Тайна Лоэнгрина - Елена Васильевна Ленёва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако нужно что-то решать с помолвкой. Если Людвиг расторгнет ее, то настроит против себя правительство и нанесет оскорбление Софии. Но вправе ли он жениться на женщине, которую не любит? Надо решиться и разорвать помолвку, невзирая на выпущенные открытки с королевой Софией и потраченный миллион гульденов на свадебную карету.
Уже более трех лет прошло с тех пор, как Людвиг стал королем, но он так и не научился чувствовать себя монархом и не смог полюбить баварскую столицу. Этот день – одиннадцатое марта тысяча восемьсот шестьдесят четвертого года, когда он принёс клятву на конституции Баварии, он запомнил навсегда. Ему было всего восемнадцать лет, и он был совершенно не готов взойти на престол в столь раннем возрасте и перенять от отца бразды правления. Он так охотно начал учиться в университете, и вдруг его вырвали из учебы и посадили на трон. Но несмотря на свой юный возраст Людвиг стал настоящим королем; он любит свой народ и свою страну. Он лишь не любит фальшь официального двора и хорошо чувствует враждебность правительства. Однако царедворцам не удастся сделать из него послушную игрушку, нет, не удастся!
Столько всего произошло за три года. Самое главное, он познакомился с Вагнером и смог вернуть его в Баварию. Правда, ненадолго… Людвиг задумал построить в Мюнхене вагнеровский театр, который позволял бы осуществлять постановки музыкальных драм Вагнера именно так, как их замыслил композитор. Этот театр должен стать символом величия истинного искусства. Но правительство…
Ах, как же они его утомили! Они устроили травлю Вагнеру, организовали целую кампанию против композитора. Людвиг понимал, что причина этого проста и банальна – зависть. Эти глупцы и завистники твердили ему, что он приблизил к трону человека, социальное положение которого не соответствовало занимаемой должности. Да, они вынудили Людвига написать письмо Вагнеру и просить его уехать из Баварии. Вынудили. Но несмотря на то, что Вагнер уехал из Мюнхена и поселился в Швейцарии, Людвиг навсегда останется его другом; он оплачивает и в дальнейшем будет финансировать все начинания композитора. Потому что Вагнер – гений. А гениям надо помогать.
А еще за это время Бавария вступила в войну против Пруссии на стороне Германского союза и Австрии. Людвиг не хотел войны, но правительство убедило в ее необходимости. Он подписал приказ о мобилизации, а через полгода подписал мирный договор с Пруссией, в соответствии с которым Бавария обязалась передать командование своими войсками Пруссии, выплатить репарации и уступить Пруссии небольшую часть своих земель.
Нет, он не любит войну! В отличие от брата Отто. В день, когда Отто исполнилось восемнадцать, Людвиг присвоил ему звание капитана, а после заключения мира с Пруссией наградил брата Рыцарским крестом первого класса. Отто был счастлив!
Три года назад Людвиг и младший брат в течение летних месяцев июня и июля принимали у себя двух императоров: российского Александра Второго и австрийского Франца Иосифа. Это было замечательное время. Возможно, и потому, что вместе с мужем, Францем Иосифом, в королевской резиденции гостила Сиси. Елизавета Австрийская. И Людвиг часто общался с ней. А в октябре он и Отто участвовали в народных мюнхенских гуляниях – Октоберфесте. Отто был таким веселым – душа компании.
Когда Людвиг подумал о брате, взгляд его потеплел, на губах появилась улыбка. Он замечательный, Отто! Правда, матушка и придворный врач говорят о припадках, которые того мучают: не иначе как душевная болезнь. Но Людвиг им не верит. Отто веселый и жизнерадостный юноша. Он любит кутежи и женщин… Это не болезнь, это его образ жизни.
Король подошел к окну. Как же прекрасны альпийские пейзажи!
В дверь постучали. Людвиг раздраженно ответил, чтоб его не беспокоили. Ему доложили, что приехал Отто.
Раздражение сразу улетучилось: брата он всегда рад видеть. Кроме Сиси, Отто – единственный человек, которого Людвиг рад видеть. Хотя… Есть еще Максимилиан Хольнштайн, есть Сибилла, бывшая воспитательница, конюх Фритц… Он с удивлением подумал, что мать не входит в этот список.
– Отто, неужели ты отыскал время для визита в наш скучный провинциальный уголок? – радостно приветствовал Людвиг брата.
– Да уж, Швангау – не Мюнхен. Скука и одиночество – вот чем может похвастать Хоэншвангау, – ответил Отто и обнял брата.
– Посмотри на эти горы, озера, деревья в желтой листве. Как можно скучать посреди такой красоты?
Отто засмеялся:
– По мне, так лучше наблюдать за сражениями на поле боя. Или в крайнем случае любоваться красивыми женщинами в варьете.
– Ты неисправим, брат мой. Но очень хорошо, что ты приехал. Хочу показать тебе место, где я задумал построить свой сказочный замок, «новый Лебединый утес». Жду эскизы от Янка и Долльманна. Если строители выполнят все мои пожелания, этот замок станет воплощенным чудом, мечтой, сакральным местом, и баварцы не одно столетие будут помнить обо мне.
– Ты извечный романтик, Людвиг. Я надеялся, что, став королем, ты станешь больше обращать внимание на реальную жизнь.
– А разве я плохой король? – удивился Людвиг.
– Нет-нет, – поспешил ответить Отто. – Ты замечательный король, подданные любят тебя. Однако эти бесконечные стычки с правительством…
– Оставь! Эти глупцы хотят влиять на меня сильнее, чем им дозволено. Забывают свое место. Я – король! И буду поступать так, как считаю нужным. Только народ может повлиять на мое решение, а не кучка этих сластолюбцев.
– Я и не ждал от тебя других слов.
– Может, я и романтик… – улыбнулся Людвиг.
– Может? Всего лишь, может? – веселился Отто.
– Но меня с детства готовили к королевской миссии! Ты-то уж должен знать. Подъем в пять утра… Учеба… Бесконечные экзамены… Так что я не пойду на поводу этой гвардии чиновников.
Отто вздохнул. Он хотел что-то спросить, но не посмел.
– Ты ведь не просто так приехал? Что же выдернуло тебя из Мюнхена?
– М-м…
– Говори. Между братьями не должно быть секретов.
– Людвиг, недавно я встречался с Максом.
– Ты имеешь в виду Хольнштайна?
– Да.
– И что?
– Он сказал, что говорил с тобой о Софии. О ее влюбленности в Ганфштенгля и возможной их связи…
Отто посмотрел на Людвига, ждал его реакцию, но тот ничего
