Записано на костях. Тайны, оставшиеся после нас - Сью Блэк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда следующая стюардесса прочла мое английское письмо, она издала тяжкий вздох, воздела руки к небу и отправила меня в хвост самолета, где меня опять игнорировали весь полет. Даже отгороди они меня колючей проволокой или дай в руки колокольчик и заставь кричать «проказа!», мой статус парии не был бы столь очевиден. Людей стали пересаживать на свободные места впереди, лишь бы не оставлять рядом со мной.
В Глазго мы сняли с черепов остатки плоти, сфотографировали их с разных углов и сделали трехмерное сканирование. Ракурс ориентировали так, чтобы он совпадал с позами на фотографиях, предоставленных итальянской полицией.
Оба черепа принадлежали женщинам, примерно одного возраста, и по этим характеристикам идентифицировать их мы не могли. Биляне и Блаженке на момент исчезновения было около 24 лет. Первый череп, который мы исследовали, анатомически не совпадал с фото Биляны, но подходил для Блаженки, и наоборот. Убедившись, что черепа подходят к лицам, мы отправили результаты исследования в Верону. Карабинеры попросили нас держать информацию в секрете до суда. Несколько недель спустя они подтвердили, что смогли получить образцы ДНК у родственников обеих девушек, что наши заключения подтвердились и что теперь останки официально опознаны.
Поскольку личность девушек удалось установить, технически мое присутствие на суде над Стеванином не требовалось, но прокурор не хотел упустить возможность придать процессу максимальную огласку и устроить небольшой спектакль с участием иностранного эксперта, применившего метод, способный привлечь внимание прессы. Да и черепа надо было вернуть в Италию. Издержки должен был оплатить суд, а не полиция, поэтому карабинеры тоже активно поддержали это предложение.
Второе путешествие прошло проще, чем первое, поскольку теперь я везла уже просто черепа – сухую кость, которую вполне можно было подвергнуть досмотру, возникни у кого-нибудь такое желание, но персонал аэропорта и авиалинии предпочел поверить мне на слово. Меня пригласили в гости к прокурору, в его дом на берегу озера Гарда, на ужин. Я сильно волновалась насчет грядущего выступления в иностранном суде. Мне предстояло общаться через переводчика, и я не знала, какие вопросы мне могут задать. Я постаралась одеться достаточно элегантно (туфли отчаянно натирали мне ноги) и заняла свое место в зале суда, являя картину неприкрытого ужаса.
Мало кому удавалось испугать меня так, чтобы по спине побежали мурашки, но Джанфоранко Стеванин оказался одним из таких людей. Стоя на месте свидетеля, я изо всех сил старалась игнорировать его, но пронизывающий взгляд преступника был почти гипнотическим. Я дала показания и вернулась на свой стул в зале, откуда следила за ходом процесса, хоть и не понимала большую часть из того, что там говорилось. В конце, когда заключенного повели из суда, он намеренно замедлил шаг возле меня, обернулся и посмотрел мне в глаза. Его губы изогнулись в ледяную улыбку, не затрагивавшую мертвых, каменных глаз. У меня кровь застыла в жилах.
Я знала, что он угрожал смертью журналистам, высказывавшимся против него, и чувствовала себя в опасности. Несколько месяцев после процесса я нервно вздрагивала от любой неожиданности. Это был единственный случай в моей карьере, когда я всерьез опасалась за себя и за свою семью.
Адвокаты Стеванина утверждали, что он не помнит ничего о сексуальных контактах с женщинами из-за перенесенной черепно-мозговой травмы, полученной при аварии на мотоцикле. Театральности ради ему побрили голову, выставив на всеобщее обозрение гигантский шрам. Защита безуспешно пыталась опровергнуть заключение психиатра, признавшего его дееспособным. В январе 1998 года его приговорили к пожизненному заключению за убийство шести женщин, включая Биляну и Блаженку.
Этот случай вызвал в Италии общенациональную дискуссию по вопросу об ответственности преступников, страдающих психическими заболеваниями, и их способности понимать последствия своих действий. Адвокаты Стеванина воспользовались этим, чтобы подать апелляцию, но приговор не отменили, и «монстр из Терраццо» сидит сейчас в тюрьме в Абруццо, где он, как я недавно узнала, изъявил желание стать францисканским монахом. Уж не знаю, что из этого выйдет, но совершенно точно ради общественной безопасности его лучше и дальше держать за решеткой.
* * *
Как же мы используем кости лица, чтобы узнать информацию об их владельце? Начиная сверху, первая зона, которую мы изучаем, включает парные орбиты глаз, которые в целом, но не до конца симметричны, и разделяющую их спинку носа. Предназначение орбит – защищать глазные яблоки и 6 мышц, обеспечивающих им подвижность, слезные мешки, нервы, кровеносные сосуды и связки. Весь этот механизм покрыт периорбитальной жировой прослойкой, действующей как амортизатор при прямом ударе в глаз.
Основание, вершину и стенки орбит образуют семь костей: клиновидная, лобная, скуловая, решетчатая, слезная, верхняя челюсть и небная. Все они относительно тонкие и хрупкие. Острое орудие, направленное внутрь и вверх орбиты, легко проткнет ее тонкую вершину и войдет в нижнюю поверхность лобной доли мозга.
У взрослой женщины края орбит достаточно острые, в то время как у мужчины они скруглены, и эту разницу можно использовать как отправную точку в попытке определить пол человека. У мужчин участок кости над орбитой (под бровью) более выступающий, порой он разрастается до настоящего валика. Особенно это заметно на древних человеческих черепах; считается, что этот валик образовывался из-за распределения повышенной мышечной массы на крупной нижней челюсти. Существуют доказательства того, что человеческие челюсти уменьшились в размерах, когда наша пища стала мягче в результате обработки. Надбровные дуги и спинка носа становятся более выраженными у мужчин после полового созревания из-за роста мышечной массы, вызванного повышенной выработкой гормонов. У женщин они сглаженные и похожи, скорее, на детские.
В возрасте от 2 до 6 лет лобная кость непосредственно над бровями раздувается, и между двумя ее слоями образуются воздушные камеры. Они сливаются, образуя лобные воздушные пазухи, пространства, выстеленные респираторным эпителием, который производит слизь, выделяющуюся
