Тени прошлого - Эдна Бьюканан

Двое детективов вскочили из-за столов. Пит Назарио, обычно тихий и погруженный в себя, решительно двинулся к нему, чтобы заключить в свои медвежьи объятия, но в последний момент остановился.

— Все в порядке, старина, — сказал Берч и сам обнял его. Потом хлопнул по открытой ладони Стоуна, который сиял так, словно выиграл в лотерею, и обменялся рукопожатиями с другими детективами.

— Отлично выглядишь!

— Молодец!

Все вокруг улыбались и сыпали шутками, и только Эмма, крошечная секретарша лейтенанта Райли, громко плакала, уткнувшись в цветастый носовой платок. Затем сняла очки, вытерла глаза и громко прочистила нос.

— Слава Богу, что вы опять с нами, — всхлипнула она.

«А где же Райли?» — удивился Берч. Не было и Джо Корсо, который временно его замещал. Оглядев обширное помещение отдела по расследованию убийств, он заметил, что оба они сидят за стеклянной перегородкой в кабинете лейтенанта. Дверь в кабинет была закрыта. К чему бы это? Берч еще не знал, что Корсо в его отсутствие получил звание сержанта.

Вскоре появились и эти двое.

— Ну, наконец-то ты поднял свой ленивый зад и явился на службу! — приветствовал его Корсо, выглядывая из-за спины широко улыбающегося лейтенанта.

— Просто хотел убедиться, что здесь еще не все заглохло.

Несмотря на желание поскорее вернуться к работе, Берч не пожалел времени, чтобы казаться крепким и бодрым, словно побывал в отпуске, а не валялся в больнице с тяжелыми огнестрельными ранениями. Образ довершали новые, с иголочки, пиджак, рубашка и ботинки и короткая стильная стрижка.

Он не должен выглядеть как доходяга. Когда кого-то из копов подстреливают, его сослуживцы с готовностью сдают кровь, собирают деньги и дают ему возможность как следует восстановиться. На это всегда можно рассчитывать. Но если тот потом явится перед ними хромым и изуродованным, с больничной бледностью на лице, боевое братство даст трещину. И это сразу чувствуется. Никто не хочет иметь перед собой постоянное напоминание о том, что все они ходят по лезвию ножа…

Приветствуемый со всех сторон, Берч обошел отдел и с каждым перекинулся парой слов.

— Ты не поверишь, какой у меня клиент сегодня, Крейг, — сообщил ему детектив Рон Диас. — Парня продырявили в десяти местах — причем его собственные детишки.

— Те крысята, что сидят в коридоре?

Берч видел их, когда шел к себе в отдел. Кудрявая девчушка с широко раскрытыми испуганными глазами и крепкий парнишка лет семи жались к женщине средних лет с багровым заплывшим глазом, съежившейся на жесткой деревянной скамье.

— Они самые. Два сосунка.

— Вот блин! Он еще в морге?

— Да нет, черт возьми. Он в Джексоновской больнице, в отделении скорой помощи. С ним все в порядке.

— А куда они ему попали?

— В обе ноги и руки, в грудь, в пах и в лицо. Проще сказать, куда они не попали. Парень был похож на швейцарский сыр.

— А из чего стреляли? Из старого пистолета без бойка?

— Да нет! Дело было так. Он подрался со своей бабой, подбил ей глаз, и та начала орать: «Застрелите его! Застрелите!» Ее дети оказались послушными, не то что мои. Они врубили по папочке из детских пневматических пистолетов, которые он подарил им к Рождеству. Продолжали палить, даже когда он свалился с крыльца и расшиб себе башку. Отличная стрельба. Парень может гордиться отпрысками.

— Отсюда мораль: думай, что дарить детишкам к Рождеству. Не покупай им ничего, что они могут использовать против тебя.

— Но теперь я не знаю, кого привлекать и за что. В службе безопасности говорят, что я могу привлечь ребят за побои, а это уголовное преступление. Но им всего пять и восемь. Могу припаять папаше домашнее насилие. Или упечь мамашу за отсутствие заботы о детях, жестокое обращение и пособничество в преступлении. Я склоняюсь к последнему.

— Довольно круто, если принять во внимание фингал у нее под глазом.

— Да. Разукрасил он ее не слабо, — пожал плечами Диас. — Но в службе безопасности говорят, что подстрекательство детей к нарушению закона является преступлением. Может, просто арестовать родителей за взаимное домашнее насилие и пусть там суд разбирается…

Берч вздохнул:

— Некоторые люди вообще не должны иметь детей.

— Ты мне об этом говоришь!

У стойки с несчастным видом сидела симпатичная молодая женщина с длинными волосами. Она ждала, когда у нее возьмут показания.

— А эту за что? — спросил Берч.

На девушке была шелковая блузка с большим вырезом, модная юбка с неровным краем и туфли на высоких каблуках. В ушах длинные серьги. Казалось, она собралась на танцы — вот только расплывшаяся от слез тушь и наручники слегка портили впечатление.

— Да, расфуфырилась, а идти-то некуда. Бытовуха. Это долгая история. Муж ее обманывал, изменял да к тому же поколачивал. Они на какое-то время разошлись, но потом парень стал клясться, что со старым покончено и он хочет начать новую жизнь. Уговорил ее помириться. Обещал пойти с ней вчера в ресторан, чтобы отметить возвращение. К семи она оделась и стала ждать. Так и прождала до утра, пока не явился пьяный в стельку и весь в губной помаде. Вылез из машины, улыбаясь во весь рот, и говорит: «Прости, дорогая». «Да пошел ты», — отвечает она и всаживает ему пулю в лоб. Убивает наповал.

— Моя жена сказала бы, что поделом, — заметил Берч.

Другая подозреваемая, сидевшая в комнате следователя, щеголяла мини-юбкой, туфлями на шпильках и темными кругами под глазами.

— Этот субъект вряд ли тебя заинтересует, — сказал Диас. — Перестрелка в районе бульваров. Жертву выкинули из пикапа на Семьдесят девятой улице. На нем было красное платье. Транссексуалы не поделили унавоженную территорию.

— Ну а ты как, Берч? — спросил детектив, бросив изучающий взгляд на высокого сержанта. — Я слышал, что тебе светит дело.

— Ну это явная натяжка. Я в полном порядке.

«Все мы когда-нибудь попадем под статью», — подумал Берч. Его еще никогда не привлекали к суду. Пока жить можно. Вздохнув, он пошел в свой угол. Наконец-то дома.

Однако его место оказалось занято двумястами тридцатью фунтами живого веса. В кресле развалился Корсо, задрав ноги на стол.

— Ты не возражаешь? — спросил его Берч, берясь за спинку кресла.

— Конечно-конечно, — закивал Корсо, неторопливо освобождая место. — Это я по привычке. Занимал твой стол, пока ты отлеживался. Так было удобнее.

«Ну да», — подумал Берч. Они с Корсо, бывшим жителем Нью-Йорка, раньше работали в патрульной службе. Со временем Корсо несколько пообтесался, но и сейчас был несдержан и непредсказуем, как заряженная пушка. Если бы это зависело от Берча, он никогда бы не взял Корсо в свою команду, но тот умел располагать к себе начальство. Поработав водителем-телохранителем у комиссара полиции, он получил вожделенное место в отделе по расследованию убийств, а после нескольких удачных дел был переведен в группу нераскрытых преступлений. Нормированный рабочий день его вполне устраивал.

— Пора начинать оперативку, — объявил Берч.

Стоун и Назарио переглянулись.

— Ах да! Я перенес ее на среду, — небрежно заметил Корсо.

— Теперь она переносится обратно на понедельник, — спокойно сказал Берч.

Черт, он ведь отсутствовал всего несколько недель. Зачем Корсо понадобилось так поспешно все менять?

— Стоун, как продвигается твое дело?

Чернокожий здоровяк двадцати шести лет от роду, самый молодой детектив в группе, покачал головой:

— Никак. Мы решили подождать до твоего возвращения, — ответил он, стараясь не встречаться взглядом с Корсо.

— Хорошо, — кивнул Берч, почувствовав скрытую неприязнь между ними. — Теперь мы займемся им вплотную. Присвой ему гриф «Срочно».

— Слушай, а как это было? — вдруг спросил Корсо. — Когда этот сукин сын выстрелил и ты грохнулся на землю и почувствовал, что отдаешь концы, о чем ты подумал?

— О том же, что и все, — спокойно ответил Берч. — Что самое страшное — это остаться в живых и превратиться в растение, которое твои родные всю оставшуюся жизнь будут кормить с ложечки. Но мне повезло. — Он взглянул на Назарио. — У меня был хороший напарник.

— В самую точку, — заметил Стоун.

— После этого начинаешь ценить настоящие вещи.

— Это правда, — глубокомысленно кивнул Корсо. — У меня было так же. — Он взглянул на детективов. — Вы что, не знали, что я тоже был ранен? При исполнении, как и Крейг. — Он засучил рукав на левой руке. — Видите шрам? Вот тут. Это от пули.

Детективы покосились на волосатую руку, но ничего там не увидели.

— Да вот же, — раздраженно ткнул он пальцем в руку и просительно взглянул на Берча.

— Да, правда, — подтвердил Берч, подняв брови. — Никогда этого не забуду. Все началось со спора из-за лимонов. На кубинском рынке один гаитянин стал скандалить, что его обсчитали на семь центов. Торговец посоветовал ему проваливать. Но парень заупрямился и сказал, что без лимонов не уйдет. Спор перешел в потасовку, и охранник рынка выстрелил в буйного покупателя. Еще до того как его забрал вертолет «скорой помощи», весь рынок заполонили разъяренные гаитяне. У них с этим торговцем была давнишняя вражда.