Дети Антарктиды. Захваченные земли - Даниил Корнаков

— Матвей! — окликнул заметивший его Йован. — Сзади! Сзади!

Здоровяк с трудом развернулся и стал палить по нагоняющему их мерзляку, только вот калибр от пистолета для твари была как слону дробинка. Надя поддержала его огнем, сделала несколько выстрелов и полностью опустошила магазин. В попытке перезарядиться, она обнаружила, что её разгрузка пуста — в карманах не осталось ни одного патрона.

Отстреливаться было нечем.

Тем временем щелкунов становилось только больше, и все они, будто осознав их беспомощность, теперь намного смелее стали приближаться к ним со всех сторон, замыкая в кольцо.

Вдруг из-за угла на быстрой скорости появился Титан, из узких щелей которого уже вели огонь по пришельцами. Вездеход резко остановился возле них, дверца открылась и оттуда появился сержант с автоматом наперевес.

— Быстро внутрь! — закричал он и открыл огонь.

Надя помогла забраться внутрь истекающему кровью Йовану, затем за шкирку словно щенка втащила внутрь Тихона и, достав из кобуры сержанта пистолет, стала помогать ему отстреливаться от жуков.

— Валим, валим! — громко велел сержант, закрывая тяжелую дверь за Матвеем.

Вадим Георгиевич хлопнул Домкрата по плечу и тот нажал на газ. В эту секунду прямо перед ними выскочил мерзляк, но водитель наехал прямо на него, заставив отлететь на пару метров вперед. Затем он дал заднюю передачу, чтобы не делать широкий разворот в месте, где было больше всего пришельцев, развернулся в безопасном месте и выехал на улицу.

Щелкуны пустились в погоню, но уже через минуту остались далеко позади.

Глава 8

Больше никаких секретов

— Оторвались? — Вадим Георгиевич наблюдал как город медленно исчезает за горизонтом. Он посмотрел в сторону сержанта и задал вопрос: — Что думаешь?

Но сержант не ответил. Все его внимание приковал Матвей, стоявший в дальнем конце вездехода, где прямо сейчас Ясир оказывал Йовану первую помощь. Миша буквально сверлил его взглядом.

— Держи руку поднятой, и не отпускай, слышишь? — строго велел Ясир. Поверх окровавленной повязки он накладывал очередную повязку, туго затягивая ее вокруг культи.

— Руку, док? — хрипло ответил здоровяк и добавил с ухмылкой. — Так и нет ее больше, руки то.

Сидевшая рядом Надя сдавленно всхлипнула и произнесла:

— Вот ты придурок. — Глаза прогрессистки заблестели от влаги. — Нашел время шутить.

— Для шутки всегда время найдется, — не унывая, ответил Йован и стал кашлять. — Это еще мне мой папа говорил. Кстати, рассказать вам анекдот про пингвина, которому надоело ходить вразвалочку и он взял уроки прямохождения?

Арина не выдержала:

— Да ты дурак⁈ — По щека девушки потекли слезы. — Тебя чуть не убили, ты вообще это понимаешь? Хоть на минуту можешь быть серьезным, а?

Йован поджал губы и виновато опустил взгляд.

— А ты? — На этот раз девушка обратила свой гнев в сторону Тихона, сидевшего в ближнем ряду и наблюдающего за происходящим, облокотившись на спинку кресла. — Чего ты там спрятался? — Она быстрым шагом направилась к нему и схватила его за руку.

— Арин! — Матвей попытался ее остановить, но та была непреклонна и грубо отпихнула его плечом.

Мальчишка и не пытался вырываться из стальной хватки, принимая все осуждающие и ненавистные взгляды в его сторону.

Наконец Арина толкнула парня в спину и заставила его упасть на четвереньки возле Йована. Мальчишка сжал губы и тяжело дышал носом.

— Арин, он тут ни при чем, — встал на защиту Тихона Йован. — Он ведь…

— С пацаном разберемся после, — вмешался в разговор сержант, выступив вперед. — Прямо сейчас меня интересует одно, какого хрена произошло? — Он обернулся к Матвею. — Беляев, вчера перед отбоем ты сказал, что мы в безопасности.

— Я… — собиратель чувствовал растерянность. Он пытался подобрать слова, но в голове все смешалось. — Понятия не имею.

— Понятия не имеешь… — выдохнул Миша.

Внезапно он схватил Матвея за шкирку и прижал к одному из стальных шкафчиков с такой силой, что на дверце образовалась вмятина, а собиратель почувствовал как по спине пробежалась волна неприятной боли.

— Эй, живо отпусти его, ублюдок! — Йован попытался подняться, но Ясир нажал ему на грудь, велев не вставать.

— Если ты вдруг забыл, тебя и наняли для того, чтобы подобных нападений не было! — выкрикнул сержант, обдав собирателя брызгами слюны.

— Его и не должно было быть! — едва сдерживая подступивший к горлу гнев, ответил Матвей. — Зеленая шкала, от минус шести до минус восьми градусов Цельсия — безопасная! Приборы не показывали никаких признаков адвекции или оттепели.

— Значит твои приборы — туфта.

— Даже если и так, сам то ты холод снаружи не ощущал, а?

— Тогда как ты все это объяснишь?

За спиной сержанта раздался голос Арины:

— Отпусти его.

— Сразу, как только наш «собиратель» подробно мне объяснит, где он обложился…

Раздался щелчок курка, заставивший сержанта медленно обернутся.

Арина уверенно держала револьвер Матвея (а точнее Дэна) в двух руках, направив ствол в затылок прогрессиста. И когда она успела его взять?

— Отпусти его, — тверже повторила девушка.

Сидевший в самом дальнем ряду Лейгур усмехнулся.

Надя, помогающая придерживать наполовину забинтованную культю, с опаской взглянула на девушку.

На мгновение в салоне повисла напряженная тишина.

Сержант отпустил Матвея и повернулся к девушке.

— Силенок не хватит, — произнес мрачно сержант.

— Хочешь в этом…

Миша молниеносным движением выхватил у нее из рук револьвер, не дав договорить. Арина в удивлении ахнула, ее лоб прорезали гневные морщины.

— Сержант, вернись на место, — сдержанным голосом произнес Вадим Георгиевич, уведя взгляд в сторону. — Возьми карту и убедись, что Домкрат выведет нас обратно на трассу. Это приказ.

Миша не промолвив ни слова так и сделал, напоследок еще раз окинув предупредительным взглядом Арину и Матвея.

— Теперь на счет случившегося… — продолжал Вадим Георгиевич, обращаясь к собирателю. — У тебя есть хоть малейшая мысль почему это произошло?

— Нет, — немедленно ответил он. — Эти щелкуны…

— Щелкуны? — прервал его Вадим Георгиевич.

— Да, так называется этот вид мерзляков. Они не выживают при такой температуре. Их можно встретить только при красной шкале опасности, от плюс пяти до пятнадцати градусов Цельсия. В более низких