Железная коляска - Стэн Ривертон

Я шел по дороге над морем, тащился тяжелым шагом. Солнце еще не совсем взошло, но уже перебросило с неба на землю мостик. Я чувствовал, что будет жаркий и душный день.

Людей еще не было видно, но с берега уже неслись различные звуки: стук укладываемых на дно лодок досок, хлюпанье вычерпываемой воды. Красные навесы лодок казались мне более красными, чем обычно, так как краска с ночи стала влажной. Море спокойно распростерлось внизу, будто водяная гладь была прикована к скалам и шхерам. Из мрачной тени у берега выскользнула лодка. На веслах сидел старик, он двигался медленно, скрипя уключинами, по всему заливу веером разбежались водные морщинки. Интересно, который час? Четыре? Пять? Наверное, так. Именно в это время оживала жизнь. Выходили в море все лодки. Послышались также голоса бородатых мужчин откуда-то со стороны пристани.

Порой, когда я останавливался над морем и впитывал в себя впечатления начинающегося дня, мои мысли кружились вокруг ночных кошмаров, и у меня возникало подозрение. Оно появилось уже давно, но стало отчетливым только сейчас. Дело становилось все более ясным, определенным и неоспоримым. Я не мог избавиться от этого подозрения. Я прошелся по пристани, дрожа от напряжения. Так вот… Раз эти вещи были, значит, они имели между собой связь! Со всех загадок вдруг упала таинственная завеса. Но одновременно меня снова охватил страх, страх перед подстерегающей большой опасностью.

Я решил пойти в отель, не за тем, чтобы встретиться с отдыхающими, а чтобы выпить кружку пива или чашку бульона, если, конечно, это будет возможно. После обморока я чувствовал себя таким изнуренным, будто после долгой голодовки.

Когда я достиг газона, отделяющего здание отеля-пансиона от дороги, то обратил внимание, что красная штора не была свернута на ночь. Я поднялся по лестнице, ведущей на веранду, оттуда через стеклянную дверь заглянул в столовую.

Большой зал был пуст. Дверь не была заперта на ключ, и я вошел в столовую. Стол был накрыт, на нем были остатки ужина, рассыпаны крошки хлеба, рядом с салфетками стояли наполовину опорожненные стаканы с молоком. Постояльцев отеля так рано здесь не ожидали. В угловой части зала за искусственными пальмами оскалило белые, как снег клавиши, пианино. На карнизах, бегущих вдоль стен, расположилась забавная выставка чашек и стаканов. У двери, ведущей на кухню, стоял небольшой буфет, на нем – фонограф и какая-то желтая машинка для открывания бутылок. Я посмотрел на эту машинку, и в моем нервном состоянии мне показалось, что она ворчит. Обессилев вконец, я рухнул в кресло у окна.

Вдруг я услышал какой-то шорох у пианино и взглянул в ту сторону. По телу пробежала сильная дрожь… Боже святый! На табурете у пианино кто-то сидел. Значит, я был таким отупевшим, что не заметил человека, хотя смотрел на пианино!

Когда я понял, кто этот мужчина, мне стало еще больше не по себе. Это был Асбьёрн Краг, детектив. Он направлялся ко мне, кивал своей лысой головой, усмехался. Я почувствовал в этот момент какой-то странный страх перед ним и страстно захотел, чтобы он не подходил ближе. Худощавое лицо детектива было бледным, а его добрая и мягкая улыбка была мне отвратительна. Он направлялся прямо ко мне.

– Хорошо спали? – спросил он.

В тот момент, когда я посмотрел прямо ему в глаза и ощутил его встречный взгляд на себе, я почувствовал, что мое подозрение подтверждается. В сущности, подозрения уже не существовало, имелась уверенность, ужасная и отчетливая уверенность. Я ответил голосом, спокойным и невозмутимым, насколько был на это способен:

– Да. Благодарю. Спал хорошо.

Детектив сунул руку в карман, где лежали часы, и медленно их вынул. Это были золотые карманные часы с двойной крышкой. Раздался щелчок, и крышка откинулась.

– Пять часов, – сказал Асбьёрн Краг.

– Да. Так я и думал.

– Уже пять, – повторил детектив. – И как бы хорошо вы ни спали, спали вы недолго. Да это видно и по вашим глазам.

– У меня был один неприятный сон, – ответил я. – Нет ничего удивительного, что я изнервничался и устал. Человек, находящийся в постоянном напряжении, впадает в шок.

Детектив с минуту смотрел на меня пытливо и с интересом.

– Думаю, вам нужно переехать назад в отель.

– Почему?

– Все-таки тут люди. Тут у вас знакомые и приятели. Вам не стоит жить в одиночестве.

– Вы в самом деле считаете, что я боюсь?

– У меня создалось впечатление, что пустынное место и одиночество воздействуют на вас.

– Ничуть. Я люблю бывать один. Меня не беспокоит отсутствие живого существа, ни то одиночество, когда я нахожусь там, на мысе. Могу сказать только это.

– Да? В самом деле?

Я не мог больше выносить пытливого, настороженного взгляда детектива. Вышел на веранду. Вскоре за мной вышел и Асбьёрн Краг и встал рядом. Но на этот раз он заговорил совершенно по-иному, по-дружески, будто хотел добиться моей благосклонности. Он, мол, также устал, так как накануне с самого рассвета наслаждался прекрасным днем.

– Сегодня будет жарко, – сказал он и показал пальцем на хлебное поле. Желтая нива поблескивала в лучах восходящего солнца. Она тянулась к самому лесу и прихватывала дальние группы деревьев.

Асбьёрн Краг снова посмотрел на часы.

– Кого вы ждете? – спросил я.

– Людей, которые должны вытянуть из воды железную коляску, – ответил он. – Или вы в самом деле забыли о ней?

– Нет. Надеюсь, наконец будет раскрыта последняя тайна железной коляски.

Внутри отеля раздались шаги, открылась какая-то дверь, снова закрылась. Асбьёрн Краг сказал, что он разбудил хозяйку. Через минуту она внесла дымящийся кофе. Я попробовал что-нибудь съесть, но это оказалось невозможным. Я все время чувствовал на себе пытливый взгляд детектива.

– Вы не привыкли так рано вставать, – сказал он. – У вас совсем нет аппетита.

– Вы правы, я действительно мало спал. Веки болят и стали тяжелыми, как свинец.

– Но вам не следует ложиться спать, – оживился детектив. – Вы должны пойти со мной на море. Ведь будут доставать железную коляску. Обещаю вам интересное зрелище. На этот раз без крови, – добавил он тихим голосом. – По-моему, у нас уже было достаточно крови, а?

Я ничего не ответил.

Асбьёрн Краг рассмеялся тихим смехом.

– А почему вы смеетесь?

– Прошу прощения, – извинился он. – Может, я немного суровый, но такой уж у меня характер, и не могу с этим ничего поделать. Я вижу, что у вас дрожат пальцы, вилка звенит о тарелку. Заметил также, что у вас вздрогнуло лицо, когда мы заговорили о крови. Меня интересует влияние необыкновенных событий на отдельных людей, которые шаг за шагом доходят до полного смятения.

– Я не в таком состоянии.

– Этого я не сказал, но я вижу, что вы очень изнурены.

– А что вы тут видите удивительного?

– Ничего, дорогой друг. Скорее было бы удивительно, если бы все эти события не оказали на вас никакого впечатления. Но послушайте… Это прибыли люди.

На дороге затарахтела повозка. Асбьёрн Краг сложил салфетку, положил ее спокойно рядом с тарелкой, встал и подошел к окну.

– Да, – повторил он. – Это они. Я тоже подошел к окну.

На дороге стояла четырехколка. С нее только что соскочил один мужчина, другой держал вожжи. Должно быть, это были как раз те люди, я раньше их никогда не видел.

Я встал сзади Асбьёрна Крага. Я был выше него ростом и поэтому мог видеть его лысину, поблескивающую на макушке. Кожа в этом месте была белая и нежная, как у младенца. Виднелись пульсирующие голубоватые жилки. Я подумал, что именно в голову был нанесен лесничему смертельный удар. Его череп раскололся, как фарфоровый… Меня проняла дрожь, я не мог оторвать глаз от светящейся лысины и сетки голубых жилок… Внезапно детектив обернулся и взглянул на меня.

– О! Какие глаза! – воскликнул он.

Обойдя его взглядом, я посмотрел на дорогу. С интересом смотрел на лошадь, которая безуспешно пыталась дотянуться мордой до травы, росшей в придорожной канаве. Стоял совершенно неподвижно, не смея шевельнуться, необъяснимый страх охватил меня. Но чего я боялся? Чего-то, о чем не подумал?

– Надо идти, – затем сказал я. – Люди ждут. Молча я шел за ним к повозке и занял место рядом с ним на заднем сиденье. Мы ехали через лес, потом через плато, до самого обрыва к морю.

Внизу, где по предположению Асбьёрна Крага утонула железная коляска, сейчас швартовался пароходик и несколько лодок. На лодках суетились люди с канатами и сетями в руках. Работал подъемный кран, слышался его рокот. Море было спокойное и серое, как свинец. Утренняя мгла затянула наиболее далеко выдвинутые шхеры. Их нельзя было рассмотреть. Все вокруг было бесцветным и серым, как бледный рисунок углем. Мы вышли на берег и побрели через песок и хилые травяные участки. Утренняя роса увлажнила прибрежный песок и как бы покрыла его темной пленкой. Влага оседала также на камнях и на лодках, которые блестели, будто их омыл дождь. Сколько влаги выделяет море ночью!