Ложные истории с правдивой истиной - Кристина Борис

один.

А Марта затмила все звёзды на свете

Огнём в волосах, кумарином и страстью.

Кто знал, что вкус губ, словно яблочный бренди,

Мешает Нарциссу найти своё счастье?

Ангела старалась укутать покрепче

Древесно-жасминовым нежным объятьем.

Нисколько от этого не было легче –

Стремительно быстро услышала "Хватит! "

Виола пыталась придумать сонату

Их нежной любви, но увы, к сожаленью,

Лениво аккорды брала, где им надо,

И порваны струны, и песня в забвении.

Мирцелла цвела как бутон туберозы:

Наивна, бела и сладка в аромате.

Нарцисс превращение счёл актом угрозы,

Что к старости всё она быстро растратит.

В Джоанне плескалась морская вода,

Слезами солёными с глаз вытекала.

Нарциссу не нравилась эта черта,

И вскоре Джоанна из виду пропала.

Агриппа строга была, но и сильна,

Тем самым Нарцисса манила нещадно.

Затем, как влюблённость ушла в никуда,

Он проклял характер её троекратно.

Всегда говорят – ищи рядом удачу.

И так Нарцисс вскоре любовь и нашёл.

Взглянул… и решил своей жизни задачу,

Когда к отражению он подошёл.

Тогда же всё понял, что так и должно:

Любовь, красота, обаяние, ум –

Сплелось воедино и им рождено,

В мгновенье ушли годы тягостных дум…

Подожди

«Открою тайну мудрецов -

Житейской хитрости отцов,

Прожив немало, но сто лет

В запасе будет на обед.

По жизни в спешке нет нужды.

На всяк приказ ты подожди.

Что будет глупым, то уйдёт,

А то, что нужно, всё придёт.

Любовь иль деньги – есть свой счёт

И в жизнь придёт под свой черёд.

И торопить ты не спеши:

Растратишь силы. Запиши.

Для блага лучше долго жди

И путь свой в жизни разыщи,

Чтоб всё, что нужно, враз пришло,

Не спутав время и число…»

Один из старцев прошептал

И сказ свой длинный продолжал:

«И я всё жду, вот потому

Так много лет ещё живу…»

Покупая молодость

«Душистой розы аромат.

Кислинка терпкая граната.

Малина, мята нарасхват.

А вам, извольте, что же надо?»

Вещал торговец всех чудес,

Что миру были бы подвластны.

Его сбивал наперерез

Мужчина речью долгой, страстной:

«Мне надо молодость найти.

Ищу везде – её не вижу.

В свой час пришлось ей вдруг уйти.

С тех пор о ней ничто не слышу».

Торговец вышел в тот же час

И долго шёл обратно к лавке.

Когда пришёл, без лишних фраз,

Достал предмет из безрукавки.

Мужчина руки протянул –

То был кувшин с водой до крышки.

Торговец всё перевернул –

Прошло сквозь пальцы без излишка.

«Вся молодость давно, увы,

Как и вода, ушла бесследно.

Купите лучше-ка цветы,

Чтоб скрасить то, что в жизни бледно».

Мужчина грустно шёл домой

И видел много стариков,

Сновавших в городе толпой

С букетом сказочных цветов.

Путь Персефоны

Обречена на тяжкий путь

Длиною в жизнь. Никак не больше.

Нельзя обратно повернуть

Иль убежать: судьба ничтожна.

Граната зёрна проглотив,

Ты обрекла себя на гибель.

Стал мужем мрачный бог Аид,

С ним жить ты будешь на отшибе.

К нему идёшь ты не спеша,

Стараясь жизнью насладиться,

Но ненадолго. Всё, пора

Со светом солнечным проститься.

И провожают тебя в даль

Твои любимые нарциссы.

Жизнь мимолётна. Грустно, жаль,

Нет никакого компромисса.

Деметра в скорби безутешна,

Тебе камелии вплетает

И слёзы льёт. Плетёт неспешно,

А время быстро убегает.

Ступаешь босыми ногами

На кипарис, но всё неважно.

Вдруг птицы резко замолчали.

Всё умирает – вот что страшно.

Пронзает холод, страх смердит.

Пересекаешь в лодке реку,

Вступаешь в Царство. Ждёт Аид,

На память дарит хризантему.

Табличка

На перекрёстке двух дорог

Стоял фонарный длинный столб.

На нём внизу, у самых ног,

Табличку кто-то приколол.

Одни смотрели и молчали,

Другие топали ногой,

А кто-то, воя и рыдая,

Пошёл прескверною тропой.

Одни смеялись и грустили,

Другие, в ярости своей,

Крушили всё – табличку били,

Стирая надписи на ней.

Но те слова, что на табличке

Взывали гамму разных чувств,

Писались снова по частичкам,

Сводили правдой до безумств:

"Как ты в забвении родился,

Так и вернёшься в тот же мрак.

А ты чего-нибудь добился?

Ответь, прошу, коль не слабак".

Творение Гефеста

Они создавались в оковах железных,

Гефест постарался разжечь их сильней:

Спокойные, тихие только лишь внешне,

Внутри же у них Храм Священных Огней.

Весталки хранят их священный очаг,

Что сердцем привыкли мы звать в наши дни.

Уста их упорно об этом молчат,

Но скажут за них в их глазах огоньки.

За них всё расскажут их тёплые руки,

Слова и порывы, горячая кровь.

Да-да, среди нас они, тлеют от скуки,

Пытаясь разжечь в людях страсть и любовь.

Творец мотыльком станет сразу при них:

Приблизится только- сгорает живьём.

Они вдохновители ярких, живых

Шедевров и книг- ключ различных миров.

Тепло в их объятиях лишь поначалу,

А дальше почувствуешь пламя и жар:

Сгоришь ты и воздух наполнится чадом,

Оставив лишь пепел и липкий нагар.

Термит

В местах, где чахла вся надежда

Уйти живым из этих мест,

Стоял домишко будто вежа,

А перед ним огромный крест.

Как ни пытались тут остаться

Согреться ночью, спать, поесть,

Никто не смог в него ворваться.

И этих случаев не счесть.

Суровый дом был славен мощью

Своих бревенчатых столбов,

Молчал, смотрел, как люди с дрожью

Встречают гибель у дубов.

Как ни силён был путник славный,

Резные столбики могли

Похитить жизнь с порезов рваных,

Что в теле путника б нашли.

Однажды, кто бы мог подумать,

Дом начал быстро исчезать!

Термиты вход смогли продумать,

Начав всё живо измельчать.

Исчез и дом, и крест в помине,

Как будто там лежит мука.

Теперь в той сумрачной долине

Жизнь мощи тоже коротка.

***

Не важно, как могуч ты внешне,

И что твой разум говорит,

Да хоть несчастлив безутешно,

Будь ты настойчив как термит!

Увлеку

Летним вечером в селе

У реки Ян встретил взглядом

И влюбился пылким жаром

В деву, что была в воде.

Каждый вечер с ней встречался,

Поддаваясь её чарам

Яна чувство всё крепчало,

Под луной в реке плескался.

Дева тоже полюбила

И ждала как ночь наступит,

Снова Ян с ней вместе будет,

Только тайну лишь хранила.

Что была русалкой сроду,

Потому в реке блуждала

Зим и лет прожив немало,

Полюбив юнца как воду.

Знала лишь, чтоб вместе быть,

Никогда не расставаться

И ночами не встречаться,

Надо Яна погубить.

Но не смела сделать это.

В тайну скорбно укрывая,

Ничего не объясняя,

Лишь исчезла в конце лета.

Долго Ян искал по сёлам,

У реки блуждал, что страх.

Спустя годы он в сердцах

Распрощался с ней, с любовью.

Он нашёл другую радость,

С ней семью завёл, детей.

По прошествии всех дней

Подкралась внезапно старость.

В камышах русалка эта

Наблюдала жизнь Яна.

Время годы не забрала –

Молода была как летом.

Подплыла однажды ближе

И вздыхала по любви,

Что текла в хладной крови,

Превращая её в жижу.

Волны слабо вопрошали

«Почему страдаешь снова

И тогда исчезла вскоре?»,

Накрыв нежно водной шалью.

«Он со мной не знал бы света.

Вкус, тепло и нежных рук.

Видел бы, как все умрут.

Не услышал б смех, привета.

Он не смог бы звать друзей.

Позабыл бы вкус всех блюд,

Ноги как сейчас бегут.

Не смогла б дарить детей…

Если б тайну я открыла,

Он бы точно не сбежал

И меня бы убеждал,

Чтоб его я превратила.

Но, увы, любовь коварна:

Увлекла б его я вниз,

Он забыл бы слово «жизнь».

Не смогла забрать я Яна…

А сейчас я всё могу.

Да, он стар, но всё он прожил,

Попрощаться с всем уж сможет.

Завтра Яна заберу…

….в реку утром увлеку…»

Шагая за Орфеем

Пронзённая укусом,

я в царство снов ушла.

В сырой темнице долго

тебя я всё ждала.

Пришёл за мной ты к счастью,

но молвить не могла

Ни радости, ни крика –

ведь тенью я была.

Шагала за тобою,

чтоб выйти наконец

Из мрака и безволья –

я больше не мертвец!

Но смута захватила

твой разум у тропы,

И все твои старания –

напрасные труды.

Взглянул назад ты вскоре,

хоть этого нельзя,

И я исчезла снова,

Тебя вновь потряся.

Не свидимся с тобою,

Орфей, уж никогда,

Лишь только станешь мёртвым

и вновь