Я тебя испорчу. P.S. Твой подонок - Вишневская Виктория

Люблю.

– А ты меньше шокируй меня!

– Я не специально.

Неужели это было настолько вызывающе?

Смущаюсь, провожая Ростика на выход.

– Куда он? – невольно спрашиваю вслух.

– Да он покурить вышел, – смеётся Лана. – После такого горяченького он кипит.

Я бы засмущалась, но текила даёт о себе знать.

– Ладно, – отрываюсь от барной стойки. – Я к милому.

– Давай-давай, – пошло взмахивает бровями.

Какой бы подтекст ни имело её движение, поправляю топ и выхожу из бара. Думаю о Ростике – и улыбка на лице появляется.

После этого мы пойдём в номер. Останемся одни. Впервые. И…

Моя улыбка тут же ползёт вниз.

Не от представления в голове. А от того, что вижу.

Прикрываю рот ладонью. Моего Ростика валит на пол какой-то парень. Садится на него верхом и держит его за шею.

Уроды!

Дикари!

Делаю шаг вперёд, чтобы наброситься на отморозка.

Слепая ярость несёт вперёд. Как и алкоголь. Адреналин подскакивает.

Убью! Всех!

– Каширин, что ты жмёшься? – смеётся кто-то из его друзей.

– Ударь нормально, совсем размяк.

Что?!

Что он сказал?!

Чуть не срываюсь с места.

И только чувство радости и восторга останавливает.

Ростик даёт отпор и берёт инициативу на себя. Подпрыгивает с места, защищаясь.

Он же победит, да?

Да как!

Четверо на одного!

Ладно первого он одолеет…

А дальше?..

Спасает одно. Один парень спокойно стоит и курит, посматривая на это с неприкрытой скукой.

Плебеи!

Отморозки!

И их друг получает по лицу заслуженно!

Парень, куривший до этого сигарету, тушит её о кирпич здания и делает шаг к Ростику.

О, нет…

– О-о-о, суицидник!

– Остановим?

– Не, давай посмотрим.

Сейчас и он его бить начнёт!

Судорожно осматриваюсь по сторонам под грохот собственного сердца.

Хватаю стакан с прозрачным содержимым на выступе здания. И слепо бегу к Борисову. Встаю между придурками и Ростиком. И, не раздумывая ни секунды, выплёскиваю воду парню прямо в лицо.

Пусть это будет как комариный укус, но своего парня обижать не позволю!

Все вокруг замирают, как и я.

Я сделала это! Остановила его!

– Аль, а ну, зайди за меня! – Ростик хватает меня за плечи и загораживает собой.

Двинуться с места не могу. Хоть во мне текила, дающая смелости, всё равно замираю. Этот отморозок обхватывает лицо ладонью и пальцами ведёт вниз, смахивая воду. Дотрагивается кончиком языка до губы, пробуя её на вкус.

– Ты плеснула мне в лицо ром? – агрессивно рычит, дёргаю плечом.

Значит, это не вода была?..

Парень, кажется, разозлившись еще сильнее, подаётся вперёд.

– Спартак, мож, ну их? – выкрикивает кто-то из его друзей.

Да-да, послушай их!

Но он ведь этого не сделает, да?..

Готовлюсь к худшему.

Парень, надвигающийся на нас, крупный. Не толстый. Спортсмен. Через футболку мышцы прорисовываются. Рука большая. Как хлопнет – тут же лягу.

Смотрит зло. Яростно. Испепеляет взглядом, превращая меня в горстку пепла.

Хватаю Ростика за руку и тяну на себя. Чего он стоит?! Бежать надо!

Вовремя из бара выходит толпа людей, с которой мы и смешиваемся. Я облегчённо выдыхаю, оборачиваясь и смотря на заведенного парня. Продолжает смотреть на нас, провожая взглядом, но мы идём впереди толпы.

А Ростик назад прорывается. Дёргаю его за руку, осекая. Совсем придурок?!

Он видел того титана? А себя?

Да Борисов в инвалидной коляске потом будет разъезжать!

У нас отпуск, твою мать! Отпуск!

А не побоище…

Оказываемся в баре быстро. Ноги сами несут нас в безопасность.

Меня до сих пор колотит и трясёт. То ли от адреналина, то ли от страха. Всё сразу. Даже говорить не могу.

На дрожащих ногах нахожу Лану. Говорю, что мы пойдём в номер. Она кивает, и я иду за расстроенным Борисовым. Он за лицо держится. Кожу счесал на щеке и губе. Хорошо, что не разбили. Но приложился об асфальт круто.

Оказавшись в комнате, несусь в ванную комнату, к аптечке. И ругаюсь вслух.

– Придурки. Да чтобы у них все причиндалы отвалились!

– Ты так мило злишься, – Ростик, несмотря на ситуацию, сидит молча и смотрит за моими рваными движениями. Дрожащими пальцами открываю аптечку, достаю антисептик.

– Иди на фиг, – злюсь на него. Умудрился найти проблемы в отпуске! Эмоции до сих пор зашкаливают. – За что тебя так?

Не представляю, какими надо быть, сука, уродами!

– Сильно важно? – спрашивает с какой-то надеждой, не желая говорить об этом.

Но я упертая.

– Да! – чуть не ору.

– Из-за тебя.

– Из-за меня? – рука с ваткой зависает в воздухе. – А я тут при чем?

– Я вышел покурить. А там они. Один начал говорить, что у моей девчонки попка хорошая. Я решил с ним поговорить. Он первый накинулся.

Вот как…

Бью его легонько по плечу.

– Дурачина ты, Борисов, – злюсь на него, несмотря на благородство. – Смолчал бы. Зачем нам отпуск портишь?

– Прости, кисуль, – опускает палец на мою щеку, ласково поглаживая. И все. Я таю. – Я просто не стерпел.

Вторая ладонь оказывается на талии. Ростик прижимает меня к себе, поддерживая.

Тепло.

Родной мой…

С ним я в безопасности…

Точно…

Как я могла в нем усомниться? Он всех сделает и всех победит.

Касаюсь своим лбом его лба и тяжело дышу.

Я волновалась… Очень.

– Я чуть с ума не сошёл от того, что они на твой зад смотрели. Ты даже в штанах соблазнительная до чёртиков для всех.

Миленький…

Ради меня в драку полез.

Касаюсь легко губ.

– Ладно. Ты прощён. Только, пожалуйста, больше так не делай.

– Обещаю.

Отрываюсь от него, заглядывая в серые глаза.

И отвешиваю лёгкий, отрезвляющий подзатыльник.

– А теперь сиди смирно, – грозно кидаю. – Мне нужно обработать тебе рану.

Глава 3

Обрываю блядский поцелуй. Прохожусь языком по сладким губам девчонки. И под громкое довольное мычание спускаю лямку, оголяя плечо. И плевать, что мы не одни. С друзьями, возле палатки с мороженым.

– Спартак! Хорош с тёлками флиртовать! Вам ещё потрахаться тут не хватало!

Хах, такого опыта у меня ещё не было. А что, неплохо. Правда, нас выгонят раньше, чем я сниму с неё трусы.

– Мы тренироваться идём или нет? – недовольно басит Каширин. Завидует. Ему же вчера не перепало.

Разрываю поцелуй и сразу оцениваю упругую тройку, на которую и повёлся. Хорошая, большая, как я люблю.

– Ещё увидимся, – киваю её буферам, а не… Как её зовут?

– Если что, – гладит пальчиками по обнажённой груди. Передёргивает. Слишком слащаво. – в восемь часов вечера я стабильно на аттракционах. На быке.

Пошло усмехается, облизывая губки.

Представляю. И заводит. Член в шортах моментально дёргается. Прыгает, она наверняка, очень хорошо…

Разворачивается, лукаво подмигивая мне, и получает удар по попке.

Надо будет сходить, на этого быка глянуть… И сказать ей, чтобы продемонстрировала свои умения у меня в номере.

Отворачиваюсь, посматриваю на команду. Пока капитан отпуск с душой проводят, разминаются. Кроме Каширина. В телефоне сидит.

– Хорош, – бью по плечу. – Разминайся давай, а то скоро стемнеет. Нам ещё заплыв делать.

Пляж полупустой из-за заходящего солнца. В это время как раз толпа расходится, освобождая место в море. Не надо смотреть по сторонам, чтобы никого не задеть, а потом выслушивать тонны дерьма в свою сторону.

Есть только ты. Твоё тело. И бушующие волны.

Разминаю плечо, посматривая по сторонам.

Невольно останавливаюсь на тёмных длинных и мокрых волосах, прилипших к аристократической спинке.

Волосы знакомые. Да и фигурка.

Рядом с девчонкой парень сидит на пледе. Профиль знакомый, да и рожа…

– Знаете, кого нашёл? – взгляд Каширина направлен туда же, куда и мой. Опередил меня. Заметил дичь быстрее.

Улыбка на губах расцветает. Не ошибся.