Право на любовь - Екатерина Аверина

что было у меня эти восемь лет – любовь к вам, память и желание отомстить. Сейчас спектр чувств стал расширяться, я стал оживать, снова видеть краски. Их пока мало, но они есть. Я всегда буду помнить о тебе, о наших детях, вымаливать у вас прощение. Пока, родная, – коснулся губами ее фото. – Люблю вас, – прошептал детям, резко развернулся и быстрым шагом направился обратно в городок, глотая по дороге новую порцию непрошенных слез.

И чем дальше я отхожу, тем больше понимаю, что сделал правильно. Я должен был сказать жене, произнести вслух то, что старательно загонял в самые темные уголки своей души. Найти бы теперь Настю и все не испортить. Это второй шанс, который я не могу упустить. Заслужил значит, раз сама жизнь подкинула мне его. Слезы высохли, я, улыбаясь, вошел в зеленые ворота. Прошел по алее, нашел тот самый кран с водой, про который спрашивал у караульного. Открутил вентиль и, жмурясь от удовольствия, стал глотать ледяную воду.

– Ну что ты творишь! Мы детей ругаем, а тут взрослый мужик присосался, – смеется генерал Астахов у меня за спиной.

– Вкусно, – вытираю мокрый подбородок ладонью.

– Проветрился? – мужчина понял, что я не отдыхал вместе со всеми в выделенной комнатке.

Кивнул в ответ.

– Ну вот и славно. Я рад, что ты приехал, Сереж. Идем, расскажу тебе, что за зверь завелся в окрестностях. Ты любишь таких, – похлопал он меня по спине, подталкивая вперед.

Мы устроились в его прохладном кабинете. Максим Анатольевич разлил по стаканам хороший коньяк, поставил на стол блюдце с тонко нарезанным лимоном.

– Вам нельзя, – напоминаю мужчине. – Давление.

– Коньяк, – смеется он, поднимая стакан. – Это не алкоголь, это лекарство для души. Пей! – не чокаясь мы махнули по порции вкусного алкоголя с ароматом темного шоколада.

– Рассказывайте, Максим Анатольевич. Раз дернули вас, значит, дело серьезное, и сами не справляются.

– Объявился тот, кого ты ищешь, Сергей, – с его лица вмиг исчезли все эмоции, выдавая в мужчине бывалого военного с огромным опытом.

– Его люди в течении всего последнего года устраивают набеги на мирные поселки,

отбирая продовольствие, скот, угоняя в рабство женщин. Было несколько нападений на рейсовые автобусы. Они появляются из ниоткуда и так же исчезают. Приведения, твою мать! – ругается он. – Местный спецотряд смог-таки взять двух пленных. Узнали мало. Поняли вот что. Смешанная группировка. Опуская разнообразие национальностей, скажу так: там и беглые преступники, и дезертиры, и опытные боевики. Хорошо выдрессированные, преследующие пока непонятные нам цели, ведь на контакт они не идут, требований не выдвигают, заложников не выдают. Все нападения происходят ночью в те дни, когда небо затягивает тучами и даже луна не освещает улицы. Наркоты в крови тоже не обнаружено. Такое ощущение, что наш «друг» отвоевывает себе территории у более мелких банд. Он хочет, чтобы о нем знали, чтобы его боялись даже военные. Местные его так и прозвали, – усмехается Астахов. – Призрак.

– Сука он конченная, а не призрак! Чести до хуя такие прозвища раздавать! – отвечаю зло, не прикасаясь ко второму налитому стакану.

– Давай выпьем, – Максим Анатольевич вновь поднимает свой. – Тебе сегодня надо. Закрепить, так сказать, психосианс на кладбище.

Молчу, уставившись в стену. Моя интуиция жалобно скулит, подкидывая мысли, которые я стараюсь от себя отогнать. Если она попала к ним…

– Когда был последний набег?! – меня аж подкидывает на месте. – Недавно, да? Где?! – мечусь по кабинету раненым зверем.

Душа рвется к ней. Спасти, забрать, спрятать.

– Я до утра тебе больше ничего не скажу! Сядь и выпей со стариком. Все равно без местных тебе никто и патрона не выдаст. Утром вернется начальство, все обсудим, и тогда я смогу уговорить его взять вас с собой.

– А если она у них?! Если моя Настя там?!

Сердце уже с ней. Оно не бьется, ускакало и ищет дорогу к непутевой девчонке. И опять я виноват! Хотел, как лучше, а вышло… Надо было быть рядом! Испугался. И что? Потерять еще и ее. А чего нет? И сдохнуть тогда здесь. На могилах любимых женщин! Сука, как больно!

– Я здесь только как консультант. Не могу я приказы отдавать, а вчетвером вы погибнете. Это глупо, Серый, сдохнуть под пулями этой мрази. Мы найдем ее. Я никуда не уеду до тех пор, пока буду нужен. Буду использовать все свои связи, чтобы помочь вам. Но вы нужны друг другу. Ты эти горы знаешь, как свои пять пальцев. Ты сможешь провести их тропами, о которых они не знают. Из старого состава никого не осталось, Сергей. А эти ребята прибыли недавно. Как раз когда все началось. У них оружие, ресурсы. Поделятся. И если хорошо попросить – Призрака отдадут тебе. Здесь я, пожалуй, тоже смогу помочь.

– Я не буду больше пить, – говорю ему. – Спортзал там же? Туда мне можно? – смотрю исподлобья на старого генерала.

– Можно, – кивает он. – Только не загони себя. Иначе какой толк от измученной в хлам боевой единицы?

– Постараюсь! – хлопнув дверью гораздо сильнее положенного, побежал в спортивный зал.

Я влетел в него со скоростью пули и врезался кулаками в грушу, подвешенную под потолком. Ночь. Здесь никого сейчас и это хорошо. Сорвав с себя футболку, с диким рвущимся из меня отчаянием удар за ударом я выплескиваю его наружу. Снаряд отлетает в сторону, движется обратно, удар, и он вновь отлетает. Ногами, руками, головой я бьюсь в молчаливой истерике, сбрасывая пар.

– Ничего! – тяжело дыша, опускаюсь на колени. С волос на лицо течет пот. Он щиплет глаза, по носу стекает, капает на маты. – Если вот так нужно заслужить свое право на любовь, я сделаю это. Выгрызу себе кусок счастья из этого дерьма. Я заберу ее у них. Она будет жить! Больше никто не погибнет из-за меня!

– Вот и славно, – вновь за спиной Астахов.

Я даже не слышал, когда он пришел.

– А теперь в душ, – ладонь старика сжала влажное, липкое от пота плечо. – И спать. Отряд вернулся. Утром будем составлять план дальнейших действий. Иди, мой мальчик. Тебе нужно отдохнуть.

Глава 21. Сергей

– Договорились, – проведя длительное совещание при закрытых дверях, мы пришли к решениям, устроившим всех.

Я иду, как проводник, буду делать то, что хорошо умею – искать. Мои парни по своим спецухам. Призрак мой.

Пожав друг другу руки, разошлись на поздний завтрак, далее у нас общий сбор и подготовка к первой вылазке. Местный майор, которого всего год как прислали сюда

руководить, оказался нормальным мужиком. Зовут его Влад, чуть моложе меня, со своими принципами и умеренными амбициями. Я уж не знаю, что наговорил ему про меня