Умри ты сегодня, а я завтра или Мужчины для досуга - Светлана Бестужева-Лада

Ниточка, едва потянувшись, похоже, снова оборвалась. Про Ларису я знала немного, а вот про Марину… Внезапное просветление воскресило в памяти тот странный разговор почти трехмесячной давности:

«— Смотри, не проговорись моему драгоценному. Иначе, Наташа, для меня все может очень плохо кончится. Пока у меня эта дискета, я в относительной безопасности.

— Тогда зачем ты ее мне отдаешь?

— А я больше никому не доверяю. Если со мной что-то случится… Ну, кирпич на голову упадет или грибами отравлюсь. Тогда… Впрочем, ерунда. Ничего со мной не будет, если ты будешь молчать. И вообще нужно, чтобы кассета была спрятана не у меня. Хоть какая-то страховка…

— Ты можешь по-человечески объяснить, что происходит?

— Не могу. Лучший способ не проговориться — это ничего не знать. Я рискую — это мое дело, а тебя втягивать не хочу.

— Но ты уже втянула, если отдаешь мне дискету.

— Поверь, у меня есть веские причины это сделать. Но, возможно, это просто чудовищное недоразумение и мне потом самой стыдно будет за свои предположения. Сейчас же, для моего спокойствия…Ты можешь сделать то, о чем я прошу? Не так уж часто я это делаю.»

Аргумент был убойный: Марина меня никогда и ни о чем не просила. А мне помогала без всяких просьб с моей стороны: то доставала для сына, когда он был еще маленьким, дефицитные лекарства, то утешала после развода, то приглашала пожить недельку-другую на огромной даче, принадлежавшей ее родителям. А я ломаюсь, как копеечный пряник. И я сдалась, а потом благополучно забыла об этом — до вчерашнего вечера.

Узнать бы, что на этой чертовой дискете! Последнюю фразу я, забывшись, произнесла вслух.

— На какой дискете? — резко спросил Андрей. — На той, про которую ваша подруга говорила? В послании на автоответчике?

Воистину, нет ничего тайного, что не стало бы явным. Но мне так не понравился повышенный интерес Володи к этому же вопросу, что я была готова попросить совета у любого человека, мало-мальски заслуживающего доверия. И, махнув рукой на последствия, рассказала Андрею все. А в заключение достала из дальнего угла шкафа запрятанную там злополучную дискету.

— На будущее учтите, — буднично прокомментировал мои действия Андрей, — храните подобное с подобным. В белье принято хранить деньги и драгоценности — и именно там их ищут жулики. В первую очередь за дискетой полезли бы именно в ваш тайник.

— Для того, чтобы влезть в тайник, необходимо проникнуть в квартиру, резонно откликнулась я.

— Вы считаете, что это невозможно? У вас даже стальной двери нет, которая, кстати, для профессионалов вовсе даже и не препятствие. Так, защита от случайных воришек.

Я пожала плечами.

— Все замки, как известно, от честных людей. А у меня брать нечего. Если кому-то эта дискета и нужна, то только моему приятелю, а ему поздно в домушники переквалифицироваться. Он — отличный переводчик технической литературы, прекрасно разбирается в компьютерах, даже программы может самостоятельно делать… А я на компьютере только печатать умею, редактировать и в игрушки всякие играть, если время остается. Тупая, наверное.

— Дискету, значит, вы спрятали. А что на ней — знаете?

— Если честно, то даже не догадываюсь. Но теперь-то, наверное, можно посмотреть, вреда не будет? Ведь Марину, похоже, из-за дискеты и убили. То есть мне так кажется.

— Мне почему-то тоже. Во всяком случае, вам все равно придется передать эту дискету куда следует. Можете это сделать через Павла.

— А может, сначала посмотреть? Ну правда, Андрей, если бы вы не пришли, я бы все равно этим занялась, а не просто так отдала бы. А вдруг там что-то нехорошее про Марину?

— И что?

— А то, что тогда не отдам, честно предупреждаю. Ну давайте попробуем.

Андрей сдался и махнул рукой. Я ввела дискету в компьютер, нажала на нужные клавиши и… Получила кукиш с маслом. Не желала дискета открываться — и все тут. А мои познания в области программ можно было уместить на кончике булавки. Я умоляюще посмотрела на Андрея:

— А вы разбираетесь в этих вещах?

— Попробую, с вашего разрешения.

Показалось мне или нет, но голос у Андрея как-то неуловимо изменился. Добрее стал, что ли. Или не таким официальным. А может ему самому эта дискета нужна? Нет, я определенно с катушек съехала. Он об этой дискете только что узнал, а вчера днем и со мной-то знаком не был.

У него, правда, тоже не сразу получилось, но дело, как известно, мастера боится. Минут через пятнадцать на экране все-таки появилось хоть что-то. И это «что-то» оказалось требованием: «Введите код».

— Так, — подвел Андрей предварительные итоги, — примерно этого я и ждал. Двойная степень защиты, причем второй этап мне не по зубам. Тут нужно либо знать код, либо…

— Либо что?

— Подключать шифровальщиков. Точнее, специалистов по взлому компьютерных программ. Кажется, они называются хакерами. У вас нет знакомого хакера, Наташа?

Чем-то он определенно был страшно доволен. Непонятно, правда, чем: дискету прочитать невозможно, почему погибли Марина и Лариса — неизвестно, кто виноват в смерти Валерия — тайна, покрытая мраком. А он радуется. Мужчины все-таки произошли от других обезьян.

— Боюсь, что скоро мне понадобится психиатр. У вас нет знакомого психиатра, Андрей?

— Сколько угодно. Только вам он навряд ли понадобится. Наберитесь терпения, мне кажется, что все в конце концов образуется. А в поведении вашего приятеля, безусловно, есть кое-какие странности. Будьте с ним поосторожнее.

— То есть?

— То есть если кому-то психиатр и понадобится, то скорее всего — ему. Он очень любил свою жену, как вы считаете?

— Трудно сказать. Володя — человек замкнутый, к романтике не слишком склонный. В молодости еще какие-то человеческие чувства испытывал, был тот еще бабник. А потом — нет. Работа, видеофильмы, очень редко — гости. Марина — да, любила его всегда, только его и любила. Эх, если бы удалось подобрать код к этой дискете! А что, кстати, может быть кодом? Цифры, как на замке?

— Что угодно, в принципе. Могут быть цифры, может быть одно слово. Но какое именно? Хотя…

Андрей замолчал. Видно было, что ему пришла в голову новая идея, но сформулировать ее он пока был не в состоянии. Я терпеливо ждала, зная по собственному опыту, что мысль все-таки нематериальна и вполне способна раствориться в Космосе, если ее, мысль, ненароком спугнешь.

— Вы были очень близкими подругами? — услышала я наконец очередной вопрос Андрея.

— Очень. У Марины от меня появилась тайна только в самые последние месяцы. Эта вот самая дискета. Но Марина утверждала, что заботится о моей собственной безопасности, и что лучший способ не проговориться — это ничего не знать.

— Правильно. Но дискету она дала вам. И наверняка код выбрала такой, чтобы вы в случае чего смогли его подобрать. Какое-то общее для вас словечко, выражение, любимое блюдо, наконец. Название места, где вы вместе отдыхали. Имя любимого человека.

Я пожала плечами и набрала на компьютере мужское имя. Какое — нетрудно догадаться. Монитор откликнулся, как я и предполагала: «Код назван неправильно. Введите нужный код.» Вполне резонно: Володю любила Марина, а не я. Похоже, мне придется потратить ближайшую пару месяцев на то, чтобы найти этот самый код. Если, конечно, к тому времени это не перестанет быть актуальным. И еще если я не буду заниматься своей непосредственной работой.

Самое грустное заключалось в том, что почти сотня переведенных и несколько сотен прочитанных западных детективов никакой пользы мне принести не могли. Там детально описываются стрельба из пистолетов с глушителями и без оных, из скорострельного автоматического оружия, из пневматического ружья. Ну и зачем мне это? Беготня по крышам небоскребов и вагонов подземного и наземного транспорта, равно как и немыслимые виражи легковых автомобилей мне тоже ни к чему. Всевозможные приемы рукопашного боя — я вас умоляю! Ну а обязательные в каждом приличном детективе любовные сцены между сыщиком и подругой преступника, самой преступницей или между двумя невинными жертвами — это вообще можно сразу вывести за скобки. Подобный опыт мне не пригодился бы даже в отношениях с Масиком, а с кем-то еще не предвидится даже намека на роман. Одним словом — безнадега полная. Я имею в виду, естественно, расследование, а не свою личную жизнь.

— О чем вы так глубоко задумались, Наташа? — вернул меня к действительности голос Андрея.

Я конспективно изложила — о чем. И выступила с конкретным историческим предложением: скопировать дискету, копию отдать Андрею и пусть он ищет этого самого рокера или хакера. А я, со своей стороны, буду потихонечку искать код. Одна голова хорошо, а две — больше. Чем развеселила его несказанно.

— Ну как же мы будем снимать копию, если не можем добраться до содержания? Как вы себе это представляете?