Дорога к Мертвой горе – 2, или По следам группы Дятлова - Точинов Виктор Павлович

Дозу я принял проверенную, давно определенную методом проб и ошибок: ровно столько, чтобы без каких-либо пьяных эксцессов отключиться и уснуть.

Ну, и отключился. Задремал. Без эксцессов. Доза-то была правильная, но время приема поневоле пришлось сдвинуть вперед. И еще один фактор наложился: рейс был утренний, а ночью накануне спал я мало. Сборы, отвальная, то, сё… часа четыре поспал в результате, не больше.

Проснулся, среагировав на «Екатеринбург» – это название громко прозвучало из динамика над головой. Екатеринбург, мой рейс!

Взгляд на часы: до взлета двадцать минут. Ах, чтоб тебя… Метнулся к посадочному выходу.

– Посадка закончилась, – ласково сказала девушка в темно-синей аэропортовской униформе.

– Да вон же он стоит! Успею, пробегусь!

– А не ебёт, – сказала девушка еще более ласково. – Не положено.

Утрирую. Ее фраза с тем же смыслом прозвучала вполне цензурно. Матерился вовсю я, но мысленно и адресуя матерки себе, любимому.

– Обратитесь в компанию-перевозчик, – посоветовала девушка. – Может быть, еще посадят.

Опуская следующие минуты, наполненные беготней и диалогами, скажу сразу: не посадили. Самолет улетел в Екатеринбург. Я остался.

Не насовсем, разумеется. Улетел вечерним рейсом вместо утреннего.

В Екатеринбурге меня ждали и встречали, пока не догадываясь, в какое приключение я влетел на самом старте экспедиции.

Кто встречал?

Пожалуй, читателям пора познакомиться и с остальными участниками нашего исторического вояжа, пока я безрезультатно бегаю по аэропорту «Пулково» и провожаю тоскливым взглядом улетающий самолет.

Итак, знакомьтесь: Данил, человек, без которого поездка не состоялась бы. Двигатель, мотор нашей экспедиции. Живет в одном из крупных городов Поволжья, занимается строительством – не краном, разумеется, рулит, и не бульдозером, а руководит процессом. И, что удивительно, сумел сохранить юношескую тягу к приключения в разных экзотических местах и обстоятельствах, – хотя мы почти ровесники, а я, как уже писал, наприключался в жизни достаточно, больше не тянет.

О приключениях можно мечтать, никогда не слезая с дивана, но здесь не тот случай – свои мечты Данил умеет-таки воплощать, проявляя незаурядные напор и энергию. До перевала Дятлова, например, воплотил такую: пересечь Атлантику на парусной лодке. Пересек, и заодно Бермудский треугольник посетил… А теперь, по возвращении с Северного Урала, решил, на минуточку, побывать на Северном полюсе. И побывает, я уверен.

Зачастую людей тянет приключаться, когда дома у них не все ладно и личная жизнь не сложилась. Но нет, с этим у Данила все в полном порядке: две почти взрослых дочери, жена-красавица Гюзель… Просто такой уж человек, – возможно, опоздавший родиться на три-четыре столетия: все новые континенты уже открыты, все неведомые страны исследованы.

Илл. 1. Данил, без которого наше путешествие не состоялось бы. Снимок сделан в кафе города Ивдель.

В Екатеринбург Данил добирался с Волги не по воздуху. По земле, но не на поезде – на «Тойоте»-внедорожнике. Машина эта более известна под народным прозвищем «крузак», так и буду ее впредь называть. А за рулем сидел Юра, третий участник нашего похода. Что о нем могу сказать? Немногое. Познакомились мы в Екатеринбурге и длилось общение считанные дни. В его ходе показалось, что главная черта Юры – непрошибаемое железобетонное спокойствие. Для нашей маленькой компании – очень полезное качество, мы-то с Данилом оба Близнецы по гороскопу: воздушная стихия, чересчур увлекающиеся натуры и всё такое прочее.

Илл. 2. Юра, величайшего спокойствия человек. Снимок сделан в Нягани, на борту вертолета.

Вот они-то, Данил с Юрой, ждали и встречали меня в Екатеринбурге, – но вместо меня прибыло сообщение в фб-мессенджер: так мол и так, не сложилось.

Итак, первое знакомство состоялось, и можно вернуться в Питер, где один любитель коньяка и нелюбитель перелетов тем временем пытался все-таки добраться по воздуху до Урала.

По большому счету, замена утреннего рейса на вечерний особого влияния на планы экспедиции не оказала: в любом случае мы собирались стартовать из Ёбурга рано утром следующего дня. Всё, чего я лишился – это ночевка в местном отеле, вместо нее сразу попадал с корабля на бал. В смысле, с самолета в отъезжающую машину. Но теперь уж вылететь надо было непременно – любая задержка по любой причине пускала планы под откос.

Разумеется, при второй попытке я не выпил ни капли спиртного… Шутка. Принял ровно ту же дозу того же лекарства. Но теперь действовал с умом. Во-первых, завел будильник на телефоне, выставив максимальную громкость сигнала. Во-вторых, сделал пару звонков, попросив собеседников перезвонить в точно назначенное время. И все прошло как по маслу: задремал, но был разбужен будильником, и два входящих звонка через несколько минут стали перестраховкой.

Дальнейшее тоже прошло без приключений: удобно расположился в самолетном кресле, прикрыл глаза, – и вот уже посадка. Но толком опять не поспал, ночь куда-то подевалась из-за разности часовых поясов: вылетел в районе полуночи, приземлился на рассвете, хотя между городами два с чем-то часа полетного времени.

И вскоре мы обнялись с Данилом, и накатили за встречу, и «крузак» устремился на север. Путь предстоял не близкий: почти тысяча километров по дорогам Свердловской области и Ханты-Мансийского автономного округа.

Глава 2. Золотые самородки Урала, или Паническая атака им. Юрия Юдина

В начале нулевых Коля Кузвесов – уральский золотоискатель, и кладоискатель, и просто авантюрного склада человек – рассказал мне любопытную историю, которую можно озаглавить так: «Почему на Урале плохие дороги».

По словам Коли, в 30-х годах двадцатого века технология добычи уральского золота отличалась от нынешней. Технических подробностей я не помню, но суть такая: оборудование приисков позволяло успешно добывать шлиховое золото в виде «крупки» или совсем невесомых «блесток», а крупные самородки (попадавшиеся очень редко) в большинстве своем уходили в отвалы. Когда этот факт осознали, разработали новые методы извлечения золота. Но внедрили их далеко не сразу, а до той поры государство строжайше запрещало вольным золотоискателям работать на старых отвалах, на т. н. «хвостохранилищах» рудников. Ибо старатель-одиночка работает вручную и самородок в своем промывочном лотке никак не пропустит.

Закончилось тем, что все старые отвалы отработали по новой, извлекли из них пропущенное поначалу золото. Вернее, не совсем все… В 30-х, во времена индустриализации, на Урале бурно строились дороги – и автомобильные, и железнодорожные. Щебень для отсыпки брали в том числе из отвалов золотых рудников, считая его пустой и никому не интересной породой.

Разумеется, позже никто не стал вскрывать сотни километров дорожного полотна и заменять отсыпку. Стоимость найденного золота не окупила бы убытки от транспортного коллапса, неизбежного при реализации такой идеи.

Самородки так и лежали кое-где вдоль дорог до тех пор, пока на рубеже тысячелетий населению не стали доступны металлоискатели. Кто первым вспомнил о золотоносном щебне, неизвестно, но вскоре в узких кругах профессиональных кладоискателей поползли упорные слухи: можно очень неплохо заработать.

И началось… Расковыривали асфальт бригадами по два-три человека – нагло, среди бела дня, облачившись в оранжевые спецовки дорожных рабочих.

В подавляющем числе случаев металлоискатели срабатывали не на золото. Но пока не продолбишься к отсыпке сквозь слой асфальта, этого не понять… А заделыванием получившихся дыр в асфальте, конечно же, по завершении работ лжерабочие не занимались.