Засекреченные войны. 1950-2000 - Николай Ачкасов

В ряду многих объективных и субъективных причин нынешних политических и военных проблем России — забвение уроков мировой и собственной истории, а особенно военной истории новейшего времени.

До недавнего времени вся ответственность за возникновение локальных войн и вооруженных конфликтов (в идеологической системе координат) целиком возлагалась на агрессивную природу империализма, а наша заинтересованность в их ходе и исходе тщательно маскировалась декларациями о бескорыстной помощи народам, ведущим борьбу за свою независимость и самоопределение.

По этой причине существовал негласный запрет на систематизацию и изучение опыта участия советских войск в локальных войнах, возникавших после Второй мировой войны, равно как и опыта боевого применения отечественной военной техники и вооружения.

Национальная военная школа оказалась замкнутой на изучении опыта классических войн прошлого, главным образом Великой Отечественной войны. Эта ситуация не изменилась даже тогда, когда страна втянулась в длительный Афганский конфликт.

За это мы уже поплатились государственным престижем и боевыми потерями в Чечне, Абхазии, Таджикистане и других «горячих точках».

Без глубокого освоения исторического опыта, уроков локальных войн и военных конфликтов второй половины XX в. трудно осмыслить сущность тех явлений и процессов в военном деле, которые существуют и происходят в настоящее время, а тем более прогнозировать основные направления их развития в будущем.

Современные военные ученые считают, что в ближайшем будущем войны на истощение потеряют всякий смысл, а вместо массовых армий появятся компактные вооруженные силы высокой мобильности с новым боевым потенциалом. Однако, как показывает опыт истории, переход к войнам подобного рода — дело довольно проблематичное и трудное. К примеру, теория воздушной войны, выдвинутая итальянским генералом Дуэ в начале 1920-х гг., была лишь частично воплощена в жизнь в 1990-х. Поэтому в будущем вполне возможны любые формы конфликтов, известные XX столетию (кроме, пожалуй, глобальной ядерной войны, пока сохраняется угроза взаимного уничтожения).

При рассмотрении причин войн и конфликтов наиболее важными в современной типологии признаются социально-экономические, и лишь на втором месте — политические и прочие. Классовый же подход в настоящее время вообще считается неуместным. Анализ показывает, что возглавлялись «насильственные» действия людьми с приличным состоянием или же на средства третьей заинтересованной стороны. Выдвигаемые руководителями движений лозунги можно назвать «революционными» и «справедливыми» лишь условно. То, что в СССР называлось «революционной справедливостью» или «освободительной войной», на Западе трактовалось с точностью до наоборот. Как нам кажется, именно в этом и состояло существо соперничества двух супердержав.

Итак, в основе возникновения наиболее распространенных военных конфликтов, развязанных после Второй мировой войны, лежит экономическое соперничество государств на международной арене. Большинство других противоречий (политических, геостратегических и т. д.) оказывались лишь производными от первичного признака, т. е. от контроля за теми или иными регионами, их ресурсами и рабочей силой. Однако иногда кризисы были вызваны претензиями отдельных государств на роль «региональных центров силы».

К особому роду военно-политических кризисов следует отнести региональные, локальные войны и вооруженные конфликты между государственно оформившимися частями одной нации, разделенной по политико-идеологическим, социально-экономическим или религиозным признакам (Корея, Вьетнам, Йемен, современный Афганистан и т. д.). Однако их первопричиной приходится назвать именно экономический фактор, а этнический или религиозный являются лишь предлогом.

Большое количество военно-политических кризисов возникало из-за попыток ведущих стран мира удержать в сфере своего влияния государства, с которыми до возникновения кризиса поддерживались колониальные, зависимые или союзнические отношения.

Одной из наиболее общих причин, вызывавших региональные, локальные войны и вооруженные конфликты после 1945 г., явилось стремление национально-этнических общностей к самоопределению в различных формах (от антиколониальной до сепаратистской). Мощный рост национально-освободительного движения в колониях стал возможным после резкого ослабления колониальных держав в ходе и после окончания Второй мировой войны. В свою очередь, кризис, вызванный распадом мировой системы социализма и ослаблением влияния СССР, а затем и РФ, привел к возникновению многочисленных националистических (этноконфессиональных) движений на постсоциалистическом и постсоветском пространстве.

Военно-политическое содержание любых региональных, локальных войн и вооруженных конфликтов обычно включает в себя следующие типовые компоненты:

— военно-политические и оперативно-стратегические цели; способы ее (его) развязывания и предыстория конфликта; используемые силы и средства;

— формы и способы вооруженной борьбы, ход военных действий;

— методы политического урегулирования; итоги и результаты военной конфронтации.

Именно в таком ключе мы и постараемся рассмотреть наиболее важные конфликты, в которых принимали участие отечественные вооруженные силы после Второй мировой войны.

Уже после того как материал монографии был готов и сдан в издательство, произошли события, связанные с вторжением американо-английских войск в Ирак. Военная операция «Шок и трепет» была проведена несмотря на вполне серьезные возражения на дипломатическом уровне со стороны Германии, Франции и Российской Федерации. К моменту начала военной операции Ирак не представлял никакой опасности ни для соседних государств, ни для других стран и регионов мира, поскольку являлся в это время уже достаточно слабой страной как в военном (после первой войны в Персидском заливе 1991 г. и нескольких авиационных ударов в конце 1998 г.), так и в экономическом отношении (после десятилетней экономической блокады).

Обвинения в поддержке международного терроризма, предъявленные режиму Саддама Хусейна Соединенными Штатами, не имели под собой никакой фактической базы, а стремление свергнуть неугодный режим силой оружия является прямым нарушением норм международного права. Обвинение в производстве оружия массового поражения еще не дает права на применение силы. Работавшие в Ираке международные инспекторы до последних дней перед вторжением так и не обнаружили оружия массового поражения, впрочем его не нашли и американские военные, оккупировавшие территорию независимого государства.

Несмотря на резолюцию Совета безопасности ООН № 1441, которая позволила возобновить деятельность международных инспекторов, но не давала права на применение силы, администрация США выносит распоряжение о силовом решении «проблемы». Соединенные Штаты и Великобритания сосредоточивают мощную ударную группировку до 280 тыс. чел. при поддержке более 90 боевых кораблей и свыше 700 боевых самолетов, создавая ее из самых боеспособных частей и соединений. Этой группировке Ирак мог противопоставить лишь довольно многочисленные сухопутные войска (до 295 тыс. в составе армейских подразделений и до 80 тыс. республиканских гвардейцев) и 220 самолетов, в основном устаревших конструкций. Большинство иракских кораблей было потоплено еще в ходе первой войны, так что на море противопоставить американскому флоту Ираку было нечего.

Несмотря на возражение даже своих ближайших союзников по НАТО, 20 марта по решению Президента США Джорджа Буша, вооруженные силы коалиции вторглись в Ирак. В течение почти двух с половиной недель союзникам по антииракской коалиции не удавалось достичь сколько-нибудь серьезных успехов: англичане увязли в боях на полуострове Фао, а американцы, обходя населенные пункты, по пескам двигались к Багдаду, повсеместно встречая ожесточенный отпор. Но внезапно и неожиданно для большинства аналитиков исчезают фактически все 8 дивизий республиканской гвардии (а это 80 тыс. «штыков»), остальная иракская армия переодевается в гражданскую одежду и растворяется среди мирного населения, прекратив сопротивление.

Чуть более чем за двадцать дней военная операция была закончена; во все крупные населенные пункты были введены американские и английские войска, а страна погрузилась в пучину мародерства и хаоса, противостоять которым американские военные не торопились.

После свержения режима Саддама Хусейна в Ираке остается оккупационный контингент вооруженных сил США численностью от 50 до 200 тыс. военнослужащих. По сообщению главы Центрального командования ВС США генерала Томми Фрэнкса, силы эти будут базироваться на всей территории Ирака в течение двух лет, после чего их количество может быть уменьшено до 20–90 тыс. «штыков».