Сказка о царе Берендее, о сыне его Иване-царевиче - Василий Жуковский

Царства подземного дрогнули. Слово Марьи-царевны

Вспомня, пополз на карачках Иван-царевич к престолу;

Царь шумит, а царевич ползет да ползет. Напоследок

Стало царю и смешно. "Добро ты, проказник, - сказал он,

Если тебе удалося меня рассмешить, то с тобою

Ссоры теперь заводить я не стану. Милости просим

К нам в подземельное царство; но знай, за твое ослушанье

Должен ты нам отслужить три службы; сочтемся мы завтра;

Ныне уж поздно; поди". Тут два придворных проворно

Под руки взяли Ивана-царевича очень учтиво,

С ним пошли в покой, отведенный ему, отворили

Дверь, поклонились царевичу в пояс, ушли, и остался

Там он один. Беззаботно он лег на постелю и скоро

Сном глубоким заснул. На другой день рано поутру

Царь Кощей к себе Ивана-царевича кликнул.

"Ну, Иван-царевич, - сказал он, - теперь мы посмотрим,

Что-то искусен ты делать? Изволь, например, нам построить

Нынешней ночью дворец: чтоб кровля была золотая,

Стены из мрамора, окна хрустальные, вкруг регулярный

Сад, и в саду пруды с карасями; если построишь

Этот дворец, то нашу царскую милость заслужишь;

Если же нет, то прошу не пенять... головы не удержишь!"

"Ах ты, Кощей окаянный, - Иван-царевич подумал,

Вот что затеял, смотри пожалуй!" С тяжелой кручиной

Он возвратился к себе и сидит пригорюнясь; уж вечер;

Вот блестящая пчелка к его подлетела окошку,

Бьется об стекла - и слышит он голос: "Впусти!" Отворил он

Дверку окошка, пчелка влетела и вдруг обернулась

Марьей-царевной. "Здравствуй, Иван-царевич; о чем ты

Так призадумался?" - "Нехотя будешь задумчив, - сказал он.

Батюшка твой до моей головы добирается". - "Что же

Сделать решился ты?" - "Что? Ничего. Пускай его снимет

Голову; двух смертей не видать, одной не минуешь".

"Нет, мой милый Иван-царевич, не должно терять нам

Бодрости. То ли беда? Беда впереди; не печалься;

Утро вечера, знаешь ты сам, мудренее: ложися

Спать; а завтра поранее встань; уж дворец твой построен

Будет; ты ж только ходи с молотком да постукивай в стену".

Так все и сделалось. Утром ни свет ни заря, из каморки

Вышел Иван-царевич... глядит, а дворец уж построен.

Чудный такой, что сказать невозможно. Кощей изумился;

Верить не хочет глазам. "Да ты хитрец не на шутку,

Так он сказал Ивану-царевичу, - вижу, ты ловок

На руку; вот мы посмотрим, так же ли будешь догадлив.

Тридцать есть у меня дочерей, прекрасных царевен.

Завтра я всех их рядом поставлю, и должен ты будешь

Три раза мимо пройти и в третий мне раз без ошибки

Младшую дочь мою, Марью-царевну, узнать; не узнаешь

С плеч голова. Поди". - "Уж выдумал, чучела, мудрость,

Думал Иван-царевич, сидя под окном. - Не узнать мне

Марью-царевну... какая ж тут трудность?" - "А трудность такая.

Молвила Марья-царевна, пчелкой влетевши, - что если

Я не вступлюся, то быть беде неминуемой. Всех нас

Тридцать сестер, и все на одно мы лицо; и такое

Сходство меж нами, что сам отец наш только по платью

Может нас различать". - "Ну что же мне делать?" - "А вот что:

Буду я та, у которой на правой щеке ты заметишь

Мошку. Смотри же, будь осторожен, вглядись хорошенько,

Сделать ошибку легко. До свиданья". И пчелка исчезла.

Вот на другой день опять Ивана-царевича кличет

Царь Кощей. Царевны уж тут, и все в одинаковом

Платье рядом стоят, потупив глаза. "Ну, искусник,

Молвил Кощей, - изволь-ка пройтиться три раза мимо

Этих красавиц, да в третий раз потрудись указать нам

Марью-царевну". Пошел Иван-царевич; глядит он

В оба глаза: уж подлинно сходство! И вот он проходит

В первый раз - мошки нет; проходит в другой раз - все мошки

Нет; проходит в третий и видит - крадется мошка,

Чуть заметно, по свежей щеке, а щека-то под нею

Так и горит; загорелось и в нем, и с трепещущим сердцем:

"Вот она, Марья-царевна!" - сказал он Кощею, подавши

Руку красавице с мошкой. "Э, э! да тут, примечаю,

Что-то нечисто, - Кощей проворчал, на царевича с сердцем

Выпучив оба зеленые глаза. - Правда, узнал ты

Марью-царевну, но как узнал? Вот тут-то и хитрость;

Верно, с грехом пополам. Погоди же, теперь доберуся

Я до тебя. Часа через три ты опять к нам пожалуй;

Рады мы гостю, а ты нам свою премудрость на деле

Здесь покажи: зажгу я соломинку; ты же, покуда

Будет гореть та соломинка, здесь, не трогаясь с места,

Сшей мне пару сапог с оторочкой; не диво; да только

Знай наперед: не сошьешь - долой голова; до свиданья".

Зол возвратился к себе Иван-царевич, а пчелка

Марья-царевна уж там. "Отчего опять так задумчив,

Милый Иван-царевич?" - спросила она. "Поневоле

Будешь задумчив, - он ей отвечал. -Отец твой затеял

Новую шутку: шей я ему сапоги с оторочкой;

Разве какой я сапожник? Я царский сын; я не хуже

Родом его. Кощей он бессмертный! видали мы много

Этих бессмертных". - "Иван-царевич, да что же ты будешь

Делать?" - "Что мне тут делать? Шить сапогов я не стану.

Снимет он голову - черт с ним, с собакой! какая мне нужда!"

"Нет, мой милый, ведь мы теперь жених и невеста;

Я постараюсь избавить тебя; мы вместе спасемся

Или вместе погибнем. Нам должно бежать; уж другого

Способа нет". Так сказав, на окошко Марья-царевна

Плюнула; слюнки в минуту примерзли к стеклу; из каморки

Вышла она потом с Иваном-царевичем вместе,

Двери ключом заперла и ключ далеко зашвырнула.

За руки взявшись потом, они поднялися и мигом

Там очутились, откуда сошли в подземельное царство.

То же озеро, низкий берег, муравчатый, свежий

Луг, и, видят, по лугу свежему бодро гуляет

Конь Ивана-царевича. Только почуял могучий

Конь седока своего, как заржал, заплясал и помчался

Прямо к нему и, примчавшись, как вкопанный в землю

Стал перед ним. Иван-царевич, не думая долго,

Сел на коня, царевна за ним, и пустились стрелою.

Царь Кощей в назначенный час посылает придворных

Слуг доложить Ивану-царевичу: что-де так долго

Мешкать изволите? Царь дожидается. Слуги приходят;

Заперты двери. Стук! стук! и вот из-за двери им слюнки,

Словно как сам Иван-царевич, ответствуют: буду.

Этот ответ придворные слуги относят к Кощею;

Ждать-подождать - царевич нейдет; посылает в другой раз

Тех же послов рассерженный Кощей, и та же всё песня:

Буду; а нет никого. Взбесился Кощей. "Насмехаться,

Что ли, он вздумал? Бегите же; дверь разломать и в минуту

3а ворот к нам притащить неучтивца!" Бросились слуги...

Двери разломаны... вот тебе раз; никого там, а слюнки

Так и хохочут. Кощей едва от злости не лопнул.

"Ах! он вор окаянный! люди! люди! Скорее

Все в погоню за ним!.. я всех перевешаю, если

Он убежит!.." Помчалась погоня... "Мне слышится топот",

Шепчет Ивану-царевичу Марья-царевна, прижавшись

Жаркою грудью к нему. Он слезает с коня и, припавши

Ухом к земле, говорит ей: "Скачут, и близко". - "Так медлить

Нечего", - Марья-царевна сказала, и в ту же минуту

Сделалась речкой сама, Иван-царевич железным

Мостиком, черным вороном конь, а большая дорога

На три дороги разбилась за мостиком. Быстро погоня

Скачет по свежему следу; но, к речке примчавшись, стали

В пень Кощеевы слуги: след до мостика виден;

Дале ж и след пропадает, и делится на три дорога.

Нечего делать - назад! Воротились разумники. Страшно

Царь Кощей разозлился, о их неудаче услышав.

"Черти! ведь мостик и речка были они! Догадаться

Можно бы вам, дуралеям! Назад! чтоб был непременно

Здесь он!.." Опять помчалась погоня... "Мне слышится топот",

Шепчет опять Ивану-царевичу Марья-царевна.

Слез он с седла и, припавши ухом к земле, говорит ей:

"Скачут, и близко". И в ту же минуту Марья-царевна

Вместе с Иваном-царевичем, с ними и конь их, дремучим

Сделались лесом; в лесу том дорожек, тропинок числа нет;

По лесу ж, кажется, конь с двумя седоками несется.

Вот по свежему следу гонцы примчалися к лесу;

Видят в лесу скакунов и пустились вдогонку за ними.

Лес же раскинулся вплоть до входа в Кощеево царство.

Мчатся гонцы, а конь перед ними скачет да скачет;

Кажется, близко; ну только б схватить; ан нет, не дается.

Глядь! очутились они у входа в Кощеево царство.

В самом том месте, откуда пустились в погоню; и скрылось

Всё: ни коня, ни дремучего лесу. С пустыми руками

Снова явились к Кощею они. Как цепная собака,

Начал метаться Кощей. "Вот я ж его, плута! Коня мне!

Сам поеду, увидим мы, как от меня отвертится!"

Снова Ивану-царевичу Марья-царевна тихонько

Шепчет: "Мне слышится топот"; и снова он ей отвечает:

"Скачут, и близко". - "Беда нам! Ведь это Кощей, мой родитель

Сам; но у первой церкви граница его государства;

Далее ж церкви скакать он никак не посмеет. Подай мне