Курильский пинг-понг. 100 лет борьбы за острова - Анатолий Аркадьевич Кошкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В связи с этим следует обратить внимание на распространенное в Японии, да и у нас в стране представление о том, что, дескать, в экономическом сотрудничестве нуждается в первую очередь Россия, а Япония якобы лишь использует его для того, чтобы «заинтересовать» Москву и побудить ее идти на политические уступки. В действительности же Японии, пребывающей в длительной экономической стагнации, не в меньшей степени нужны инвестиции в Россию, освоение ее перспективного рынка. Дальновидные японские экономисты уже давно подают сигналы, что сфера японских инвестиций в странах Восточной Азии сокращается, а сами эти страны настолько экономически выросли, что уже в гораздо меньшей степени, чем ранее, нуждаются в помощи Японии. При этом слышатся призывы «не опоздать на автобус», не уступать Россию конкурентам из Китая, Республики Корея и других экономически успешных стран региона.
Однако официальный Токио не скрывает, что экономическое сотрудничество с нашей страной он рассматривает как средство для «создания благоприятных условий» для разрешения в пользу Японии так называемой «территориальной проблемы», причем не на компромиссной, а на близкой к ультимативной основе. Власти Японии открыто заявляют, что намерены одновременно решить судьбу всех Южных Курил – островов Итуруп, Кунашир, Шикотан и гряды Хабомаи. При этом есть немало японских политиков, которые считают такой подход нереалистичным. Но и они, предлагая «для начала» побудить российское правительство сдать Хабомаи и Шикотан, намерены обусловить согласие японского правительства подписать мирный договор с указанием о том, что переговоры о принадлежности самых крупных и освоенных островов Курильской гряды – Кунашира и Итурупа – будут продолжены. Очевидно, что мирный договор рассматривается Токио не как цель, а как средство добиться «возвращения» всех требуемых Японией островов.
На это же нацелены и усилия по организации на южных Курилах так называемой «совместной хозяйственной деятельности», через которую японское правительство намеревается приучить местное население к присутствию своих компаний на островах, склонить его к согласию передать острова Кунашир, Итуруп, Шикотан и гряду Хабомаи в состав японского государства. При этом Токио заявляет о готовности разрешить своим гражданам работать на «северных территориях» лишь при согласии российского правительства ввести для них некое «особое законодательство», учитывающее японские претензии на южные Курилы, что явилось бы грубым нарушением Конституции РФ и всей законодательной базы нашего государства.
Вместе с тем в Японии постепенно растет понимание того, что следовало бы пересмотреть политическую и экономическую стратегию в отношении России, развивать двусторонние отношения в различных областях, не выдвигая на первый план вопросы территориальной принадлежности Курил и подписания мирного договора. Развитие ситуации в мире рано или поздно приведет японский политический истеблишмент к пониманию, что по военно-стратегическим и торгово-экономическим соображениям неразумно замыкать японо-российские отношения на уже порядком надоевшие перепалки относительно того, признавать или не признавать итоги Второй мировой войны.
Хотелось бы высказать надежду, что предлагаемая читателю книга позволит глубже понять суть и содержание отношений нашей страны с дальневосточной соседкой – Японией, укрепит веру в правоте политики, направленной не на конфронтацию, а на преодоление наслоений прошлого, выход на новые рубежи сотрудничества и доверия между нашими странами и народами.
Вместо предисловия
Приоритет в установлении контактов европейцев с Японией принадлежит португальцам, которые одними из первых проникли в Китай и другие земли Востока, ныне именуемые Азиатско-Тихоокеанским регионом. До путешествия итальянского купца Марко Поло (XIII в.) в Китай в Европе не знали о существовании Японии. Считается, что именно он был первым европейцем, который услышал от китайцев о расположенном к востоку от азиатского материка «островном царстве», богатом золотом и серебром и называемом «Дзипангу».
Слухи о существовании где-то в водах Великого океана «восточного Эльдорадо» будили воображение европейцев. Однако первые выходцы из Старого света оказались в Японии по воле случая. В 1542 г. сильный шторм занес португальских моряков на остров Танэгасима, что у южной оконечности одного из четырех главных японских островов – Кюсю. До этого японцы имели торговые контакты лишь с корейцами и китайцами. Люди необычной для них белой расы вызвали немалое любопытство. Однако наибольший интерес не знавшие огнестрельного оружия местные феодалы проявили к вооружению пришельцев – аркебузам.
Почти сразу же была организована торговля этим оружием, за которое японцы платили золотом. Закупленные у португальцев аркебузы в Японии стали называть «танэгасима» по имени острова, где произошло первое знакомство местного населения с извергающим огонь и сеющим страх и панику оружием. Торговля с вновь открытой страной сулила большие барыши. Лишь за шесть первых месяцев после высадки на Танэгасима португальцам удалось весьма выгодно продать свыше 6000 аркебузов. На протяжении последующих 50 лет, пока португальцы оставались монополистами, оружие являлось основной статьей японского импорта.
Интерес португальцев, а затем испанцев, голландцев и британцев к Востоку не ограничивался лишь выгодной торговлей. Их целью было превращение стран Восточной и Юго-Восточной Азии в колонии и полуколонии. При этом важным инструментом экспансии стало миссионерство, внедрение христианства. Это в равной степени характерно и для тогдашней политики западноевропейских государств в отношении Японии. Однако японское центральное правительство сёгуна скоро осознало, что распространение католичества и расширение иностранной торговли ведет к подчинению страны европейцам. Католические миссионеры грубо вмешивались во внутренние дела Японии. В 1637–1638 гг. на острове Кюсю произошло крупное Симабарское крестьянское восстание против притеснений властей. Среди восставших было много крестьян, принявших христианство. Восстание было использовано находившимися под влиянием европейцев южными католическими феодалами для борьбы с верховным правителем – сёгуном. Дальнейшее распространение христианства создавало угрозу центральной власти, поощряло сепаратистские настроения.
Для пресечения миссионерской деятельности европейцев и недопущения колониального подчинения страны правительство сёгуна еще в 1636 г. издало эдикт об ограничении контактов своих подданных с иностранцами и запрете японцам под страхом смерти покидать страну. Запрещался ввоз в Японию каких бы то ни было книг, упоминавших о западных странах и христианской религии. Правительственным указом 1639 г. иностранцам было предписано прекратить всякую торговлю в Японии. В стране вводился строгий режим самоизоляции. Закон об изоляции гласил: «На будущее время, доколе солнце освещает мир, никто не смеет приставать к берегам Японии, хотя бы он даже и был посланником, и этот закон никогда не может быть никем отменен под страхом смерти». Приверженцев христианской веры, как европейцев, так и японцев, правительство подвергало жестоким казням: их зарывали живыми в землю, распинали на кресте, сажали на кол, распиливали на части, сжигали живыми, нередко целыми семьями, бросали в кратер действующего вулкана или завязывали в мешки и сжигали на медленном
