Колесничие Фортуны - Владимир Свержин

– Гюльчатай! – протянул я к ней свои загребущие руки. Девушка исчезла, и я увидел перед собой толстую сломанную ветку…

– Капитан, вставай, связь пошла! – ворвался в мой чудесный сон до омерзения знакомый голос Лиса.

– Ах, как ты не вовремя! – пробурчал я, с усилием преодолевая барьер от сна к яви и пытаясь понять, откуда взялась у меня в голове вся эта бредятина.

Ну, с Гюльчатай, предположим, понятно: мой дедушка, служивший во время гражданской войны в России военным атташе в соседнем Афганистане, частенько смотрел фильм «Белое солнце пустыни». Смахивая скупую мужскую слезу, он приговаривал: «Эх, уверэшаген, уверэшаген, не послюшал ты меня тогда»… А янычары? А миледи, единая в трех лицах? А эта карга, не к ночи будь помянута? Нет, явно пора на воды в Форж лечить нервы.

Виконт сидел на земле, тупо созерцая длиннющую ветку с руку толщиной. Посидев так минут пять, он поднес свою руку к голове и стал ощупывать лоб. Точно в центре его красовалось некое новообразование, способное соперничать своими размерами с эльфийскими холмами древних сказаний.

– Это что, ты ее так лбом?! – восхищенно спросил Лис.

– Ага, – ожесточенно собираясь с мыслями, ответил стажер. – Где это я?

– Скорее всего в Англии. Более точные координаты указать пока сложно. Походи, посмотри. А мы тут пока в это время что-нибудь придумаем.

Виконт пробурчал под нос традиционное: «Вот так и живем!» и стал осторожно подниматься.

– Ну и местечко!..

Местность и вправду была презанятная. Казалось, что кто-то долго и старательно пытался сплести из веток огромный кроссворд. Надо сказать, это у него получилось. Вик обреченно вздохнул, обнажил кинжал и начал яростно разгадывать эту в прямом смысле слова головоломку. Я на минуту убрал звук с канала стажера.

– А ведь местечко-то действительно оч-чень примечательное! – передал я Лису. – Посмотри, что у нас там сегодня на небе?

– Молодой месяц, а что?

– Прелестно… – Я включился на канал Виконта. – Крис, будь добр, посмотри вверх.

– Полнолуние! – обалдело прошептал Рейнар. – Не может быть!

– Конечно, не может. Но есть. А что самое забавное – связь действует.

– Вы там что-то нарыли? – осведомился Виконт.

– Пока ничего серьезного, смотри дальше.

Буреломы и чащобы сильно поредели, и лес стал значительно светлее. Кусты орешника, перемежаемые молодой ясеневой порослью, серебрились в лучах незаконной луны.

– Как интересно! – Крис де Монгийе склонился над муравейником.

– Что там у тебя?

– Помнится, в школе рассказывали, что муравейники строятся всегда с южной стороны дерева.

– И что? – поинтересовался я.

– Ничего, только здесь они с разных сторон. Вон, видите? – Вик указал пальцем в сторону высокого ясеня, у подножия которого также красовался конус муравьиной кучи. – Если они оба указывают на юг, то я в нескольких метрах от Южного полюса!

– Да нет, просто это муравьи-оппортунисты, – с ходу выдвинул теорию Лис.

– Запишем в непонятное, – перебил я своего напарника. – Вик, судя по всему, здесь недалеко должна быть опушка или поляна.

– Недалеко – это где? – недовольно пробурчал стажер. – Эй, поляна! Ау-у-у, ты где?

Надо сказать, что от своих предков-викингов наш юный соратник унаследовал голос, позволяющий управлять драккаром, заглушая рев бури; и все же эти слова прогремели в лесной тиши неестественно громко, вспугивая спящих птиц и сбивая с ветвей окрестных деревьев сухие листья. Лес напряженно молчал, и даже разбуженные внезапным громом птицы, казалось, опасались хлопать крыльями.

– Здесь! – раздался звонкий девичий голосок, и отдаленно не напоминающий эхо.

– Ты кто? – ошалело произнес Вик.

– Как кто? Поляна! – Голос звучал удивленно. – А кто же по-твоему? Королева Гвиневра?

– Охренеть… – это уже произнес Лис, а может быть, и я.

– Слышь, может, ну его, туда ходить? – В голосе стажера слышалась изрядная доля сомнения. – Может, нечисть какая морочит?

– Может, и да. А может, и нет. К тому же необязательно нечисть. В любом случае выбор невелик. Не стоять же тебе здесь «памятником себе». Крест, серебро и холодное железо у тебя с собой. Значит, вперед, дерзай.

– Дерзай, дерзай… Вон и луна за тучи ушла. Эй! Ты где? Покажись! – последние слова Виконта относились к обладательнице таинственного голоса.

– Экие вы, люди, право слово, глупые! Как же я вам, молодой джентльмен, покажусь? Я же поляна!

– А как же ты тогда разговариваешь? – продолжал упорствовать недоверчивый потомок викингов.

– А я и не говорю совсем. Это ты меня слышишь.

– Ладно, прости. Скажи лучше, в какую сторону мне идти? – немного успокаиваясь, спросил де Монгийе.

– А куда ты хочешь попасть? – радостно осведомилась Поляна. – Если к ручью, то это во-он от того старого вяза налево, до осинника. Там как поваленную осину увидишь, от нее – все прямо, до оврага. А по оврагу уж дойдешь, не заблудишься. Или лучше давай я сейчас русалок разбужу, они тебя враз доведут.

– Нет, благодарю покорно! Не стоит беспокоиться! – с резковатой учтивостью отозвался Крис, нимало не сомневаясь, что уж эти точно доведут кого угодно.

– Как скажешь! Тогда, может быть, ты желаешь попасть в замок?

– А что за замок?..

– О-о! Это самый величественный и неприступный замок в здешних краях. Двадцать белоснежных башен его вздымают свои величественные головы прямо под небеса, словно исполины, чьими руками они были сложены. На стенах его без труда разъезжается пара колесниц. Над вратами его – золотая ветвь с изумрудными листьями дуба… – У Поляны перехватило дыхание от восхищения. Если у нее было, что перехватывать…

«Интересно, куда же это Вика занесло? – подумал я. – Откуда в этакой глуши подобный укрепрайон?»

– Этот замок совсем рядом, красавчик! Вот только… скажи, Старая Леди ждет тебя?

– Не знаю, не уверен…

– Если нет, то тебе туда нипочем не попасть. Даже и не пытайся! Впрочем, это уже не мое дело. Вон, видишь, два куста орешника?

– Вижу, – честно признался Вик.

– Как раз посредине между ними молодой ясень видишь?..

– Ага, – ответил Кристиан, беря на заметку указанное дерево.

– Вот от него-то и начинается тропинка. Ступай по ней смело. Она ведет прямо к мосту. Только запомни, там развилка одна будет у гнутого вяза, так ты направо иди. Потому что ежели пойдешь налево, то непременно к лешему пришагаешь. Он в общем-то так старик добродушный, но если его разбудить не вовремя, тут уж держись! Как начнет глаза отводить, да голову морочить – ввек дороги не найдешь. Вот и все! Только просьба у меня к тебе, красавчик: будь уж так добр, не сходи с тропы в сторону. А то ты мне своими сапожищами все цветы и травы потопчешь. Хорошо?

– Нет проблем. Спасибо, родная, выручила! – Окончательно успокоившийся Виконт зашагал в указанном направлении.

– Чего уж там, пустяки. Зови, если что. – Мы услышали сдавленный зевок. – А пока, если не возражаешь, я посплю. До утра еще столько времени…

Казалось, тропинка сама собой легла под ноги стажера, как только он миновал указанные кусты орешника, и, излучая какой-то слабый, но ясный свет, мягко потекла вперед. Пройдя еще ярдов триста, Кристиан очутился наконец на поляне, богато заросшей цветочно-травяным густоцветьем. Ближе к середине она заметно поднималась, образуя пологий холм, на вершине которого мрачно темнели какие-то древние руины. Выглянувшая в этот миг из-за туч луна позволила рассмотреть то, что было так гордо наименовано самым величественным в округе замком.

На мой взгляд, Поляна несколько польстила убогому строению, открывшемуся нашим взорам. Сколько мы ни силились, нам не удалось разглядеть ни двадцати величественных башен, гордо устремивших в небеса свои головы, ни могучих стен, ни всех прочих атрибутов, присущих мало-мальски пристойной крепости. Громоздившиеся на холме развалины скорее всего действительно некогда были замком. Я даже был склонен допустить, что в нем мог останавливаться на ночлег могущественный король Пендрагон. Но боюсь, что за последние несколько столетий не нашелся ни один полководец, который решился бы штурмовать эти стены без ущерба для собственной репутации.

Две соединенные между собой круглые башни, одна повыше, другая пониже, в лучшие времена, видимо, именовались донжоном. Ныне же они сиротливо вздымали вверх свои истерзанные временем и оружием бока, зияя темными провалами бойниц.