Его благородная невеста - Шайла Блэк

Арик вернулся на рассвете. Гвинет наблюдала за тем, как человек, который, поклялась она, не проведет вместе с ней всю жизнь, спокойно жует серый сухой хлеб, запивая его вином. Неужели он так и не скажет, где был? Что решил?

Арик сосредоточил свое внимание на маленьком кусочке сыра, явно избегая смотреть на нее. Урод!

Гвинет направилась к очагу, твердо решив, что теперь-то он выслушает ее и пообещает помочь ей в аннулировании брака. Мало того, он отпустит ее сегодня же!

– Послушай меня, самоуверенный болван! Ты можешь оставаться здесь до конца своей бесполезной жизни, – начала Гвинет, – не думая ни о чем, но не надейся, что я сгину тут в безвременье вместе с тобой. Я родилась дочерью барона, но я не хочу провести свою жизнь рядом с человеком, который мечтает только об участи изгнанника.

Проглотив ложку бобов, Арик запил их вином и устремил на Гвинет свой непроницаемый взгляд.

– Гвинет, ты должна принять то, что не в состоянии изменить, – сказал Арик, отставив чашку в сторону. – Мы с тобой связаны, и здесь наш дом.

– Только потому, что это ты привязал меня к себе! – возмутилась Гвинет. – Англия – большая страна. Если ты хороший солдат, то можешь зарабатывать большие деньги, может быть, даже стать рыцарем…

– Нет.

– Тогда отпусти меня! Ты волен жить где угодно, можешь даже в преисподнюю отправиться, но не заставляй меня жить вместе с тобой в этом чудовищном доме!

Арик вздохнул.

– Твой дядя Бардрик не хочет, чтобы ты возвращалась в Пенхерст, – сказал он. – Тебе некуда пойти, никто не позаботится о тебе.

Гвинет шагнула к нему, надеясь, что Арик поймет ее, почувствует, что она в отчаянии.

– В этом ты ошибаешься, – промолвила она. – Когда я в последний раз была в Пенхерсте, сэр Пенли недвусмысленно дал мне понять, что хочет на мне жениться, и…

– Нет! – Отодвинув свой завтрак, Арик поднял на нее сверкающие глаза. – Ты – моя жена, и мы больше не будем говорить об аннулировании брака и об этом напыщенном болване сэре Пенли!

– Ты совсем его не знаешь! – горячо встала на защиту сэра Пенли Гвинет.

Арик надменно приподнял брови, но ничего не сказал, не дав Гвинет даже надежды на желанное ею будущее.

Ее глаза наполнились слезами.

– Почему ты наказываешь меня за брак, которого я не хотела?

Арик нахмурился, его лицо обрело озабоченное выражение.

– Вовсе я не хочу наказывать тебя, – вымолвил он. – Но я хочу, чтобы ты поняла: сама судьба свела нас вместе на одной дорожке. И теперь мы должны идти вперед бок о бок. Все будет хорошо, обещаю тебе.

– Но мне все тут противно! – всхлипывая, проговорила Гвинет. Отвернувшись, она зарылась лицом в ладони.

Ее жизнь разбита – и все из-за упрямства Арика и из-за тщеславных надежд ее дяди, касающихся Лиссы. Это несправедливо! Она лишена всего – замка, угодливых лакеев, места при дворе, семьи. Но самое главное в том, что у нее никогда не будет понимающего и любящего мужа, который заботился бы о ней. А муж, которого нашел ей дядя Бардрик, сердил и смущал ее одновременно. И еще ей бывало хорошо рядом с ним, что уж совсем непонятно. И что ей делать?

Не сказав больше ни слова, Арик приблизился к Гвинет и обнял ее за плечи. От его неожиданной поддержки Гвинет почувствовала себя еще хуже, потому что этим жестом он хотел лишь успокоить ее, остановить ее слезы, и ничего больше – в этом Гвинет была уверена. Арик провел рукой по ее длинным волосам и тихо прошептал:

– Ну-ну, не плачь! Скоро солнце поднимется совсем высоко, и мы заживем тут припеваючи. Как и должно быть, – добавил он.

Должно быть для кого? Для него или для нее, спросила себя Гвинет. Слезы рекой текли по ее щекам.

Арик крепче обнял ее. Чувствуя прикосновение его сильных рук, биение его сердца где-то возле своего плеча, Гвинет совсем разволновалась. Но его размеренное дыхание, уверенные прикосновения его руки, поглаживающей ее волосы, постепенно успокоили Гвинет.

Она повернулась к нему, ее глаза были все еще полны слез, и она чувствовала себя неловко.

– Не плачь, – тихо промолвил Арик. – Здесь мы в безопасности, и, если тебе хочется, можешь поливать меня самыми последними словами.

Гвинет улыбнулась сквозь слезы. Уголки его рта в ответ слегка приподнялись, а его сильные руки продолжали гладить ее волосы.

– Ну вот и улыбка! Так гораздо лучше, ведь не хочешь же ты, чтобы кто-то увидел тебя печальной на майском празднике.

Гвинет была поражена.

– На празднике? – переспросила она. – Ты хочешь отвести меня туда, где все тебя презирают и боятся?

Арик пожал плечами.

– Меня их отношение не интересует, – сказал он. – Но если тебе хочется побывать на празднике, мы обязательно пойдем туда.

Май был любимым месяцем Гвинет, а уж на празднике и вовсе всегда было так весело – приезжали торговцы, гости. Гвинет не видела причины отказать Арику. Конечно, когда они вернутся в свою хижину, странная реальность их брака вновь встанет перед ними, однако если есть возможность уйти отсюда хоть ненадолго, надо ею воспользоваться.

– Да, я очень хочу, – кивнула Гвинет. – И спасибо тебе.

Кивнув, Арик вывел Гвинет из дома. Под лучами утреннего солнца он взял ее руку своей большой рукой, и они вместе зашагали в сторону деревни.

Они шли молча, тишину нарушали лишь их дыхание, редкий крик птицы и шорох земли у них под ногами. Гвинет твердо решила только наслаждаться в этот день, поэтому дорога в лесной тиши доставляла ей истинное удовольствие. Гвинет чувствовала себя удивительно защищенной, толком даже не понимая почему, хотя подспудно она осознавала, что ощущение безопасности ей дает Арик. И как только он догадался о том, что ей так хочется пойти на праздник! Может, это черная магия подсказала ему? Или все дело в его добром сердце? И вообще, кто такой Арик?

К тому времени, когда они пришли в деревню, веселье было в полном разгаре. Торговцы, стоявшие в клубах пыли, громко зазывали покупателей. Родители показывали детям майское дерево, вокруг которого проходило празднество. В воздухе стоял запах жарящегося на вертеле мяса, сулящий собравшимся скорое угощение. Чувствуя, что ее переполняет радость, Гвинет улыбнулась Арику.

Арик посмотрел на ее профиль, потом его взор задержался на ее подбородке. Внезапно его серые глаза потемнели, как небо в хмурый день. Сердце Гвинет забилось с неистовой силой, и она поняла, что ее волнение вызвано вовсе не всеобщим весельем.

И почему только какая-то глупая часть ее существа хочет быть его женой, несмотря на то, что с ним она всегда будет жить в нищете в этой убогой хибаре, которую он выбрал для своего дома?