Неслыханная наглость - Всеволод Великанов

Поставив машину на охраняемую автостоянку прямо возле дома, Виктор обмотал дипломат какой-то тряпкой из багажника, очень похожей на старую джинсовую куртку, и поднялся в квартиру. Переведя дух, он осторожно открыл находку. Деньги лежали плотными рядами. Высыпав все пачки, Кораблёв обнаружил двойное дно. В нижней секции дипломата оказалась разложенная по ячейкам, разобранная снайперская винтовка с глушителем.

Осмотрев оружие, Виктор с удивлением для себя отметил, что из винтовки пока не было произведено ни одного выстрела. «Новьё», – удовлетворительно хмыкнул Кораблёв и пересчитал пачки. «Так, денег двести тысяч зеленых, неплохо». Он ненадолго задумался. «Что-ж можно жить припеваючи, а можно…», – он никак не мог поверить, что эта давняя мысль вновь пришла ему в голову, – «Можно и почудить».

Дело в том, что Виктор давно уже был недоволен тем, как устроена жизнь в стране и непосредственно в родном городе. Бандитский беспредел перестроечных времён, когда за любой груз, перевозимый за пределами города, нужно было платить дорожным группировкам и передвигаться безопасно только имея бумажку с корявыми подписями главарей («Уплочено бригаде такой-то»), постепенно цивилизовался открытием охранных фирм с точно такими же задачами.

Город давно был поделен бандитами территориально на зоны своего влияния. В данное время существовало восемь группировок – по количеству районов в городе. Вот что больше всего бесило отставного майора – почему бандиты решили, что они главнее всех, почему, наезжая на предпринимателей, они вынуждают их делиться прибылью. Кто они такие, что за прослойка людей, возомнивших о себе, что имеют право просто отнимать деньги. Сама сущность криминального мира вызывала у Виктора брезгливость и одновременно тихую ярость.

Прошло часа три, как он в задумчивости сидел на диване в окружении кучи баксов и новенькой снайперской винтовки. Кораблёв почувствовал внутреннюю готовность, принятое решение принесло какое-то невероятное облегчение, какую-то лёгкость во всём теле, ясность мыслей. «Я обьявляю им войну», – подумал он.

Вот что он сделает. В каждую группировку он направит ультиматум с требованием выплатить ему в целом один миллион долларов, как дань с тех, кто позволяет себе жить за счёт других. Раз государственные структуры не могут справиться с криминалом, то пусть бандиты платят за право существования ему, ведь кто-то должен быть выше их, круче или как там еще, в противном случае он начнет их физическое уничтожение. Виктор мечтательно улыбнулся. Это будет террор, ведь что такое терроризм, захватывают в заложники ни в чем не повинных людей с улицы и, угрожая расправиться с ними, требуют у цивилизованного государства всё, что угодно: деньги, освобождения главарей банд, сидящих в заключении и т. д. Почему бы не применить это к самим представителям криминального мира. Пусть знают, что есть еще кто-то круче их. Он будет брать дань с криминального мира города по количеству народонаселения. Наш город миллионный – значит, заплатят миллион баксов. Всё, решено.

Виктор взял ручку и быстро набросал текст послания.

«Господа! Вам необходимо выплатить мне один миллион долларов наличными за право существования на этой земле. Этой данью будут обложены все города России, я начинаю собирать деньги именно с Вашего города. Даю срок 30 дней. Через 15 дней после получения этого послания Вы должны дать свое согласие через газету «Из рук в руки», дав объявление следующего содержания: «Согласны выполнить все инструкции». Ваш адрес в Интернете. В противном случае я начинаю Ваше физическое уничтожение.

Своими действиями я добиваюсь определенной цели: или я уничтожу весь криминальный мир города, или получу деньги, которые принадлежат мне по праву сильного; потому что вскрывать зловонные волдыри на теле выздоравливающего общества доставляет мне истинное наслаждение. Следующие инструкции получите после согласия, сделанного по объявлению в газете. Чуть помедлив, он подписался: «Воланд».

Виктор прекрасно отдавал себе отчет в том, что произойдет. Что такое охрана определенного лица; его передвижения, его ночевки, его появление на публике. Теперь если представить, какому количеству бандитов он угрожает, (а это никак не меньше тысячи человек), можно определить вероятность его обнаружения как исполнителя. Он оказывается в разных местах города, чердаках, оврагах на обочине, в машине с чуть приоткрытым окном, т.е. в любом месте, где в этот момент находится один из тысячи этих негодяев и делает своё дело. Ни одной мысли по поводу несправедливости своих суждений, ни о том, что виновность каждого человека должен определять суд, давно уже не возникало у него. Натерпевшись несправедливости этого мира, Кораблёв решил внести поправки в законы среди тех людей, которые своим кредо выбрали обратное естественному образу жизни.

Первым делом Виктор набрал текст послания на компьютере и, распечатав на принтере, снова прочел. «Порядок», – подумал он. Затем набросал план действий. Кораблёв знал преступный мир города, всех авторитетов, их подручных, вплоть до «быков». Большинство он знал в лицо. По роду теперешней своей работы ему часто приходилось наблюдать, как из шикарных иномарок в магазин вальяжно входили хорошо одетые мужчины с короткой стрижкой, и его заместитель по охране магазина Сергей коротко шептал ему на ухо: «Это Мотя, Затулинский авторитет».

У хозяина магазина, где работал Виктор, была ментовская крыша, поэтому личного соприкосновения с бандитами у него никогда не было. Мелкие недоразумения в магазине быстро гасились рядовыми охранниками, в основном это касалось подвыпивших граждан. Работа Виктора заключалась в четком графике охраны и спокойной деятельности продавцов. Слегка улыбнувшись, Виктор сделал восемь копий послания.

Андрей Габин, известный в криминальных кругах под кличкой «Патрон», задумчиво смотрел на лист бумаги, вынутый из конверта полученного утренней почтой. Он раз за разом перечитывал текст и никак не мог прийти к решению – что это, чья-то нелепая шутка? Предостережение, направленное на то, чтобы вывести его из себя, или это серьёзно? Но на серьёзно – не тянет, это кажется слишком невероятным. Уже два часа он анализировал все три варианта и всё никак не мог сделать окончательный вывод.

Телефонный звонок прервал его размышления.

– Габа, – так звал его только один человек, закадычный друг детства Костян, – Слушай, я получил с утра какое-то идиотское письмо, мне нужно с тобой посоветоваться.

– Приезжай, – только и сказал Габин.

События развивались в непредсказуемом темпе.

Виктор уверенно вел машину по направлению к даче. В криминальной сводке по городу было вскользь упомянуто о взрыве на шоссе, но ни слова о том, кто погиб при взрыве и при каких обстоятельствах. Вот и то место, да, никаких следов. Небольшая метель в городе практически не ощущалась, а здесь всё замело.

Подъезжая к садовому участку, Виктор подумал – только бы хулиганьё не залезло. Дверь оказалась цела. Привычно пролистав записную книжку, он остановился на нужной странице – вот и телефон Марины.

Всю обратную дорогу Виктор обдумывал дальнейшие действия. Набросав список из двадцати человек, он решил подбираться издалека, с низовых звеньев. Кораблёв был уверен, что ему придется отправить на тот свет десять-пятнадцать бандитов, прежде чем они поймут, что он не шутит. А жить с постоянной угрозой убийства этим жирным котам быстро надоест, ведь их можно подкараулить где угодно. Отсюда для них вывод: или найти источник угрозы или платить. Но никаких зацепок к нему нет. В этом то весь фокус, это то же самое, если начать стрелять из придорожных кустов в проезжающие машины, а потом скрыться. Ну, останутся следы его ног, собака оперов из МВД приведёт к дороге, где он сядет в машину и всё. Но ведь бандиты не криминалисты из органов, у них нет соответствующей оснастки. А милиция? В неё Виктор вообще не верил. Да и будут ли они так усердно копать, если он начнёт отстрел бандитов. Спишут всё на разборки. Тем более по этому ведомству он никогда не проходил.

Костян протянул Габину письмо, закурил и устало произнёс: «Когда поймаем – разорву, суку». Андрей внимательно рассмотрел послание. Один в один – значит с одного компьютерного файла.

– Ну, вот что, ты пока не говори никому, усиль охрану

– Ты что, думаешь, он не шутит?

– Он или они, – поправил его Габин. – А теперь послушай меня: что-то здесь есть, схема то проста, он ведь, гадюка, правда может начать мочить. Если ты, допустим, в баре завис, то завтра уже подумаешь, идти туда или нет. Он же измором возьмет. Дней десять ты не светишься, а на одиннадцатый на шашлыки потянет, а с оглядкой их жрать – поперек горла встанут.