Мишень - Максим Суховей

Нет, что говорить, вполне корректно пока вели себя «туристы»: артиллерию не разворачивали, катапульт не ладили, подкопов и апрошей под стены крепости не подводили (гранит, однако). Но лично Олег чувствовал себя в натуральной осаде. Вот хоть режьте, а знал он прекрасно, по чью именно душу эти красавцы явились. Причем осложнялась ситуация тем, что маги, приди им в голову, пресловутых «осаждающих» в тонкий блин могли раскатать, не сильно и напрягаясь. Ну вот не любят они, как правило, когда левые ребятишки в непосредственной близости от ихних мажьих баз лагеря разбивают! Так, бывало, намекнут — следов не отыщешь… И однако.

Картинка вырисовывалась неутешительная напрочь: маги с этими дезертирами либо связываться боятся (на своей-то территории?!), либо ведут с ними некие переговоры. Возможно, даже о выдаче некоего беглого «снайпера» из Управления, злостно уклоняющегося от поста главы И-отдела…

Впрочем, если таковые переговоры и шли, Олега в известность ставить никто не спешил. Да строго говоря, и в угол зажатым он себя не ощущал — после своих похождений на Тропе. То есть чисто технически от экземплярчиков-дезертирчиков оторваться представлялось вполне возможным (и уже даже не удивляет, вот ведь мать его!), он даже чувствовал себя в силах утащить с собой всю группу — и тупо уйти в пампасы. Ну, навскидку, свалить, к примеру, в ту же самую Преисподнюю и там затеряться — сколько в тех краях Ордынцев на нелегалке прожил! Странно, пройдя по Тропе, Олег не то что бы понял, но прочувствовал ту фразу оборотня: «Мир один. Он разный».

Соображение «за»: ни родному Управлению с каким-то там советом уполномоченных (Учредилка сраная!) во главе, ни Руди или Дону персонально Олег себя ни чуточки обязанным не ощущал. В конце концов, открытым текстом сказано было действовать на свое усмотрение…

Соображений «против» было значительно больше. Принципы перемещения по Тропе он понимал в лучшем случае интуитивно и крайне смутно, едва ли не хуже, чем теоретическую ПВ-физику. Ключевой в данном случае виделась все тем же оборотнем вскользь оброненная фраза: «Тропа всегда выводит к цели. Если есть цель». Ну и как там у тебя с целями, «снайпер»? Такое паршивое чувство, что не ахти у тебя с целями… И экспериментировать как-то не тянет.

Соображение номер два: контролировать Олега пытаются не только маги с дезертирчиками, но еще как минимум двое из команды. Конкретно — Айра, поставленная папенькой за морально неустойчивым «снайпером» доглядывать, и обаяшка-«волкодав» по имени Стас, науськанный Доном. Вот эти, сердце вещует, к решению уйти в пампасы могут отнестись весьма критически, а поглядев на оную шуструю парочку в деле, Олег со всей определенностью предпочитал иметь их на своей стороне, да и команду разбивать сейчас весьма против шерсти. Начнется, понимаешь, брожение умов, споры и дебаты — а кому оно надо? К тому же отдавать приказ валить в неизвестном направлении он себя элементарно не вправе полагал.

Ну и наконец — соображение третье, пожалуй главное. То самое чувство мишени, когда до кончиков пальцев тебя прохватывает — вот, еще немного, и зацепишь ниточку, главное не суетиться, быть спокойным, как удав… Главное — зацепить, а там все будет, может, и не проще, но уж понятней — наверняка. Эх, Олег Николаевич, твоим бы хлебалом да мед трескать с черной икрой пополам…

И еще — с Кэт так и не поговорили. Впрочем, насчет целесообразности оного разговора сплошные сомнения. Ну вот что я ей первым делом скажу? — попытался прикинуть Олег. Вполне ведь сорваться могу и матом ее обложить за все художества… Гордо игнорировать — поздно, раз уж я здесь. Как ни крути, а присутствует между нами нечто недосказанное, мучает, как ноющий к непогоде нерв, как открывшаяся рана… И ведь наверняка она тоже нечто подобное испытывает, точно так же предстоящего разговора боится.

А все из-за вас, козлы, — нелогично подумал Олег, глядя на дымки далекого лагеря. Такое роскошное утро — и то испохабить надо. Вот глядишь на вас — и ничего не в радость: ни искрящийся под солнцем девственный снежок, ни черно-золотые, как на японской гравюре, сосны на склонах, ни легкий бодрящий морозец. А тут вместо того, чтоб всей этой красотой любоваться, изволь, значит, гадать, какую очередную каверзу вы затеяли.

Чужая полузнакомая Волна, придвинувшаяся со спины, угрозы не таила — хотя приятным соприкосновение с ней Олег не назвал бы. Жесткая Волна, принадлежит человеку, который скорее привык нападать, чем обороняться. Не из магов. Скорее всего, изначально — И-группа, но как и в Гетто, квалификация «плавает», причем в довольно широком диапазоне… Он неторопливо обернулся.

Невысокий, крепкий мужик в кожаном камзоле и потертом сером плащике, носатый и черноглазый. На Аль Пачино смахивает до неприличия… И одет подчеркнуто не по-здешнему, за коренного обитателя Святилища себя выдать даже не пытается. Значит, ты у нас и есть Колдун, вздохнул про себя Олег. Вот, значит, ты какой, дедушка Ленин…

Дозорный, повинуясь чуть заметному кивку, убрался с площадки, загрохотал подкованными сапогами вниз по лестнице. Колдун, скрестив на груди руки, молча разглядывал Олега — без особой симпатии, но и без неприязни, скорее, как незнакомое блюдо в ресторане. Видок, во всяком случае, у него был малость плотоядный.

— Так ты, значит, и есть ее бывший? — наконец осведомился он без любопытства. Прокуренный хрипловатый голос Олег опознал сразу, хотя слышал только раз — тогда, в Гетто, когда Джейн своим неведомым способом пыталась «связаться» с Кэт.

— А ты, стало быть, и есть ее нынешний? — в тон откликнулся он. Колдун усмехнулся одними губами, выудил из-за обшлага кожаный портсигар, раскрыл, предложил Олегу. Мордобой, стало быть, откладывается, мысленно съерничал Олег, закуривая. Вообще, по первой прикидке с этим типусом в бесконтакт лезть — сначала еще дважды подумать, а потом забыть эту гнилую идею навсегда. По всему чувствуется, из серьезных боевиков дяденька.

— А вот это, «снайпер», не твое собачье, — прозвучало это как-то необидно. — Как добрался?

— Неужто еще не доложили? — вскинул брови Олег.

— Да доложили, конечно. Ты не обращай внимания, это я так… Мне, сам понимаешь, прежде чем с тобой говорить о чем-то, поглядеть на тебя надо. Понять, кто ты таков, чем дышишь…

— Мы с тобой ведь уже говорим, нет?

— Мы с тобой пока треплемся, «снайпер». Улавливаешь разницу?

С отвычки Олега от первой затяжки даже повело слегка. Он глубоко вздохнул, пережидая обманчивую легкость в голове и попутно осторожно сканируя Волной окружающую обстановку. Совсем интересно: почти сразу обнаружился «полог» радиусом метра три, закрывающий Олега и Колдуна от любых воздействий извне — в частности, от прослушивания. Причем выстроен сей «полог» однозначно не Колдуном, а кем-то со стороны — и судя по почерку, не из магов. И здорово напоминает аналогичную хреновину, с которой довелось в Крепости столкнуться. Стало быть, разговор сугубо приватный, и местным особистам слышать его не надо…

Олег медленно выдохнул дым:

— Чем дышу, говоришь… Знаешь, вот в данный момент, например, размышляю я над следующей интереснейшей проблемой: а не дать ли тебе в рыло? Как-то вот очень хочется.

В темных глазах Колдуна мелькнуло нечто похожее на интерес:

— Так-так… И чем это я обидеть тебя успел? Считаешь, что это я увел твою девочку?

— Фи, как пошло, — поморщился Олег. — Уровень сельской дискотеки… Просто твое рыло сейчас единственное на расстоянии короткого прямого. Обобщенное, так сказать. То есть в дыню залепить я тебе хочу не как тебе персонально, а как типичному представителю.

— Так ведь не поможет, — вздохнул Колдун с каким-то даже сожалением. — Опоздал ты, «снайпер», со своим обобщенным мордобоем лет примерно на пять.

— А пять лет назад, значит, помогло бы?

Колдун, похоже, всерьез задумался над этим вопросом. Через пару затяжек пожал плечами:

— Да вот черт его знает, «снайпер». Может, нам, умникам, как раз тогда и не хватало дурака, чтоб рыло нам начистить и этим же рылом в наше же дерьмо ткнуть. Только смысл теперь-то плакаться? Ничего не переиграешь.

Вот блин конкретный, сообразил Олег, а ведь этот кадр говорит со мной так, словно я всю подоплеку знаю! Вот, кажется, и представился случай в Корвина поиграть… Только наш брат «нюхач» такие игрушки раскалывает достаточно быстро. Значит, в запасе у меня буквально два-три вопроса.

— И что бы ты переиграл, будь такая возможность?

— Тебя — для начала, — усмехнулся Колдун. — А то, понимаешь, одним не нравится, что Выбор доверен сопляку, думающему кулаками, другим — что выбирает человек из нашей же Системы, третьим кажется, что ты слишком много именно головой думать привык… По секрету, «снайпер», а каким органом ты думаешь?