Сексуальные преступления и симбиотические отношения: научное психоаналитическое исследование - Карола Ленэке
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Этиология сексуального (насильственного) правонарушения обусловлена многими факторами. Чрезвычайно трудно выявить решающие факторы, поскольку существует множество типов сексуальных преступников, которые являются частью гетерогенной группы. Невозможно вести речь о сексуальных преступниках в целом. Монокаузальный подход более не является достаточным для поведенческой науки. Актуальные научные представления основаны на многофакторной модели. Другими словами, необходимо принимать во внимание широкий круг факторов, которые могут привести к развитию перверсной личности и быть причиной предрасположенности индивида к совершению преступления. Биологические факторы указывают на конституциональные дефекты, что верно в случае мужчин, например, страдающих синдромом Клайнфельтера. Пациенты с этим заболеванием имеют хромосомные аномалии (дополнительную Х-хромосому), ввиду которых демонстрируют девиантное сексуальное поведение. Социокультурное (средовое) влияние на становление юноши, очевидно, также играет важную роль. В своем исследовании Д. Финкельхорн и И. Льюис (Finkelhorn & Lewis, 1988) подчеркивали значение процесса социализации. В соответствии с их выводами социализация мальчиков предполагает значительную потребность в превосходстве, силе и осуществлении контроля над их сверстницами. Доминантность и сила по отношению к женщинам вызывает восхищение у группы, и это восхищение может ощущаться доминантным подростком в качестве эротизированного переживания.
Чтобы в полной мере оценить сложность проблемы, необходимо глубоко вникнуть в широкий набор задействованных факторов. Поскольку это выходит за пределы целей данного исследования, я ограничусь лишь верхними слоями, а именно:
A. Изучением индивидуальных психогенетических характеристик и семейных факторов, играющих роль в становлении личности.
Б. Описанием специфических черт динамики взаимоотношений в семье.
B. Рассмотрением последствий, вытекающих из вышеупомянутых явлений.
Эти три пункта оказывают взаимное влияние друг на друга. Мое исследование главным образом сосредоточено на изучении ранних детско-родительских отношений в семье, в частности, на симбиотическим отношениях между матерью и сыном в случае часто отсутствующего отца. Множество факторов, играющих свою роль в этих отношениях, могут повлиять на развитие мальчика таким образом, что он обретет определенные личностные черты, которые, в свою очередь, могут привести к формированию перверсии или сексуальной преступности.
Изучались и сравнивались между собой шесть семейных критериев в двух различных группах сексуальных преступников:
— симбиотическая связь между матерью и сыном (S);
— доминантная мать (D);
— слабый, подчиняющийся отец (Z);
— часто отсутствующий отец (V);
— жестокий отец (А);
— социальная травма (E).
До настоящего времени с психоаналитической точки зрения было немного исследований, сосредоточенных на рассмотрении связей между этими критериями с проблемой сексуальных преступлений. Мое исследование является первой попыткой обнажить специфические слабые звенья в семье, которые могут стать основой для формирования перверсного поведения.
1.3. Мотивация к исследованию
Во время моего психоаналитического обучения я сильно увлекалась темой перверсии. В изучаемых мной дисциплинах были затронуты многие аспекты этой темы. Как мать двоих сыновей, я была особенно заинтересована в той научной психоаналитической литературе, в которой предлагалось рассматривать становление перверсии или стагнацию психологического развития личности как результат симбиотических отношений между матерью и сыном. В 1995 году я возглавила психотерапевтическое отделение в клинике Олденкотте[4]. Это обстоятельство дало мне, как судебному эксперту возможность приложить свой интерес к данной теме и удостовериться в том, насколько психоаналитическая теория соотносится с реальностью. То, что я для себя открыла, лишь усилило мой интерес, и я попросила профессора Т. И. Уйя (Т. I. Oei, 2002) стать моим научным руководителем. В 1999 году я стала судебным экспертом-патопсихологом, чтобы получить дополнительный диагностический опыт в области сексуальной преступности. Эта практика позволила мне существенным образом расширить свои знания. В клинике Гелдерсе Роос в Арнеме, где я работала психоаналитиком[5] с 1991 года ровно как и в моей частной психотерапевтической практике, мне посчастливилось применять полученные знания в работе с пациентами, среди которых было много страдающих парафилиями, другими словами, лиц с перверсной личностной организацией.
1.4. ЦЕЛЬ исследования
Ключевым тезисом этого исследования является предположение о том, что тесная симбиотическая связь между матерью и ее подрастающим сыном может повлечь за собой формирование нарушенной привязанности, от которой ребенку будет физически трудно, если вообще возможно, высвободиться. При определенных средовых обстоятельствах, таких как отсутствующий и (или) жестокий отец и социальная травма в виде продолжительной изоляции, формирование перверсной личности становится значительна более вероятным.
1.4.1. Прочная симбиотическая связь между матерью и сыном
Симбиотический паттерн взаимоотношений матери и сына может привести к чрезмерно тесной связи также именуемой отождествляющей с родителем связью[6]. Ребенок, заключенный в диадных отношениях, не осваивает определенные психосоциальные навыки, ключевые для его развития, и, таким образом, рискует стать социально изолированным. Это негативным образом сказывается на его учебе в школе и может послужить основанием для притеснения или жестокого издевательства и отвержения его сверстниками (например, школьной компанией). Таким образом, может замкнуться парадоксальный порочный круг. Ребенок, находящийся в чрезмерно тесных (симбиотических) отношениях со своей матерью, из которых он не может высвободиться, развивает неадекватные психологические и социальные навыки и становится еще более зависящим от той самой матери, от которой он желает освободиться. Итак, мальчик находится в ужасной симбиотической связке. Он отстает в своем развитии. Его попытки отдалиться и все, что с этим отдалением связано, зачастую проявляются отчаянием, которое может принимать формы протестного поведения; позже эти тщетные попытки могут принять форму перверсного поведения, а в крайних случаях — привести к сексуальной преступности.
Вторым фактором является положение отца в семье. Если роль отца в воспитании сына является явно негативно окрашенной или же едва позитивной, ребенок не воспринимает его как защитника, ощущая отца как физически и(или) эмоционально «отсутствующего/отдаленного». Понятие «отсутствующий» может означать как непосредственное отсутствие, так и то, что отец не играет достаточно значимой роли, чтобы стать идентификационной моделью для своего ребенка. Отсутствующий отец может быть подчиненным отцом, чье присутствие едва отмечается или не расценивается ребенком в качестве позитивного ввиду доминантности матери. Семейная динамика в ключе доминантной (обладающей симбиотическими предпосылками) матери и отсутствующего отца, по моему предположению, является ядром для потенциального развития перверсной личности. Тяжесть развивающейся психопатологии можно соотнести с индивидуальной степенью эффективности социального взаимодействия и способностью адаптироваться в обществе. Возможно, удастся показать, что степень отождествления с родителем,
