Дело о покушении на Чёрного карлика (СИ) - Куницына Лариса

— О, нет! Такой красавчик, и попал к этому святоше? Он же наверно запрещает мальчику даже смотреть в сторону женщин!

— Он уехал в луар, мадам, — поспешно сообщил Эдам. — Сейчас я на службе у его светлости.

— Правда? Тогда, может, как-нибудь зайдёшь поболтать и развеять мою тоску?

— Эсмеральда, — перебил её Марк, нахмурившись, — парень итак не страдает излишней скромностью. Если попытаешься превратить его в развратника, я за волосы вытащу тебя на площадь и высеку перед толпой.

— Ты знаешь, как доставить девушке удовольствие! — рассмеялась она. — Высечь меня можешь хоть сейчас!

— Может, позже, а пока мне нужна помощь.

— Что ж мы тут стоим? — воскликнула она и, развернувшись, легко взбежала по ступенькам.

Она проводила их в богато украшенную гостиную, где стояли уютные диваны и кушетки, на изящных столиках поблёскивали хрусталём графины с вином и бокалы, а дверные проёмы в дальние покои были задрапированы тяжёлыми портьерами.

Марк привычно разместился в большом кресле, установленном спинкой к полуприкрытому занавесью алькову. Эдам сел на кушетку, а рядом, прижавшись к нему бедром, устроилась Эсмеральда.

— Чего ты хочешь, мой господин? — нежно улыбнулась она, взглянув на Марка.

— Я ищу одну девицу. Её зовут Фьяметта, синеглазая белокожая блондинка, довольно молодая, лишь недавно прибыла в город.

Он внимательно смотрел на Эсмеральду, и от него не укрылось, что она на мгновение встревожилась и даже невольно бросила взгляд куда-то в сторону, но потом широко улыбнулась и пропела:

— Впервые слышу о такой, но постараюсь всё выяснить и сообщу тебе немедля, как что-то узнаю. Ты доволен?

— Она лжёт! — неожиданно проговорил Эдам и усмехнулся. — Интересно, почему?

— Мне тоже интересно, — кивнул барон, прищурившись, в то время как она бросила удивлённый взгляд на оруженосца. — У меня очень мало времени, Эсмеральда, и на кону стоит жизнь хорошего человека и честь короля. Потому, как бы я не относился к тебе, я буду вынужден прибегнуть к крайним мерам. Я вижу, что ты что-то знаешь, и если ты не скажешь мне сейчас, то я арестую тебя и отведу к палачам. Мало того, что тебе будет очень больно, так эти негодяи ещё и попортят твою атласную шкурку. Так как?

— Ладно, Марк, — вздохнула она. — Только ради тебя. Эту девчонку притащил ко мне де Гобер. Сперва он потребовал комнату, а потом утром заплатил мне сверху, чтоб я придержала её здесь. Я думала, что она его зацепила, и он хочет сохранить её для себя в доступном месте. Но он с тех пор так и не явился, а недавно прислал записку.

— Где эта записка?

— Там было требование сжечь её, и я сожгла. Я боюсь его, он может испортить мне жизнь.

— Не так сильно, как я, — заметил де Сегюр. — Что было в записке?

— Он велел держать её здесь и не выпускать на улицу, чтоб она не сбежала, хотя позволил ей работать, чтоб она могла платить мне за кров и еду. Имелось в виду работать здесь, а не на улице.

— Проводи нас к ней, — Марк поднялся.

— Мне не нужны неприятности, — обиженно проговорила Эсмеральда. — Если он устроит мне их, ты меня защитишь?

— Нет, моя козочка, — покачал головой он. — Но если ты откажешься со мной сотрудничать, уже этой ночью сюда ворвутся мои сыщики под прикрытием королевской стражи, вытащат из всех постелей твоих клиентов и перепишут их имена, а после будут допрашивать, выясняя, что они тут делают. После этого твоих девиц отправят в работный дом замаливать грехи.

— Ты ведь этого не сделаешь? — жалобно спросила она.

— Нет, потому что ты умная женщина и всегда сотрудничаешь с тайной полицией.

— Конечно, — вздохнула она и, поднявшись, томно взглянула на него. — Мне так нравится, когда ты меня пугаешь… Прямо до костей пробирает.

— Это потому что мои слова не расходятся с делом?

— Нет, потому что ты дьявольски хорош в такие минуты!

И, изящно развернувшись, она направилась к дверям за портьерой, покачивая бёдрами.

Фьяметта в этот час сидела возле окна и, подпирая рукой подбородок, смотрела на улицу, где уже совсем стемнело. Услышав, как открылась дверь, она обернулась и, узнав Марка, встала.

— Оставь нас, — велел он Эсмеральде, и она тут же вышла. Он прошёлся по маленькой уютной спальне, а Эдам застыл у двери, подпирая стену.

— Здравствуйте, ваша светлость, — испуганно поклонилась Фьяметта и покосилась на оруженосца. — Не думала, что увижу вас здесь.

— Я здесь по делу, — он остановился перед ней, — поскольку расследую дело о покушении на маркиза Делвин-Элидира. Ты что-нибудь слышала об этом?

— Да, — кивнула она, внезапно разволновавшись. — Я слышала, что в этом обвинили господина Дэвре, но, уверяю вас, это не мог быть он! Он — благородный и честный человек, очень прямой и отважный. Он не стал бы убивать кого-то исподтишка! К тому же он был пьян, да вы и сами видели, сколько он выпил. Он не мог ни говорить, ни идти! Мне пришлось просить трактирщика увести его на второй этаж. Господин Дэвре просто не смог бы пойти и попытаться кого-то убить!

— Ты рассказала об этом сыщикам? — поинтересовался Марк.

— Меня не спрашивали, — потупилась она. — Если б спросили, я бы это подтвердила. Я готова дать клятву перед королевским судом, если нужно! Но… Я уже несколько дней здесь. Мне запрещено выходить на улицу. Я не могу в это поверить, но, кажется, господин маркиз де Гобер продал меня сюда. Конечно, здесь лучше, чем на улице, не так опасно, чисто, сытно, да и публика чище, но у него же не было такого права, верно? — она с надеждой взглянула на Марка.

— Значит, ты уверена, что это сделал не Дэвре, — проигнорировав её вопрос, проговорил Марк. — И ты готова выступить в его защиту?

— Он хороший человек, — убеждённо проговорила она. — Я уверена, что он невиновен.

— Тогда ответь, ты помнишь тот золотой перстень, который Дэвре демонстрировал нам тем вечером?

— Конечно! Он всегда был у него на руке.

— И когда трактирщик и маркиз уводили его наверх, тоже?

Она задумалась.

— Да, я заметила, как он со стуком ударился о дверной косяк, оттого, что его рука болталась, как плеть.

— Кто первый спустился вниз, де Гобер или трактирщик?

— Трактирщик, он перебирал мелкие монеты, которые дал ему господин маркиз за то, что тот позаботился о господине Леонарде.

— Как скоро после этого спустился де Гобер и что он делал при этом?

Она помолчала, вспоминая.

— Он задержался наверху, а когда спускался, у него в руках был кошелёк. Я ещё подумала, что он оставил денег и господину Леонарду, потому что тот всё спустил на эту пирушку.

Марк посмотрел на Эдама, и тот поспешно кивнул ему.

— Ты умеешь писать, Фьяметта? — заметно смягчившись, спросил Марк.

— Да, меня обучали грамоте, — ответила она.

— И ты готова рискнуть, чтоб спасти господина Дэвре от смерти?

— Я готова пожертвовать своей жизнью! — с неожиданным пылом воскликнула девушка.

Он, наконец, улыбнулся, глядя в широко распахнутые синие глаза, и погладил её по щеке.

— Тогда помоги мне спасти его, а потом я обещаю позаботиться о тебе.

— Я помогу в любом случае, — решительно заявила она.

Эдам выскользнул за дверь и вскоре вернулся с листом надушенной бумаги, пером и стеклянной чернильницей в виде цветка розы. Освободив место на маленьком туалетном столике, Фьяметта присела рядом и приготовилась писать.

— Ваше сиятельство, — продиктовал Марк и с удовлетворением заметил, как быстро заскрипело перо по бумаге, — я должна вам сообщить, что мне не нравится то место, куда вы меня определили, и я полагаю, что вы не вправе были решать мою судьбу по своему усмотрению. К тому же мне стали известны некоторые подробности обвинения в отношении кавалера Дэвре, а так же роль в этом деле золотого перстня с его руки. Мне известно, что это вы сняли его с пальца кавалера Дэвре, и я видела, как вы сунули его в свой кошель, — на этом месте Фьяметта изумлённо взглянула на Марка, но он только кивнул ей и продолжил: — о чём я готова присягнуть перед королевским судом. Однако я решила в ближайшее время вернуться домой, где намерена выйти замуж, в связи с чем прошу вас обеспечить меня достойным приданым, в благодарность за что я обязуюсь вечно хранить молчание. В случае, если я не получу вашего согласия до утра, я буду вынуждена исполнить свой долг и сообщить об известном мне факте тайной полиции. Преданная вам Фьяметта.