Проект Россия. Третье тысячелетие. Книга третья - Автор неизвестен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следующий шаг — самостоятельная практика на живых людях. Кто победнее, сам выходит на охоту. Кто побогаче — покупает «живой товар». По информации спецслужб, «товаром» являются преимущественно дети. Продавцы и покупатели «товара» не называют детей детьми. Например, в аудиозаписи, зафиксировавшей такой разговор, двое мужчин обсуждают продажу восьмилетней мексиканской девочки, которую называют «маленькое животное». Покупатель уточняет, что с ней можно делать и куда потом девать труп. По этическим соображениям мы не будем приводить детали этого диалога.
Охота на детей и девушек существует в любой стране мира. Рынок удовлетворяет спрос на мучения, рассматривая людей в качестве товара. Это нельзя даже близко сравнивать с рабством. Хозяин покупал раба за большие деньги и относился к нему явно не хуже, чем к карете или корове. Здесь же изначально человека рассматривают как объект мучений.
Статистика исчезнувших за год детей повергнет любого в ужас. Какой процент из них случайно погибших, а сколько замучено в порностудиях, можно только гадать. Уголовное дело заводят, когда находят останки человека. Если все сделано чисто, останков нет, — преступления тоже нет. Никто серьезно не будет заниматься заявлением бабушки о пропавшей внучке.
Призыв брать от жизни все, положенный на теорию научного атеизма и реализованный в условиях технического прогресса, не принес еще свои главные плоды. Описанное выше — начало и не главная опасность. Главную опасность представляют не маньяки, размножающиеся в потребительском обществе как черви в гниющем мясе. Главную опасность представляет элита, подводящая под это идеологическую базу. Рождается новое общество, контуры которого сейчас представить сложно еще и потому, что страшно.
Глава 15
За гранью
Если, по материализму, выше человека никого нет, значит, каждый имеет полное право сам по своему вкусу составить понимание мира или отказаться от всякого понимания. Если человек бог, он может верить во что угодно или не верить ни во что. Он имеет право ставить себя выше всех или равным всем, может поставить себя ниже всех. Полная свобода: как ему больше нравится, так он и делать будет. Такой подход находит множество сторонников. В обществе проводится мысль: тема религии — дело личное. Каждый во что хочет, в то пусть и верит, свобода вероисповедания и прочее. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо » (Л. Толстой. «Война и мир»).
Пост-новое общество это уже не языческая модель со своим пантеоном богов. И не прямое отрицание Христа атеистической эпохи. В новом обществе каждый человек теоретически бог и потому потенциально свободен — без ограничений и абсолютно. Такое мировоззрение уводит общество в новую плоскость, за рамки человеческого представления.
Мы не имеем цели напугать. И не нагнетаем обстановку. Мы пытаемся просто посмотреть на шаг вперед и увидеть, во что выльется развитие обозначившихся тенденций, разглядеть то, чего раньше даже не замечали.
Пол
Первая заявка на абсолютную свободу — кто за меня решил вопрос пола. Почему я мужчина (или женщина)? Если я свободен, чего ради должен мириться со своим полом как с данностью? Почему нет выбора? Фиксация этого момента обнажает огромное противоречие. Налицо ущемление свободы в вопросе выбора пола.
Как отголосок традиционного мировоззрения, могут прозвучать слова осуждения за само желание думать об этом. Мужчине положено быть мужчиной, если он родился мужчиной, а женщина должна быть женщиной. «Но кем положено, если Бога нет? — спросит человек наступающего общества. — Вами? А с чего вы решили, что я должен слушать вас? Или обществом положено? Но почему в вопросах, касающихся лично меня, моей одежды, прически и пола, я должен слушать общество? У нас же не диктатура. На каждом углу провозглашается право человека на частную жизнь. Что хочу, то и делаю. Хоть дохлых кошек буду использовать в качестве сексуального объекта, вам-то какое дело?». Вот так примерно ответит истинный материалист.
Впервые в человеческой истории возникает вопрос выбора пола. Раньше такое вообразить было нельзя. Пол считался данностью по воле Бога. Но когда Бога исключили из мировоззрения, а прогресс дал невероятные возможности, люди, осмыслив себя высшими существами, стали задаваться таким вопросом.
Сейчас можно выбирать себе тело. Хотите — мужское тело выбирайте, хотите — женское, или чередуйте. Никаких мировоззренческих ограничений! Единственные ограничители — вопросы технического и финансового характера, но это из другой плоскости. Как показывает практика, их решение — вопрос времени и ресурса, но не принципа.
Оставаясь на позициях атеистического мировоззрения, попробуйте найти основания для отказа человеку выбрать пол, если человек свободен и выше его свободы ничего нет. Почему нельзя что-то пришить или отрезать, если хочется? Почему форму носа можно менять, а другие органы нельзя? Потому что вы так считаете? Это все ваши аргументы? Тогда вы просто ретроград, архаичный маргинал, мракобес и религиозный фанатик.
Тело
Вы думаете, это все? Вы наивный человек. Если Бога нет, свобода не может быть ограничена ни в чем. В том числе в кардинальной смене формы тела. Если в вопросе пола смена форм идет в рамках традиционной человеческой формы, меняется только половая принадлежность, здесь процесс заходит еще дальше.
Материалисты нового поколения уже несколько десятилетий говорят абсолютно логичные вещи. Они утверждают: тело — не мундир, человек — не солдат. Никто не может диктовать личности, какую форму тела нужно иметь, на каком языке говорить, каких правил придерживаться в сексуальной практике и прочее. Это у «отсталых» христиан «тело же не для блуда, но для Господа » (1Кор. 6, 13) . У «продвинутых» материалистов тело понимается как источник удовольствия, инструмент добычи полнокровной жизни.
В христианстве форма тела объявляется результатом воли Высшего Сущего: «Бог дает ему тело, как хочет, и каждому семени свое тело. Не всякая плоть такая же плоть; но иная плоть у человеков, иная плоть у скотов, иная у рыб, иная у птиц » (1Кор. 15, 38—39) . Эта установка пресекает на корню мысль об изменении формы тела. «Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят; а этот храм — вы » (1Кор. 3, 17) . В развитом материализме таких ограничений нет. Тело понимают чем-то вроде куска глины, из которой человек волен лепить форму, какая ему заблагорассудится.
Почему я, свободная личность, должен носить тело именно такой формы? Я его не выбирал, я в нем родился. Меня никто не спрашивал, хочу ли я иметь такую форму. Вот тебе стандартное тело, и носи его всю жизнь. За неуставную форму следует наказание в виде отторжения обществом. Свободная личность недоумевает: отчего у меня именно две руки, две ноги? И вообще... мне не нравится общий дизайн моего туловища. Может, я хочу быть кентавром: наполовину конем, наполовину человеком? Или хочу челюсть как у тигра. Или бычьи рога, приращенные к черепу. Чуть что, можно и боднуть. Или с хвостом стоишь и мух отгоняешь. Или... Мое тело, что хочу, то и делаю.
Тема пропагандируется, и спрос растет. Недалек день, когда некто решит себе вместо ступней копыта сделать, чтобы без обуви ходить. Кого-то прикалывает внешность монстра. А кто-то вообще решит испробовать тело в форме блина и жить в воде, плавая камбалой. Опустите технические трудности, оперируйте только мировоззренческими, и вы увидите: если идейных ограничений нет, все это — наша грядущая реальность, если мы без Бога.
Новые формы будут оказывать влияние на реальный мир. Дети и молодежь уже сегодня копируют поведение и внешний вид виртуальных героев. Процесс сдерживает степень приятия обществом новшеств. Никаких мировоззренческих преград нет. Плохие «чудеса» будут расти пропорционально росту терпимости общества.
Начинается абсолютный пересмотр человеческих ценностей. Эксперименты в генной инженерии открывают перспективы, о которых раньше нельзя было помыслить в самых диких фантазиях. Ни Босх, ни Дали, ни иной художник со странным видением мира не уходил так далеко, как уводит нас реальность. Темпы развития науки позволяют предположить: люди могут закрепить изменения на уровне ДНК. Не потом приращивать рога и прочее, а сразу сделать так, чтобы от рогатых или хвостатых родителей рождались рогатые или хвостатые дети.
В традиционном обществе есть каноны, авторитет которых определяет границы возможного. В сверхновом обществе такого нет. Хотите — вам в голову вживят стальные шипы, как у героя крутой компьютерной игры. Хотите — вставят под кожу рельефные предметы. Хотите — взрастят усы как у кота.
Уверяем вас, процесс пойдет. Достаточно одному фильму выйти, где главный герой будет изменен подобным образом, и масса устремится подражать. Заметим: массу вообще никто спрашивать не собирается, она будет делать то, на что ее запрограммируют. Здесь как с женщинами: никто не спрашивает, что они будут носить. Что объявят модным, то и будут носить. С равным успехом их можно как раздеть, так и одеть.
