко обняв меня при встрече. — Не думал, что ты настолько трепетная лань, что не решишься пристрелить утку.
— Насколько всё плохо? — хмуро сел на диван и уставился в точку на полу.
— Хуже и быть не может. Это моя вина. Нужно было сразу догадаться, что ты не справишься.
Он разговаривает со мной, как с ребёнком, которого посадили решать задачку не по возрасту.
— Зачем ты пришёл?
— Хотел поддержать тебя.
Нет. Он боится, что я сдам его. Рано или поздно власти выяснят, кто именно помог мне опубликовать книгу, получить приглашения на закрытые мероприятия и, в конце концов, попасть в Платиновый список.
— Не бойся. Я не сдам тебя. Буду делать вид, что мы незнакомы. Доволен?
— Мне не это от тебя нужно.
— Тогда что? Заканчивай наводить интригу.
— Серьёзно поговорить о твоём будущем. Ты знаешь, что ждёт тебя и Жанну.
— Её Рай, а меня, предполагаю, Ад.
— Почти угадал. После того, как твои гражданские права аннулируют…
Артём говорил очень долго, а я слушал его, не перебивая и не пропуская ни слова. Это мой единственный шанс выжить и единственный шанс спасти свою жену.
Глава 28
На следующий день за мной приехал человек и сопроводил до железнодорожного вокзала. Мне позволили самому выбрать место в поезде и два часа наслаждаться одиночеством. Путь оказался короче, чем я думал — даже подремать толком не получилось.
Из поезда меня сразу пересадили в чёрный автомобиль, везли не больше часа и в итоге высадили у симпатичной чугунной ограды, которая никем не охранялась. Потом один из конвоиров снял с меня наручники, заставил выйти из машины, вежливо попрощался и они просто уехали.
Я ожидал увидеть тюремные бараки, мужиков в робах, баланду на завтрак, обед и ужин. Всё то, что так красноречиво описывают в книгах о жизни заключённых. Но Ад даже близко не напоминал тюрьму из классики, он больше походил на отель звезды на четыре. По всей территории раскиданы аккуратные домики, тут и там стоят, увитые зеленью беседки, скрывающие отдыхающих от посторонних глаз, в бассейнах плещутся молодые и не очень люди без плавок, пожилые мужчины на шезлонгах потягивают коктейли. Да здесь лучше, чем в Раю и в пансионате для новобрачных! И всё это благолепие расположено прямо на берегу моря. Вот бы её женщин привести…
— Добро пожаловать в Ад, Дмитрий. Вы кем были в прошлой жизни?
Мужчина, встретивший меня на входе, тоже меньше всего походил охранника тюрьмы. Он был больше похож на личного помощника или секретаря. Спросил меня о пристрастиях в еде, вещах которые нужны мне для комфортной жизни, интересах и увлечениях, а потом радостно рапортовал:
— У нас вы напишите свой лучший роман! Ад — идеальное место для работы и творчества.
— Мне не нужно будет работать? — удивился я.
— Конечно, нужно! Вы
