Отборная бабушка (СИ) - Мягкова Нинель

Заросшее колтунами и усеянное репьями котоподобное создание виновато ткнулось мне в колени. Сколько я ни выбирала и не вычесывала его шерсть, все равно он за неделю-две умудрялся вернуться в прежнее колтунистое состояние.

— Прррости. — разобрала я сквозь рыко-мурчание. — Он же прррринц. Я как лучше хотел. Вы же все за пррринцев хотите замуж, вот и…

Я присела и почесала его за ухом.

— Глупый ты. Не все девушки хотят замуж за принца, и уж тем более далеко не все вообще хотят замуж. Ты следующий раз спроси сначала, ладно?

Леший покладисто закивал, затарахтел пуще прежнего и подставил мне не менее колтунистое пузо. Я присела на траву, старательно выбирая репьи из густой, зеленоватой, похожей на мох шерсти.

Если бы отец был жив, он бы не посмотрел, что принц. Шкуру бы спустил с наглеца.

Сердце кольнуло уже привычной горечью. Некому теперь за тобой присмотреть. Снова одна. Снова можешь рассчитывать только на себя.

Глаза заволокло пеленой непрошеных слез. Как я их ни смаргивала, они все катились и катились. Наконец, я сдалась. Притянула на колени не особо сопротивлявшегося от неожиданности лешего, и разрыдалась. Я выла в голос, выплескивая горе, напряжение и стресс, копившиеся последний месяц. Конфронтация с мачехой и соседом, похороны отца, ответственность на мне, как главе семьи — очень уж много на меня свалилось разом.

Все-таки я не железная. К новой жизни, конечно, адаптировалась, да пожалуй что и слишком. Расслабилась, почувствовала себя в безопасности за папиной спиной.

Ну, и на тебе.

Да этот еще малец малахольный добавил. Кто ж такого идиота в составе посольства отправляет? Хотя, наследник у короны, насколько мне известно, один. Выбирать не приходится. Пора уже ему какие-то ответственные дела поручать.

Главное, чтоб войну не развязал.

С трудом разжав стиснутые руки, я выпустила изрядно помятого лешего. Тот, не веря своему счастью, отбежал первым делом подальше, чтоб не дотянулась, и встряхнулся. Подмокшая от моих слез шерсть встала дыбом.

— Ты уж это, извиняй, Хозяйка. Не со зла я. Как лучше хотел. — осторожно обошёл меня по дальней дуге Василий.

— Не злюсь я уже. — хлюпнула носом и остервенело вытерла глаза, по-простецки, рукавом. — Но попробуй только подобную глупость еще раз учинить!

И грозно потрясла на лешего пальцем. Он проникся и осознал, и клятвенно заверил, что отныне он свахом подрабатывать не будет, и другим передаст, чтоб не пытались сделать мне как лучше.

Эта неприятная ситуация заставила меня задуматься об одном важном моменте. Я — женщина. Существо слабое, беззащитное, которое каждый обидеть может. И первым делом обижает, случись какая война или просто чувствуя собственную безнаказанность.

Принц в нашей стране один, а мужиков приставучих не счесть. Так что пора бы подумать о самообороне.

Сама я вряд ли это освою. В прошлой жизни максимум моего спорта были пробежки по утрам и йога по вечерам. Значит, мне нужен учитель. Отца просить уже поздно — спохватилась, да.

Оставались военные.

Но их я, подумав, отмела. Во-первых, они полагаются на оружие, которое женщинам нельзя. Во-вторых, не всегда есть возможность применить то оружие — вот та же ситуация с принцем. Ну не кромсать же идиота в капусту? Нужно что-то из разряда дзюдо-каратэ. Вопрос, опять же — кто меня научит?

Эту мысль я думала по дороге домой. Несколько девиц из ближайшей деревни обирали на опушке разлапистый малинник. Бруснику, очевидно, уже подчистили.

Кстати. Вот оно!

Оружия крестьянам, как и во всех мирах, носить не полагалось. Но как-то же они оборонялись в своё время от набегов степняков, да и мало ли какие мародеры попадутся?

Я свернула в деревню.

На мой вопрос Дан, деревенский кузнец, вытащил из забора дрын. Хитро провернул в воздухе, сделал пару выпадов.

Я впечатлилась.

Договорились встретиться на следующее утро, начать тренировки. Слово гроляйн закон, у него даже недоумения не вызвало мое желание неожиданно овладеть премудростью рукопашного боя.

Хотя, ничего удивительного в этом не было. Многие местные девушки умели драться, на палках и без. Честь и жизнь дороже, чем какие-то там правила приличия. Городские дамы, конечно, прежде всего ценили благопристойность, а нам, из приграничья, выбирать особо не приходится.

Удивился Дан, скорее, тому, что я до сих пор не обучена.

Ничего, мы это упущение исправим.

Рано утром, на заре, я уже стояла рядом с кузней в полной боеготовности. Джинсовые юбка-брюки из тех, садовых, широкая рубашка наподобие мужской и дрын. Дан вышел на крыльцо, оценил мой боевой настрой, и предложил перейти в поле. Все-таки меньше вероятность что-то разломать.

Как в воду смотрел.

Он шёл впереди и нёс в руках две длинные палки, еще зачем-то придерживая локтем подмышкой небольшую тыкву.

Капустное поле недавно убрали. Вскопанная земля неприятно чавкала под ногами. Хорошо, я высокую обувь надела, но все равно порядком извозилась. Посередине поля, как и положено, торчало пугало.

Дан подвёл меня к пугалу, снял с него шляпу, и надел тыкву на острое навершие, нахлобучив обратно шляпу.

— Посмотрим для начала, что вы можете. Значит так. Берёте палку двумя руками. — он показал захват. — теперь размахивайтесь, из-за плеча, вот так, и бьете.

С первого раза я чуть не врезала самой себе палкой в живот. Со второго я сообразила, как развернуться корпусом, ну и вдарила.

Тыква разлетелась вдребезги.

Дан почесал маковку.

— Да, пожалуй, не все так плохо. Сила уже есть.

Теперь ума бы, мысленно закончила я.

Да уж, с походами в лес я успела подкачать мышцы, а вот с точностью и ловкостью были проблемы.

Дан обучал меня со всей серьезностью. История, которую я ему поведала — выкинув из нее, естественно, часть про личность принца — его впечатлила. Гроляйн должна уметь постоять за себя, и точка.

Приехавшая ко мне в гости этой же зимой Ортана тоже впечатлилась историей с принцем. Ей я рассказала, как было, без утайки. Степнячке тоже нашлось, что мне поведать.

Как оказалось, Реджинальд не зря съездил послом в степь. В первый же вечер, за гостеприимно накрытым степняками столом он умудрился ущипнуть дочь вождя за задницу и предложить согреть ночью ему постель.

Нет, задница у Ортаны знатная, слов нет. Но это же не повод руки распускать?

Девочка моя не промах, она с размаху зарядила нахалу локтем в глаз. Потом еще долго и громко извинялась, что ненарочно.

Реджинальд оказался, в этот раз, на диво понятливый. Смекнул, наверное, что посольство под ударом, когда сам вождь начал выспрашивать у Ортаны, в порядке ли его доченька. Так что, сцепив зубы, подтвердил нечаянность встречи его глаза с конечностью степнячки. И больше, что характерно, поползновений не предпринимал.

Я еще больше утвердилась в своём желании научиться давать сдачи. Иногда хороший пинок — лучший способ привести в чувство. А еще выиграть время и убежать.

Дальше они меня натаскивали с кузнецом вдвоём. Всю зиму, и следующую весну, и осень.

Брюса Ли из меня, естественно, волшебным образом не получилось, но как отвлечь и врезать между ушей неожиданно я вполне освоила. Особенно если противник безоружен и сопротивления не ожидает.

А потом случилось страшное.

11

Осень близилась к своему завершению. Вместе с тем приближалась дата вывоза в свет незамужних девиц. Обеих сестриц планировалось представить одновременно. Вообще-то положено было Лизелле посетить свой первый бал еще два года назад, когда ей исполнилось шестнадцать. Но тут умер отец, и стало как-то не до того.

А мой первый бал и вообще прошёл мимо. У нас тогда были проблемы с финансами, и когда отец только заикнулся о столице и модистках, я замахала на него обеими руками. Замуж выгодно продаваться я не собиралась, а больше подобные сборища нам ничего дать не могли, кроме расходов, и немалых.

Мачеха по тому поводу пребывала в смешанных чувствах. С одной стороны, ей хотелось сбагрить меня мужу и избавиться наконец, с другой — тратить на меня небольшое состояние ей категорически не улыбалось.