10 тайн Охотника на демонов - Светлана Гольшанская

- Я хочу вам помочь, - сказала Риана.

- Чем вы можете мне помочь? Моя жена рожает, мне нужен лекарь, а не сопливая девчонка! - раздраженно ответил мужчина.

- Знаю, поэтому я здесь, - полным самообладания голосом ответила девушка.

- Повитуха? - скривился он.

- Целительница, - Риана смерила его холодным взглядом.

Мужчина несколько мгновений колебался, стоит ли принимать помощь от староверов, ведь само присутствие целительницы в доме могло навредить репутации его семьи в епископате. Но слуга, посланный в город за лекарем, задерживался, а каждая минута промедления могла стоить его жене жизни. К тому же, целители никогда и никому не вредили. Такова была суть их родового дара.

- Идемте, - сказал хозяин дома и скрепя сердце отвел Риану в спальню.

Измученная и обессиленная женщина, лежавшая на широкой двуспальной кровати с застеленной белой простыней, тихо стонала от нестерпимой боли.

- Преждевременные роды, - сразу же заключила целительница.

- Еще месяц, - кивнул головой отец семейства.

- Принесите теплой воды и чистые простыни, - сказала девушка, выпроваживая его из комнаты.

Дэвид Комри, хозяин усадьбы, винил в том, что происходило с его женой, только себя. У них и так было четверо детей. Дэвид не хотел еще одного. На этот раз он точно знал, что родится мальчик. Младший сын, которому суждено всю жизнь нести на своих плечах тяжелое бремя. Со времен первого Стража Авалора, легендарного Джорджа Драконоборца{4}, повелось, что старший сын одаренного рода наследует титул, земли и состояние отца, а младший отправляется на Охоту за собственной гибелью. Так было с дядюшкой Дэвида, который сгинул в Ледовитом океане, так было с братом, которого разорвала на части безымянная тварь из Муспельхейма{5}. Дэвид не хотел такой участи ни для кого из своих детей.

В былые времена Стражей считали самыми уважаемыми и влиятельными людьми во всем Мидгарде, а их ремесло – охота на демонов – почетным занятием для любого человека. Для них не существовало сословных различий. Людские законы были не властны над ними, а их воле подчинялись даже короли.

Беду принес восточный ветер вместе с проповедниками Единой веры. Он посеял в душах людей смуту, разжег пламя раздора в их сердцах. По всему Мидгарду прокатилась разрушительная война, которую позже летописцы назовут Войной за Веру. Стражи потерпели поражение. Из охотников они сами превратились в добычу для тех, кого клялись защищать их предки.

После войны Комри пришлось отказаться от своего наследия и веры, чтобы не попасть на плаху, ведь таких, как они единоверцы убивали без суда. Телекинез, самый нечестивый, по словам Защитников Паствы Единой веры, дар Стражей, передавался в роду Комри от родителей к детям, хотя в последнее время он начал угасать. Дэвид обладал лишь жалким его подобием: он с трудом мог передвинуть силой мысли порожнее ведро. Его отец считал, что так их род расплачивается за малодушие и трусость. Но Дэвид никогда не верил в это, как не верил ни в духов, ни в Бога Единой веры, но только до сегодняшнего дня.

Теперь же он впервые задумался о возмездии за преступные мысли против собственного ребенка. Он, не рожденный, погибал у Дэвида на глазах, забирая с собой жизнь его милой, доброй, ни в чем не повинной жены.

Разбавив кипяток из котелка, висевшего над очагом, холодной водой Дэвид вернулся в спальню.

- Ну, как она? Вы сможете ей помочь? - спросил он, с надеждой глядя на повитуху.

Риана повернулась к нему. Теперь от нее исходила настолько мощная волна силы, что Дэвид испуганно вздрогнул, ощущая, как по спине пробежал озноб.

- Все будет хорошо, - тихим, лишенным всякой интонации голосом сказала Риана. - Не мешайте.

Дэвид обреченно кивнул и вышел. Оказавшись в темном коридоре, он закрыл глаза руками и опустился на пол.

- Папа, я уложил девочек спать. Джаспера с лекарем до сих пор нет, - из коридора показался Эдвард. Восьмилетний сын присел на корточки рядом с отцом.

- Пап, это же староверка, зачем ты ее к маме пустил? - спросил он, пытаясь разглядеть лицо Дэвида в тусклом свете свечи.

- Если нам больше никто помочь не в силах, так пусть будет староверка, - ответил он.

Роженица мучилась уже несколько часов. Схватки с каждым разом становились все сильней, буквально разрывали ее на части. По лбу градом катился пот. От захлестывающей ее боли, женщина не могла больше ни сдерживать крик, ни даже просто дышать.

Риана положила руки ей на живот, запрокинула голову и воззвала к древним богам. Ее руками водила Бригантия в белых одеждах{6}. Рогатый{7} хранитель леса неустанно наблюдал за действиями целительницы. Сам Белен{8} с нетерпением ждал появление ребенка на свет.

Никогда целительница еще не присутствовала на таких тяжелых родах. Как будто мары{9} хотели забрать малыша прямо из утробы матери и утянуть обоих на тот свет. Но Риана не сдавалась. В канун Самайна, когда сами духи привели ее на порог этого дома, целительница просто не могла позволить демонам смерти выиграть эту хватку. Вот уже показалась головка. Еще чуть-чуть, одно небольшое усилие и ребенок оказался у нее на руках - совсем крохотный багровый комочек с темным пушком волос на макушке, гораздо меньше всех новорожденных, которых она когда-либо видела. Риана потерла его стопы, провела рукой по спине, изо всех сил пытаясь заставить его закричать, но малыш остался нем. Он не дышал.

Из глаз целительницы покатились слезы. Неужели все усилия пропали зря? Риана отерла рукавом лицо, и тут прямо на ее глазах свершилось чудо. Зловещую тишину как ножом разрезал бой часов. Наступала полночь. На лбу ребенка зажглась белым светом руна Перт{10} и погасла с двенадцатым ударом. Как раз в этот момент малыш возвестил о своем прибытии громким плачем. Оторвав от малыша завороженный взор, Риана увидела Рогатого. Тот мягко улыбнулся, склонил голову перед целительницей в благодарность за проделанный труд и растворился в воздухе.

Дверь тут же распахнулась, и в комнату ворвался изнывающий от беспокойства отец.

- Как она? – взволнованно спросил Дэвид, глядя на свою затихшую жену, неподвижно лежавшую на кровати.

- Роды были очень тяжелые, но все обошлось, - ответила повитуха, заворачивая мальчика в полотенце. – Скоро она проснется.

- А ребенок?

- Можете его взять, - сказала жрица, передавая малыша отцу, чтобы удостоверится, что с роженицей все будет в порядке.

- И все-таки мальчик, - пробормотал Дэвид себе под нос, разглядывая новорожденного. - А какой крохотный... Мой сын. Я назову его... - "Николас, Николас, Николас..." - зашептал тихий бесплотный голос у него в голове. - Николасом. Да, именно так и назову.