Колесо жизни и смерти - Джулиан Седжвик

74607094 777008279 128838253180 74761001 8182 814 74607094 87382 8281 1 42392 8648134

По мере того как на листке перед ним выстраиваются слова, в нем все сильнее вскипает возбуждение. Это чудо какое-то! Папа снова говорит с ним, помогает ему, направляет на верный путь.

ДУМАЮ ЗАМОК ИСПОРТИЛ ДЖИММИ…

Так наши подозрения верны!

Кто-то стоит у него за плечом. На бумагу ложится тень. Дэнни инстинктивно прикрывает написанное, но потом, осознав, что это Син-Син, убирает руку и показывает девочке расшифрованную часть текста. «Если я буду постоянно демонстрировать, что безоговорочно доверяю ей, наверное, это поможет сгладить проблемы между нами. Представляю, каково ей с тех пор, как она узнала, что мама ее бросила…»

– Все как ты думал, – шепчет Син-Син. – Тебе просто необходимо бросить Розе вызов!

– Погоди минутку.

Он торопливо разбирает последние группы цифр.

НО НЕ ДУМАЮ ЧТО ОН И ЕСТЬ ЦЕНТР

Син-Син, сощурившись, читает весь текст и приподнимает брови:

– Если он уже пытался убить твоего папу, то почему не попробовал второй раз?

– И ведь я помню, как видел его, – говорит Дэнни. – В ночь, когда случился пожар. И нам известно, что у него был мотив. Месть.

Он поворачивается и устремляет взгляд на распорядительницу цирка. Она стоит в центре труппы, подняв руку, точно полицейский, регулирующий бурный поток машин.

Если она и не врала, то, по крайней мере, скупилась на правду. Пора, пора поговорить с ней начистоту! Усталость слетает с Дэнни, сменившись решимостью. Он шагает к Розе. Сейчас очень важно правильно провести сцену. Продемонстрировать силу. Нельзя провалить такой шанс!

Но стоит ему подойти чуть ближе – и он сразу оказывается в центре внимания.

Все взоры обращены на него. Все видят, сколько целеустремленности сейчас в его походке. А кроме того – у всех еще свежи воспоминания о головокружительно-дерзком побеге с горящего каната. Неудивительно, что лица присутствующих выражают искреннее уважение.

Дэнни понимает, что снова стал главным действующим лицом, и на миг теряет уверенность. Но тотчас же берет себя в руки. Золотое правило циркача: если не уверен в себе – притворись. Притворяйся, пока сам не поверишь!

Подойдя к распорядительнице цирка, он встряхивает листками прямо у нее перед носом, беззастенчиво вторгаясь в ее личное пространство, демонстрируя, что главный здесь он. Старается, чтобы голос его звучал как можно глубже и взрослее:

– Это ведь Джимми Т. испортил водную камеру?

– Я… – Роза захлопывает рот и трясет головой.

Дэнни кивает – самую малость, просто чтобы ободрить ее:

– Ну разумеется, Джимми… и ты знала… с самого начала знала.

Итальянка силится отвести взор, но он ей не дает.

– Дэнни, я…

– Расскажи мне о Джимми. Я знаю, что он тут был. Когда в ночь пожара ты нашла меня в будке, ты ведь что-то там прятала. Что именно?

Тишина сгущается. Слышится лишь цокот когтей Герцога по каменным плитам пола. Подойдя к мальчику, пес выжидательно останавливается рядом. Распорядительница крепко сжимает губы, стараясь удержать поток слов. В волосах у нее все еще торчит алая роза.

Она нервно выдергивает цветок – и словно бы вся поникает.

– Ну давай же, Роза Вега. Выкладывай, – подбадривает Замора.

Дэнни не сводит с Розы пристального взгляда. Он видит, видит, как правда пробивает себе дорогу наружу. Роза не в силах больше бороться с чувством вины – и сердце мальчика ускоряет бег.

– Ну хорошо, – Роза отводит взгляд, смотрит на смятый в руках цветок. – Да. Джимми испортил водную камеру…

Из уст остальных членов труппы вырывается дружный стон ужаса, но Роза вскидывает руку:

– Да послушайте же! Дэнни, он вовсе не хотел навредить твоему отцу, я уверена. Хотел только немного напугать, опозорить у всех на глазах. Уж больно переживал из-за чувств к твоей mamma!

Ну наконец-то признание! Важный кусок головоломки становится на нужное место. Дэнни силится сдержать волнение – и гнев. Нельзя упускать этот драгоценный миг!

– Так почему ты сразу не сказала?

– Боялась, все тут же сделают ложные выводы. Совершенно ложные! Я даже не знала, что он наделал, пока он не примчался ко мне после представления и не сунул маску и измазанные краской штаны. Потому-то я и пошла на склад – хотела взять парафина, чтобы сжечь их. Бедняга Джимми…

– Бедняга Джимми?! Да чтоб меня! – рычит Замора. – Нарушил золотое правило! Наверняка именно он потом и пожар устроил!

– Нет! – яростно возражает Роза, качая головой. – Он в тот же вечер вернулся в Нью-Йорк. Я ему туда звонила. Сказала, пусть больше к «Мистериуму» даже не приближается! Нет, пожар – наверняка случайность, несчастный случай…

Дэнни вскидывает руки:

– Вот уж только не случайность! После всего, что произошло! Я сам видел Джимми в тот вечер, своими собственными глазами!

– Bello[3], но ты никак не мог его видеть. Может, эмоции сыграли с тобой злую шутку, а?

Дарко приподнимает брови:

– А может, все-таки будем непредвзяты…

– Он был в Нью-Йорке, – повторяет Роза. – Да и зачем Джимми вредить Дэнни, или Заморе, или Син-Син? Бессмыслица какая-то!

Снова повисает тишина, глубокая и тревожная. Все осмысляют новую неожиданную информацию – что вредителем оказался Джимми. И что Роза, руководитель труппы, никому ничего не сказала! У Дэнни екает сердце. А вдруг теперь всему цирку конец?

– Ненавижу настаивать, – говорит Дарко, – но мне бы хотелось разобраться с моей проблемой. Дэнни, а, по-твоему, как нам следует поступить? Ты тут, похоже, единственный головы не потерял.

Дэнни обводит взглядом присутствующих и видит: все ждут его решения. Каждый, пусть и на свой лад, рассчитывает, что он, Дэнни, снова возьмет ответственность на себя. «Похоже, я перестарался, изображая уверенность, – думает мальчик, зажмуриваясь. Надо разделить проблему на составляющие, воспользоваться «методом атомов» и решать каждый кусочек по отдельности, один за другим».

Однако инстинкты берут свое и гонят Дэнни вперед. Решение принято. Он знает, что собирается пересечь черту – утаить правду, нарушить закон… Но Дарко спас ему жизнь! Он не допустит, чтобы его спаситель гнил в камере, пока «Мистериум» живет своей жизнью.

– Надо найти Ла Локу, – говорит Дэнни. – Убедиться, что она… – голос его срывается. – И забрать нож Дарко. Потом позвонить в полицию и сказать, что она упала. Это если ее еще не успели найти. И вообще, может, нож сам выпал, когда она летела сквозь ветки. – Он снова поворачивается к Розе: – Но обещай, что поможешь мне выследить Джимми.

Вид у распорядительницы поникший, растерянный:

– Замора, а ты как считаешь?

– Нам и прежде уже доводилось гулять по краю пропасти… – Он раздувает щеки. – Но я бы не отказался от помощи. Для надежности.

– Тогда давайте проголосуем, – быстро произносит Роза, пытаясь снова перехватить бразды правления. – Кто за?

Все руки поднимаются в воздух. Все, кроме руки Дарко.

– Я воздержусь, – бормочет он.

– Отлично! – Распорядительница хлопает в ладоши. – Решено. – Снова чуть поколебавшись, она поворачивается к Дэнни: – Bello, прости. Я должна была все тебе рассказать. Но мы с Джимми были хорошими друзьями…

– Просто помоги теперь его отыскать. Обещай, что мы этим займемся…

– Клянусь семейной честью! – восклицает Роза, прижимая руку к сердцу. Она несколько секунд смотрит мальчику прямо в глаза, а затем отворачивается и идет к остальным циркачам.

Син-Син тянет Дэнни за локоть:

– И ты позволишь ей вот так отделаться?!

– Мне нужна ее помощь. Ей и без меня достанется от всех остальных. А мне надо связаться с Рикаром и спросить его мнение. Спросить про Джимми.

А вдруг у Интерпола появилась какая-нибудь новая информация? Вдруг Рикар предупредит, чего ждать дальше? В конце-то концов, Ла Лока была всего-навсего наемницей, и даже если организацию «Сорока Девяти» удалось выкорчевать тут, в Барселоне, остальные-то члены банды никуда не делись, они где-то поблизости, затаились и ждут. И сам Центр – его только еще предстоит найти и победить.

– А что все остальные? – спрашивает Син-Син, мотнув головой в сторону труппы. – Вне подозрений?

– Наверное. Хавьер говорил, что кто-то из «Сорока Девяти» связан с труппой – должно быть, он имел в виду Джимми…

Он хмурится. Новая мысль не дает ему покоя:

– Син-Син, как по-твоему, мы правильно поступаем? Насчет ножа Дарко?

– Дэнни, только идиот считает мир черно-белым.

– Но…

– И никаких «но».

Герцог обнюхивает босую ногу мальчика. Син-Син кладет руку на мохнатую голову пса:

– У нас в Китае есть такая пословица: в каждом из нас сражаются два пса – плохой и хороший. И ты просто должен как следует кормить хорошего – чтобы ему хватило сил победить… – Девочка отворачивается. – Ты кормишь своего хорошего пса на славу. Даже если на этот раз бросил косточку плохому…