Diarium. Легенда одной Души - Рина Александровна Разина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты что-то хотел сказать?.. – спросила я осторожно. Возможно, он погорячился, приведя меня сюда, а теперь жалеет об этом?..
– Помнишь, я говорил о плате за мою помощь?
– Да, конечно…
– Так вот, я хотел попросить об ответной услуге.
Я напряглась.
– Какой же?..
– Пойдём, я кое-что тебе покажу.
Люций подошёл к постели и подал мне руку, помогая подняться. Затем мы вышли из спальни и прошли по коридору до самого конца, где была резная винтовая лестница. По ней мы поднялись вверх, в башню, которую я видела с улицы. Чем дальше, тем любопытные мне становилось. О чём же попросит мужчина? Что такого он хранит в этом месте, спрятанном от человеческих глаз?..
Наконец-то мы оказались в просторной круглой комнате. На улице становилось всё темнее и в помещении тоже царил полумрак. Тогда Люций зажёг стоящий на столе светильник и очертания комнаты выплыли из темноты, показав полки с книгами, большой стол со стоящими на нём колбами, ступками, картами, бумагами и множеством других разнообразных предметов.
Люций провел меня мимо стеллажей с книжками к стоящей у окна клетке. Я ожидала увидеть там птицу, но в ней было странное существо похожее одновременно на человека и ящерицу. Увидев нас, оно взялось руками за прутья клетки и посмотрело на меня янтарными глазами.
– Кто это? – удивлённо поинтересовалась я.
– Это мой друг. Мне было скучно здесь оставаться в одиночестве, и я создал его. Он очень смышленый и любит, когда ему читают. Вот только часто надолго остаётся один, и очень страдает от этого. Ты ведь знаешь, я порой долго нахожусь в странствиях… Ты будешь не против развлечь его в моё отсутствие?
– Да, конечно. Это то, о чём ты хотел меня попросить?..
Люций утвердительно кивнул в ответ. Я же присела у клетки, аккуратно проведя пальцем по маленькой чешуйчатой лапке-руке.
– Как его зовут?..
– Я называю его Малыш. Голосовые связки не позволяют ему говорить. Он может лишь кричать, подобно ящерице. Но это случается редко – только если Малыш сильно взволнован. Обычно же он очень тих и спокоен.
Обращаясь к своему другу мужчина сказал:
– Малыш, это Джана. Она будет о тебе заботиться во время моего отсутствия. Веди себя с нею хорошо.
Ящер склонил головку набок, глядя на меня. Его улыбающаяся мордочка поблескивала в свете лампы, а изо рта порой появлялся тонкий, длинный язык, облизывающий глаза.
– Но разве ему не плохо сидеть в клетке?
– Я выпускаю его, когда работаю здесь.
– Мне кажется, этого мало… – сказала я задумчиво. – А над чем ты работаешь?
– Пытаюсь создать элексир бессмертия.
– Зачем? Разве ты не бессмертен?
– Я бессмертен. Это для тебя.
Я с изумлением посмотрела на мужчину. Он стоял у стола, рассматривая карту, и сказал это как бы невзначай, словно о чём-то обыденном и незначительном.
– Зачем?..
– М?..
– Зачем для меня?..
Мысль о бессмертии плохо осознавалась мною. Проще было воспринимать, что рано или поздно я должна умереть. Каково это – жить вечно? Возможно, не так уж и плохо. Но мне казалось, что это слишком уж тяжёлая ноша для человека. Ведь так, какой бы ни была твоя жизнь, но она закончится. Избавит от страданий или от радостей и принесёт покой. А так…
Люций подошёл ко мне вплотную и, наклонившись совсем близко к моему лицу, отчего по спине пробежала дрожь, сказал:
– Я тебя ждал почти три столетия, искал по всей планете. И я не хочу, что бы это повторялось вновь. – он повернулся к столу и с обречённостью в голосе продолжил, – Мои труды пока ещё не принесли нужного результата. Но по крайней мере, так мне есть чем заняться…
Я стояла и смотрела, на него не отрываясь.
Демон… разве демоны способны на подобные чувства? Разве… разве так вообще бывает? Тот, кого изображают самым ужасным существом, оказался столь… светлым… Я видела людей, которых общество считало образцом благочестия и святости, но в них было столько мрака, столько жестокости, даже не смотря на все их молитвы и пожертвования! А Люций… Я не могла считать его демоном. Чем дальше, тем больше я убеждалась в том, сколь светлой была его суть. Мне вспомнился Феликс. Образец хорошего воспитания, человек из состоятельной, приличной и религиозной семьи. Многие мальчишки стремились быть похожими на него, подражали его поведению и манерам. Но ведь на самом деле он был невероятным гадом! Уж я-то хорошо это знала…
Сейчас моё понимание о добре и зле, о роли человека в этом мире пошатнулось. Всё не так, как меня учили. Всё гораздо сложнее и неоднозначнее! То, о чем нас приучивают думать, как об абсолютном благе, как о святости – часто таковыми не являются. Да и есть ли они – «абсолюты»? Или же всё это лишь иллюзия? Ведь забери у человека способность любить, творить, заботиться – и он станет абсолютно эгоистичен, жесток и бездушен. Но стоит дать ему капельку этого живительного света – как он преобразится! Вопрос лишь в том, все ли способны принимать этот свет?..
Я размышляла об этом, наблюдая как Люций кормит Малыша принесёнными с собою кусочками фруктов. В полумраке мужчина и его питомец казались мистическими существами, сошедшими со страниц какой-нибудь книги со сказками. А впрочем, они ведь и вправду сущности необычные! Демон и его гомункул – куда уж сказочнее?..
– Позже я перенесу его клетку вниз, чтобы тебе не приходилось каждый раз подниматься сюда. – Люций присел у клетки, положив в блюдце остатки фруктов. – Доброй ночи, Малыш.
– Спокойной ночи, Малыш! – я протянула ящерице руку, и она схватила меня за палец цепкой лапкой, издав при этом тихий, немного шипящий звук.
– Он очень милый, несмотря на то что странный.
– Я ведь тоже не вполне обычный, но это не мешает тебе оставаться здесь.
– Говоря по правде, меня тоже всегда считали странной, хоть я ничем и не отличаюсь от простого человека. Раньше мне казалось, что это недостаток, но сейчас я в этом совсем не уверена… Знаешь, мне так нравилось ночью сбегать из дома в парк! Но даже эта мелочь считалась выходом за рамки порядка и общепринятых норм…
– Ты нарушала установленные правила, что люди по обыкновению воспринимают как угрозу.
– Знаешь, я не думала об этом. Мне просто нравится гулять ночью. Нравится темный парк, шорох листьев, свет луны, льющийся сквозь ветви. В такие моменты я чувствовала себя по-настоящему счастливой…
Люций посмотрел на меня с нежностью и произнес:
– Ах, Джана, ты совсем не изменилась и по-прежнему остаёшься искрой света на теле этого заледеневшего мира… Пойдём, прогуляемся у моря.
Глава 12.
Безлунная ночь красовалась миллионами звёзд, рассыпанных по небосклону. Ярко
