МИСТЕР МОНК ИДЕТ В ПОЖАРНУЮ ЧАСТЬ. - Ли Голдберг

Монк повернулся к Джо.

—Разве Спарки бегал по окрестностям, только когда бригада выезжала по вызову на пожар?

—Да, — ответил Джо.

—Почему Вы не привязывали его?

—Спарки всегда возвращался, — сказал Джо. — Я не хотел ограничивать его свободу.

—Когда он возвращался, — спрашивал Монк. — Чем от него пахло?

Джо, казалось, был сбит с толку этим вопросом. Я-то точно была. — Дерьмом! Не знаю, куда он лазал...

—Насколько мерзким был запах?

—Я сразу мыл его в ванне, как только он прибегал, не то Кэп устроил бы мне ад.

—Люблю чистую пожарную часть, — сказал Мантуз. — Чистота является внешним проявлением порядка!

—Аминь, брат! — воскликнул Монк, и хитро улыбнулся мне. Я уже видела раньше такую улыбку. Как правило, после нее кого-нибудь арестовывали и на долгое время отправляли в тюрьму. — Пойдем поговорим с мистером Дюмасом.

Я пошла за Монком через дорогу к дому Грегорио Дюмаса и постучала в дверь. Монк спрятался позади, прикрываясь мной, как щитом. Его руки защищали пах от возможной собачьей атаки. Очень галантно!

Грегорио открыл дверь. На нем был красный смокинг, пижамные брюки, и такое количество всевозможных аксессуаров, что он мог сравниться с мистером Ти, Сэмми Дэвисом младшим и Либераче. Знаю, ссылки на этих людей давно вышли из употребления, но где-то между окончанием школы и днем, когда я стала матерью, моя игла творческого кругозора застряла. Не хочу думать о том, насколько я отстала от современной американской поп-культуры. Это заставляет меня чувствовать, что я перешла в разряд матрон, и это страшно.

Но вернемся к Грегорио. Монк спросил его, на заднем ли дворе собака в данный момент, а если там, то не могли бы мы войти и поговорить с ним минутку.

Грегорио пригласил нас неохотно. Мы уселись на диване, а он в кресло напротив нас. Ему явно не понравилось, что мы заняли диван.

—Не могли бы мы быстрее закончить с вашими вопросами? Джеопарди идет. — попросил Грегорио.

—Это такая игра, где участникам дают ответы, а вопросы они сами должны придумать?

—Да, это она.

—Здорово! — воскликнул Монк. — Давайте поиграем?!

—Что Вы имеете в виду? — поразился Грегорио. — Вы хотите посмотреть со мной телевизор?

—Давайте играть в свою игру? Я дам Вам ответы, а Вы можете задать мне вопросы. Готовы? Вот ответ: Золото Родерика Турлока.

Грегорио вздрогнул, будто его ударили.

—Смелее, мистер Дюмас, — продолжил Монк. — Сделайте предположение.

Грегорио молчал, сильно потея под своим «помпадуром». Монк изобразил гудок паровоза.

—Время вышло. Вопрос был такой: Почему Вы рыли тоннель от Вашего дома к канализации, а от канализации к пожарной части? Было весело, не правда ли? А вот следующий ответ: Чтобы вытереть следы в пожарной части. Каков же будет вопрос?

Грегорио облизал губы и вытер пот со лба.

—Вы даже не пытаетесь, мистер Дюмас, — разочарованно проговорил Монк.

—Я пытаюсь, — сказал Грегорио. — Просто ответ не имеет никакого смысла.

—Я знаю! Я знаю! — крикнула я, подняв руку и с энтузиазмом размахивая ею.

Монк улыбнулся и указал на меня: — Да, Натали. Какое будет Ваше предположение?

—Почему мистер Дюмас украл полотенца? — ответила я.

—Правильно! — подтвердил Монк. — Он рыл тоннель под пожарную часть в поисках золота, когда пожарные уезжали на вызовы. Но он боялся, что Спарки будет лаять и привлечет чье-нибудь ненужное внимание, пока он копает. Поэтому он попытался выманить пса из части пищащей резиновой игрушкой в виде хот-дога. Спарки она нравилась. На крыльце домика Летиции лежит такая же игрушка, как и в корзине Спарки.

Все разрозненные факты, все, что мы видели и слышали, вдруг встало на свои места. Это чувство было волнующим, и в какой-то момент я поняла, почему люди могут хотеть работать детективами.

—Спарки проникал сюда через тоннель в канализации, — сказала я. — Вот как он смог пробраться через забор и покрыть Летицию. Именно поэтому он постоянно возвращался в пожарную часть пахнущим так, будто был покрыт дерьмом. Это и было дерьмо.

Грегорио густо покрылся потом.

—Натали выигрывает этот раунд, мистер Дюмас. — объявил Монк. — Вы должны угадать вопрос на еще один ответ, чтобы остаться в игре. Вот и ответ: Пятнадцать лет тюремного заключения.

—Какого черты Вы тут несете? — завизжал Грегорио.

Монк покачал головой: — Нет, сожалею, но правильный вопрос был такой: Какую меру пресечения выберет суд по иску о совершении мошенничества и крайне жестокого обращения с животными?

—Я отношусь к Летиции по-королевски, — возразил Грегорио.

—Но Вы убили Спарки, — сказала я.

—Здесь вы ошибаетесь, — изрек Грегорио. — Да, я сделал подкоп в поисках золота Турлока, и я был в пожарной части в пятницу вечером, но я не убивал Спарки.

—Убедите нас, — сказала я.

—Правда в том, что Летиция уже не та, что была раньше, ее расцвет давно миновал. В последний раз она победила на выставке два года назад, потому что я потратил двадцать две тысячи долларов на экстремальный макияж.

—Ей сделали пластическую операцию? — спросил Монк.

—Этим я купил еще один год на собачьих выставках, — рассказывал Грегорио. — Но у судей острые глаза, и никакая косметическая хирургия не помешает неизбежному увяданию красоты. Мы жили на золотые монеты, которые я откапывал под пожарной частью. Мой план был прост: когда монеты закончатся, жить за счет урегулирования моего иска к пожарному департаменту.

—Мошеннического иска! — возмутилась я. — Вы использовали Летицию, чтобы она задержала Спарки, пока Вы охотились за золотом.

—Расскажите нам, что на самом деле произошло в пожарной части в пятницу вечером, мистер Дюмас — попросил Монк.

Грегорио тяжело вздохнул.

—Все началось как обычно. Вскоре после того, как пожарные машины уехали, я тоннелем прошел в подвал части. Обычно я слышал лай Спарки. Но когда пришел в подвал в этот раз, было тихо. Я взял два полотенца, чтобы вытереть ноги и пошел наверх осмотреться. Вот тогда-то я и увидел лежащего Спарки и уходящего пожарного.

Я фыркнула с отвращением: — Вы по-прежнему придерживаетесь своей версии с пожарным? Это смехотворно! Почему бы Вам не рассказать правду до конца и не признать, что это сделали Вы?

—Потому что я говорю правду, — прокричал Грегорио, на его глаза навернулись слезы. — Я не мог убить Спарки!

—Это почему? — спросила я с таким сарказмом и отвращением, которые только смогла вложить в эти два слова.

—Я разбил бы сердце Летиции. — Он вытер слезу со щеки. — И свое тоже. Я любил этого проклятого пса.

Монк покачал головой из стороны в сторону и пожал плечами. — Да, это имеет смысл.

Он резко поднялся с дивана и вышел за дверь, не попрощавшись. Мне пришлось поторопиться, догоняя его на улице.

—Вы не собираетесь добить его? — удивилась я.

—Я уже сделал это, — ответил Монк, направляясь к Эксельсиору.

—За кражу полотенец и попытку подать мошеннический иск в суд. Но как быть с убийством Спарки?

—Он не убивал Спарки, — сказал Монк.

—Тогда кто?

—Это же очевидно! — произнес Монк. — Лукас Брин.

12. Мистер Монк делает свой ход.

Уже стемнело, когда мы начали обратный спуск с холма к Эксельсиору, где мне предстояло оплатить стоянку машины. Это уже был достаточный мотив для убийства! Удивляюсь, почему парковочные служащие не носят кевларовые бронежилеты и не сидят в пуленепробиваемой клетке.

—Зачем Лукас Брин хотел убить пожарную собаку? — спросила я.

—Он и не хотел, — ответил Монк. — Ему пришлось. Брин не знал, что собака будет в пожарной части, когда проник туда.

—А что Брин там делал? — задала я новый вопрос. Когда мы приблизились к району Финансистов, люди вокруг нас поредели, стало темнее и холоднее.

—Он пришел украсть пожарный плащ и шлем, — ответил Монк. — Он и был тем пожарным, которого мистер Дюмас видел уходящим из пожарной части.

—Что-то я ничего не понимаю, — сказала я. — Почему вы думаете, что это был Брин?

—Средства, мотив и возможность, — произнес Монк, и объяснил мне свою теорию произошедшего в пятницу вечером.

Лукас Брин выскользнул из Эксельсиора примерно в четверть десятого, подошел к дому Эстер, и задушил женщину подушкой. Обставил все так, будто она заснула с непогашенной сигаретой. Затем спрятавшись снаружи, убедился, что гостиная объята пламенем. Брин мчался обратно в отель, и вдруг обнаружил, что оставил нечто компрометирующее на месте преступления.

Бежать в дом уже было поздно, поскольку он горел и пожарные уже подъезжали. Но он не мог допустить, чтобы это нечто, принадлежащее ему, сгорело. К счастью, или к несчастью, пожарная часть находилась поблизости. Он решил украсть пожарное снаряжение, вернуться к дому Эстер, вытащить оставленное из огня и затем вернуть экипировку в часть на пути к отелю.