Внеземной. В поисках инопланетного разума - Ави Леб

Статья вышла в Astrophysical Journal в октябре 2015 го-

да, еще до официального объявления о запуске «Инициативы Starshot», поэтому мы с Джеймсом затронули в ней только одно из направлений наших с командой исследований в поисках возможных решений для проекта «Starshot». Но мне было приятно, что уже начальные, предварительные подходы к осуществлению задач, поставленных Юрием, нашли признание в виде опубликованной научной статьи.

Публикация в журнале также имела и неожиданные последствия: медиа обратили на проект внимание. Интерес СМИ не был целью моей работы, которая соответствовала тем же принципам, что и мои предыдущие исследования – о природе темной материи, первых звезд и черных дыр. Оглядываясь назад, я понимал, что это неожиданное внимание медиа есть признак того, что грядут важные события.

Вернувшись в Гарвард, мы продолжили работу, и через шесть месяцев после визита Юрия и Пита Уордена мне позвонил Пит, как мы и договаривались. Он и Юрий попросили меня рассказать о результатах, полученных моей командой. Они хотели, чтобы я провел презентацию в доме Мильнера в Калифорнии, и это должно было быть сделано через две недели.

Я был амбициозен, когда попросил всего шесть месяцев на составление реалистичного плана полета к ближайшей звезде за примерно двадцать лет. Теперь мне нужно было быстро представить результаты, чтобы убедить небольшую группу спонсоров финансировать этот проект. После меня должен был выступить с заключительным словом Стивен Хокинг, на то время самый известный астрофизик-теоретик из всех живущих. Он был не единственным светилом науки, которому я отсылал свои результаты. Я регулярно переписывался с Фрименом Дайсоном, рассказывая о своих исследованиях, и он начал проявлять интерес к «Starshot».

Когда Пит связался со мной, я был в отпуске – как раз в дороге между своей гостиницей и одной тихой и уединенной козьей фермой в районе Негев на юге Израиля, где моя жена захотела провести уик-энд. И вот уже следующим утром я готовлю свою презентацию, на улице, прислонившись спиной к стене офиса фермы – единственного места, где можно было поймать Интернет.

Для меня это было просто идеально. Прохладная и сухая погода. Я смотрел на козлят, которые родились только накануне. Все мне очень знакомо, напоминает о ферме, где я вырос со своими сестрами, Рели и Шоши. Среди моих обязанностей был сбор яиц и помощь в ловле новорожденных птенцов, когда они вырывались из клеток и разбегались по всей ферме. И в этой, такой знакомой атмосфере я и набрал на компьютере свой проект создания первого межзвездного зонда человечества, основанного на технологии светового паруса.

Две недели спустя я был в доме Мильнера в Пало-Альто, где сообщил присутствовавшим, что у нас есть план реализации всех поставленных перед нами задач. Технологическая возможность доставить корабль к Проксиме Центавра при нашей жизни – существует.

Юрий был очень обрадован и взволнован, так же, как и Пит. После нескольких месяцев обстоятельных дискуссий, 12 апреля 2016 года они решили публично объявить о старте «Инициативы Starshot» в обсерватории на вершине Всемирного торгового центра 1 в Нью-Йорке. Эта ночь, напоминавшая о первом полете в космос Юрия Гагарина, состоявшемся 12 апреля 1961 года, принадлежала Юрию. Я стоял вместе с ним на сцене, и к нам присоединились также Фримен Дайсон и Стивен Хокинг. Историческая перспектива, представленная группой проекта перед камерами многочисленных телекомпаний, транслировалась на весь мир. Следующим утром моя жена отправилась поменять масло в нашей машине, и механик, привыкший видеть в подобных случаях меня, спросил у нее, куда я подевался. Когда Офрит рассказала, что я не смог приехать, так как занят с презентацией, механик ответил ей следующее: «Этот проект потрясающий. Я читаю все новости, что о нем пишут». Перспектива осуществления полета к другой звезде еще при нашей жизни захватила воображение публики, напоминая ей о днях, когда «Аполлон-11» доставил первых землян на Луну.

Спустя семнадцать месяцев после этой презентации телескопы Pan-STARRS обнаружили Оумуамуа.

Здесь нам, пожалуй, пора сделать небольшую паузу, чтобы взглянуть на все свидетельства об Оумуамуа, собранные в течение нескольких недель после его открытия. Итак, это был небольших размеров блестящий объект необычной формы, отклонившийся от траектории, детерминируемой гравитацией Солнца, и не имевший видимого кометного хвоста (образующегося при выделении газа из кометного льда под влиянием трения и нагрева от солнечного излучения) – хвост не был обнаружен, несмотря на то что объект был тщательно исследован при помощи космического телескопа Spitzer и других приборов.

Эти факты не подвергаются сомнению, и мы можем быть уверены, что первые три из обнаруженных аномалий Оумуамуа – необычная траектория при отсутствии хвоста, вытянутая форма и светимость – позволяют говорить о его больших, статистически значимых отличиях от всех других космических объектов, ранее описанных человечеством. Чтобы выразить эти отличия в терминах статистики, можно сказать, что, по сдержанным оценкам, по признаку наличия дополнительного ускорения при отсутствии кометного хвоста встречаемость Оумуамуа составляет один раз на несколько сотен случаев. По признаку наличия необычной формы тоже, по консервативным оценкам, встречаемость составляет один на нескольких сотен случаев. И по признаку отражающей способности (опять же, по консервативным оценкам) встречаемость составляет максимум один на десять случаев. Перемножив параметры встречаемости этих трех аномальных признаков, мы можем оценить, насколько редок случай Оумуамуа. Встречаемость объекта, обладающего этими тремя аномалиями, составляет один на миллион случаев.

Названные три характеристики – орбита, форма и отражающая способность – не исчерпывают всех аномалий Оумуамуа, как нам известно. Однако наличие только этих трех характеристик явно противоречит понятным, пусть и наивным ожиданиям, что наш первый межзвездный гость должен выглядеть как те скалистые астероиды и ледяные кометы, которые, по имеющимся данным, уже посещали Солнечную систему.

Тем не менее, даже когда число странных аномалий объекта стало расти, как снежный ком, большинство ученых продолжали цепляться за самое привычное объяснение: «Оумуамуа, скорее всего, – это естественный объект, астероид или комета». Большинство, но не все. Свои аномалии, знаете ли, есть и в нашем сообществе.

Моя работа в «Инициативе Starshot» была еще свежа в моей памяти, когда я понял, что меня привлекает совсем другая гипотеза.

5. Гипотеза светового паруса

В начале сентября 2018 года, примерно спустя год после того, как Оумуамуа промчался над нашими головами, я подготовил для Scientific American эссе о том, какие результаты