Отблески Версаля - Наталия Николаевна Сотникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но тут папа римский напомнил новоиспеченному королю об его обязательстве обеспечить переход наследного принца в католическую веру. Против этого решительно выступили бабка и мать кронпринца, а также саксонская знать и лютеранские священнослужители. Однако Август продолжал неуклонно преследовать свою цель — посадить сына на польский трон. Обстоятельства складывались в его пользу. В апреле 1711 года скончался от оспы австрийский император Иосиф Первый, оставив после себя двух дочерей. Старшая, Мария-Иозефа (1699–1757), невзирая на свой юный возраст, представляла собой завидную невесту. На престол Австрии взошел Карл VI, но, если ему будет суждено остаться бездетным или иметь одних дочерей, тогда Мария-Иозефа останется первой претенденткой на престол. Это могло открыть ее супругу путь к австрийской короне, и Август загорелся желанием заполучить этот древний венец для своего сына, каковой план, опять-таки, требовал обязательного перехода юноши в католичество.
В мае 1711 года он увез с собой сына, не испросив согласия ни у матери, ни у бабки, в шестинедельную поездку по стране, в течение которой тщательно обрабатывал неокрепший ум юнца. Далее король возвратил его на пару дней домой, дабы тот смог произвести необходимые дорожные сборы, и отправил его в путешествие по Европе, продлившееся восемь лет. Август приставил к сыну тщательно отобранных сопровождающих, которые должны были произвести соответствующее воздействие в нужном направлении. Хотя поначалу принц оказывал стойкое сопротивление, он в конце концов сдался и в ноябре 1712 года во время пребывания в Болонье тайно перешел в католическую веру. Август настоял на том, чтобы некоторое время сохранять это событие в тайне, дабы не возмущать саксонцев.
Тем временем в Польше сложилось угрожающее положение. Эпидемия чумы поставила разоренную страну на край выживания; к тому же Август настолько плохо скрывал свои намерения превратить выборную монархию в наследственную, что впоследствии, в 1713 году, это привело к восстанию. Дальновидная Анна-Констанция давно опасалась подобных последствий, памятуя, как скверно пришлось ей в положении беженки в герцогстве Брауншвейг-Вольфенбюттель. Еще летом 1711 года она отправила в Гамбург на хранение в банке около тридцати ящиков с ценной мебелью, тканями, люстрами, столовым серебром и драгоценностями, причем с разрешения Августа прихватила кое-что из государственного хранилища Саксонии. Придворные озадаченно перешептывались, прикрывая рот рукой: не является ли это признаком ослабления влияния фаворитки? Но после завершения этой операции в сентябре она отправилась вслед за королем в военный лагерь при Штральзунде и оставалась там до начала 1712 года. Поскольку престарелый отец постоянно жаловался из Депенау на долговую задолженность, растущую, как снежный ком, Анна-Констанция через Августа добилась освобождения фон Брокдорфа от уплаты налогов.
Тем временем между фон Флеммингом, фактически исполнявшим роль премьер-министра, и графиней продолжалась глухая борьба за влияние на решения короля. Его сторонникам не нравилось, что она выступила против перехода кронпринца в католичество. Фон Флемминг все-таки добился для себя неограниченных полномочий: отныне все документы, которые подавались на рассмотрение королю, должны были быть прежде представлены ему. Именно первый министр решал, что и в каком виде сообщается Августу.
Анна-Констанция вновь была беременна, и это в который раз наполнило ее тревогой о будущем ее и детей. Поскольку Август хотел, чтобы его брачное обещание оставалось в тайне, она опасалась за судьбу своего достояния. Монарх уезжал в действующую армию, с ним могло случиться все, что угодно, и она стала добиваться того, чтобы он узаконил подаренное ей имущество. 8 июля 1712 года графиня получила королевский указ, в котором была перечислена вся принадлежавшая ей собственность, включая не только недвижимость (безусловно, имение Пильниц и дворцы в Дрездене), но и столовое серебро и драгоценности. В силу указа все ее достояние получало защиту от притязаний сторонних лиц.
В конце июля Август отбыл в Варшаву, ибо там было неспокойно. Король нарушил свое обещание вывести из Польши саксонских солдат и привлек к подавлению мятежа еще и русских воинов. Лекари не рекомендовали фаворитке сопровождать его. 17 октября 1712 года Анне-Констанции исполнилось тридцать два года, и она подготовила по этому случаю роскошный ужин для ближайших друзей, которых, однако же, набралось человек пятьдесят. Но им пришлось сесть за стол без хозяйки, ибо у той вечером начались схватки. К полночи она родила долгожданного сына, которого пожелала назвать в честь отца Фридрихом-Августом. Графиня вновь потеряла много крови, вновь жизнь ее висела на волоске, но на сей раз Август не примчался из Варшавы, чтобы проводить бессонные ночи у ее изголовья.
Тучи сгущаются
Если Анна-Констанция надеялась рождением сына укрепить свое положение, то, напротив, это лишь ускорило ее падение. Как известно, она любила вмешиваться в государственные дела и давать Августу советы, например, протолкнула в Тайный кабинет министров своего двоюродного брата и любимчика барона Вольдемара фон Лёвендаля, а потом выбила ему должность обергофмаршала. Графиня не скрывала своего властолюбия, была высокомерна и остра на язык, чем восстановила против себя как графа фон Флемминга, так и саксонского наместника, князя Антона-Эгона фон Фюрстенберга. Они внушили Августу, что в связи с создавшимся положением должно бросить кость польской общественности: взять себе польскую метрессу. Вельможи уже и подобрали таковую, имевшую репутацию самой красивой полячки, Марианну Белинскую, дочь обергофмаршала, в замужестве графиню фон Дёнхоф. Ей не исполнилось еще и двадцати, но при округлых формах груди и бедер она обладала тонкой талией, мягким добродетельным нравом и не отличалась особым умом. Подобные качества в женщинах совершенно не привлекали Августа, его привязанность к графине фон Козель все еще была сильна, и поначалу создателям этой сложной интриги казалось, что все их усилия пойдут прахом. Особенно усердствовала мать Марианны, Людвика-Мария Белинская, прекрасно осознававшая, какие выгоды может принести положение фаворитки. Но мало-помалу королю сумели навязать новую любовницу — Марианна в дополнение к своим внешним достоинствам еще и очаровательно пела. Ее вдвое старший по возрасту и оказавшийся совершенно разоренным муж, граф Богислав-Эрнст фон Дёнхоф, был щедро вознагражден за
