Белый лист (сборник) - Александр Иванов

Деревянные, крашенные белой масляной краской окна не поддавались. С трудом открыв одну створку небольшого окна, он попытался вылезти наружу. Его крупное тело с трудом протискивалось в узкое пространство. Уже почти выбравшись наружу, упершись руками в снег под окном, он задел стекло каблуком. Услышав звон разбитого стекла, он ощутил, как в левую руку впился осколок. Следы крови стали отчётливо видны на снегу. Залаяла собака. Он почти бегом пошёл к машине, на ходу доставая носовой платок. Его трясло. Он сел в машину и поехал в Москву.

Вечером он долго не мог уснуть.

Утром следующего дня ему пришлось выпить несколько чашек крепкого кофе, прежде чем он пришёл в себя. Просматривая почту, Глеб обнаружил письмо от неизвестного адресанта. К нему были прикреплены несколько файлов, содержавших информацию, из которой можно было сделать однозначный вывод – убийца он, Глеб Валентинович Чибисов!

В одном из “конвертов” находилась вырезка из местной газеты с короткой новостной заметкой о произошедшем убийстве господина Проскурина. В ней был указан тот же адрес и время, совпадающее со временем визита Чибисова. В следующем файле была запись с веб-камеры, на которой отчётливо было видно, как он заглядывает в прихожую и проходит в дом. В третьем и четвёртом файлах были фото его следов, оставленных на полу в доме, и снимок капель крови на снегу под окном.

Словно приступ тошноты, Глеб испытал давно забытое чувство страха. Он постарался успокоиться, но это ему не удалось. Просмотрев всё ещё раз, перечитал послание: “Надеюсь на Ваше благоразумие и правильное понимание собственных интересов. На этот адрес Вы должны сообщить о готовности выкупить у меня эти улики. Ответ должен быть дан немедленно. В случае, если сегодня до 12–00 не будет ответа, я передаю их по назначению. Выкуп в пять миллионов рублей должен быть готов послезавтра к 18–00. Ваш доброжелатель”.

Но кто он, этот “доброжелатель”? Кто его мог подставить? В голову не приходило ничего.

Вспомнилась давняя случайная беседа со следователем прокуратуры, который в неформальной обстановке, простым языком описал “внутреннюю кухню” следственных органов, скрытую от глаз обывателя. Сколько у нас “ошибок следствия” и невинно сидящих граждан. Этот работник юстиции обыденным тоном рассказывал о “подгонке” деталей и обстоятельств уголовных дел так, словно речь шла о транспортировке бочкотары, а не о человеческих судьбах…

Из задумчивости его вывели слова телеведущей, прозвучавшие с экрана панели, висящей в правом верхнем углу его кабинета. Его слух непроизвольно уловил тематику разговора собеседников на экране. Увеличив громкость, Глеб вслушался в слова.

Передача была о реформах в правоохранительных органах и, в частности, о выделении следствия в самостоятельную структуру. Приводились и обсуждались цифры негативной статистики и критерии ведения следствия, результаты скандальных дел. Участники передачи единодушно признавали крайне неудовлетворительным существующее положение в следственных органах.

Его теперь это могло коснуться непосредственно. Это уже не было “сухой статистикой”.

Представить своё существование в тюрьме он не мог. Это казалось ему загробной жизнью… Мысль об обращении в полицию отпала как-то сама собой.

Почему-то сразу с тоской вспомнилась Наталья и их последняя встреча. Вспомнился Данила. От этого засосало под ложечкой.

– Катенька, набери мне Кондарчука, пожалуйста! – произнёс он в решётку селектора.

Фёдор ответил почти сразу. Чибисов старался говорить обычным голосом.

– Привет, Глебушка! Какие новости?

– Здравствуй! Я по нашему давешнему разговору про этого автора Проскурина. Не могу его выловить! Буду продолжать и, если найду, отзвонюсь. Но думаю, что материалом можно пользоваться.

– Да я так же подумал. Ну, бывай! – Связь прервалась.

“Я согласен. Но где гарантии?” – это сообщение ушло через несколько минут на адрес неизвестного “доброжелателя”. Работой Глеб заниматься больше не мог. Он стал прикидывать: как собрать нужную сумму. Она не очень смутила его. Что-то наскребёт у себя в издательстве. Что-то до вечера успеет взять в банке экспресс-кредитом. Придётся звонить друзьям… Нужно торопиться. Времени было в обрез.

Войдя в квартиру, Глеб услышал звук включённого телевизора. Юлия смотрела какой-то фэшн-канал, сидя на диване в гостиной. Он давно сам вручил ей комплект ключей от квартиры. Она уже заняла один из шкафов под свои вещи.

На столике, перед телевизором, стояла открытая бутылка вина и бокал.

– Привет, милый! Я соскучилась… – Она обняла его и вытянула губы для поцелуя. – Что-то ты сегодня не в духе.

– Привет! Не видел тебя два дня… Ты где пропадала?

– Да так, дела-заботы… Долго рассказывать. А что за допрос?

В первый раз за всё время Глеб почувствовал раздражение в присутствии Юлии. Неожиданно подумалось: спросила бы, как дела, что ли!

Он открыл холодильник и, достав лёд, бросил его в стакан. Достал из буфета бутылку “Блэк Лэйбл”. Налив скотча до половины, сразу же выпил. Налил ещё.

– Ну, как наша поездка на Бали, милый? Ты всё распланировал? Деньги внёс? Кстати, моя хорошая подружка со своим бойфрендом тоже там будет в это время! Класс! Прямо уже хочу! Только, котик, я умоляю – отель не ниже пятёрки.

– Не только поездку, но и шубу на твой день рождения придётся отменить. Вот такие пироги…

– Как… Ты, наверно, пошутил, милый? – Её фигура неподвижно застыла посреди комнаты.

– Ничуть. У меня крупные неприятности… Если не сказать хуже. Срочно нужны деньги.

Юлия отошла к окну. Сложив на груди руки, она молча смотрела на улицу. От выпитого виски Глебу стало тепло. Напряжение спало. Он выпил ещё.

– Значит, ни дня рождения, ни поездки, ни шопинга… Время до Нового года и после – коту под хвост…

Этот вечер был первым, когда они не занимались любовью.

Утром в почте он обнаружил очередное послание от “доброжелателя”: “Умница. Я знал, что Вы себе не враг. Будьте готовы за час до указанного времени. Деньги увяжите в брикет и упакуйте в плотный полиэтиленовый пакет. Сядьте в свою машину и ждите на стоянке. Вам позвонят. Если будет обнаружен “хвост”, договорённость отменяется. За вами будет установлен контроль. Так что без глупостей. А гарантий у Вас нет”.

Весь день Чибисов занимался сбором денег. Последнюю сумму ему должны были передать завтра в обед.

Вечером, когда он ещё сидел в кабинете, позвонила Наталья. Ей нужна была доверенность на переоформление машины.

– Привет!

– Привет!

– Как дела, дорогой? Что такой кислый голос?

– Разве?..

– Ну, мне ли не знать! Забыть я ещё не успела… Что-то случилось?

– Да так… – неопределённо протянул Глеб. – Ты-то как? Как твои переводы?

– Всё по-прежнему… Леплю новые книги из старого импортного содержимого. Питаюсь чужими эмоциями и изливаю свои.

– Ты-то что звонишь? Родители как?

– Всё в порядке. Мне просто доверенность на машину нужна. Может быть, поменяю. Что-то она барахлить стала.

– Ладно. Не вопрос. Освобожусь на днях – перезвоню. Ну, пока!

– Пока!

На секунду ему показалось, что из трубки на него повеяло знакомым тёплым запахом их старой кухни.

Вечером в своём почтовом ящике он обнаружил комплект ключей от квартиры. Тот самый, который он давал Юлии. Её вещи из квартиры тоже исчезли. Записки не было. К своему удивлению, он ничего не почувствовал.

Уже перед сном, зайдя в ванную комнату, Чибисов в очередной раз увидел своё отражение в зеркале. Он глядел на себя, ловя виновато-ускользающий взгляд, словно пытаясь разглядеть что-то, что могло объяснить причину происходящих с ним в последнее время событий.

– Ну, что, дружок, приехали… А чего ты, собственно, ждал?

За час до условленного срока Чибисов сидел в своём “Крузере” на стоянке возле офиса. Пакет с деньгами был при нём.

Раздался звонок его мобильного. Абонент не определялся. Глеб взял трубку:

– Вас слушают!

– Трогай с места и направо по Тверской. Держи трубу при себе. Мы отслеживаем тебя по GPS. Быстро не едь. – Раздались гудки отбоя.

Глеб вёл машину по Тверской. Телефон опять зазвонил.

– Сворачивай в Старопименовский переулок.

Они гоняли его по центру Москвы кругами более часа. Очередной раз телефон зазвонил, когда он двигался по Ворсонофьевскому переулку.

– Остановись. Видишь справа зелёную урну?

– Да.

– Брось туда пакет с деньгами и быстро уезжай. До связи.

Он выполнил это указание. Больше его телефон не звонил. Отчего-то внезапно навалилась усталость. На стоянке возле офиса он остановился и долго сидел за рулём, глядя перед собой.

Наталья взяла трубку сразу, словно держала её в руке.

– Привет!