Житие колдуна. Тетралогия (СИ) - Татьяна Садыкова

  Прочистив горло и распевшись, я начала петь "Слово о всепрощении и помиловании за грехи тяжкие, богохульство ярое и пособничество Настерревилю поганому". Пела я вдохновлено, соблюдая ритм и попадая точно в ноты, стараясь, словно выступая на открытом концерте в нашем храме в честь Великого праздника Очищения Всемилостивой Элисень.

  Первые двадцать куплетов было тихо, потом послышался звонкий перелив колокольчиков нарастающий с каждым новым куплетом все сильнее, к сороковому - к ним добавилось чистейшее женское сопрано, от которого у меня пошли по коже мурашки. Он вторил моей мелодии на пару октав выше и пел с гармоничными переливами слова на певучем незнакомом мне языке. У меня перехватывало дыхание от восторга, я сбивалась и путала ноты, безбожно фальшивя, но чужеродный голос словно не замечал моих ошибок, все сильнее и сильнее разливаясь по комнате дивной небесной мелодией. Посвежел воздух, словно после весенней грозы, едва уловимо запахло васильками, а я почувствовала необычайный духовный подъем - усталость сняло как рукой, и захотелось петь: ярко, чувственно. Мой голос шел прямо из груди и был так необычайно чист, бархатист и глубок, что дуэтом получилось необыкновенно красивое пение.

  Я так этим увлеклась, что чуть не пропела всю заповедь, очнувшись лишь на последних куплетах. Быстро оценив ситуацию, я резко вскочила с колен и, спотыкаясь об подол платья, чуть ли не ползком пошла на небесные звуки, стремясь обнаружить его источник до того момента, как они смолкнут. Как оказалось, я была права - у Никериала есть тайник, обнаружить который непосвященному было весьма проблематично. Он оказался под столом, за которым я сидела и копировала записи, прямо в полу за потемневшими от времени досками. Сейчас края тайника светились теплым желтоватым светом и было хорошо видно, где можно было его открыть.

  Я пораженно замолкла, не допев последние строки. Голос через пару секунд также стих, хотя сияние продлилось на несколько мгновений дольше.

  Меня больше всего поразил не сам тайник, а место, где он был расположен. Я искала его целых три дня, хотя на самом деле чуть ли не сидела на нем! О, Великая, ты жестока! Хотя нет, ты - благодетельница! Ведь все же прислушалась моим мольбам и показала сей секрет мага-узурпатора-и-мучителя-бедных-помощниц!

  Тайник выглядел просто - на нем не было никаких чар и я подумала, что Никериал сделал это специально, для того, чтобы если кто-то захотел найти секреты мага, то вряд ли подумал, что волшебник скрывал их не волшебством, а понадеялся на обычный, хоть и проверенный временем, метод. Здесь играло роль предубеждение людей, мол, маги не могут и шага сделать без волшебства, да и место Ник выбрал удобное - не приметишь сразу. Я в который раз поразилась выдумке и уму Никериала и уже с почтением попыталась отковырять пальцами мешающиеся доски.

  Через несколько минут и пару заноз дело было сделано. В полу открылся черный проход, в темноте которого едва светился искомый предмет, завернутый в тряпку. Я быстро схватила его и, попытавшись подняться на ноги, ударилась затылком об днище стола. Морщась от боли, я, дрожащими от волнения руками, развернула тряпицу и охнула от восхищения. Слезы Элисень - благословенный дар Великой, озарял все вокруг своим мерным теплым светом и грел мои ладони ласковым теплом. Я нашла их! Я наконец-таки их нашла...

  Насладившись пару мгновений своей находкой, я спрятала реликвию в бархатный мешочек, что всегда висел у меня на шее. Мое декольте закрытое и можно было увидеть только шнурок на котором висел мешочек, но кто в здравом уме полезет к принцессе в декольте?

  Дело было сделано и осталось только замести за собой следы, чтобы Никериал как можно дольше не догадался о том, что его обокрали. Я заранее взяла с собой белую гальку, которую нашла у себя в камине и сейчас, завернув ее в тряпицу положила на место реликвии. Плотно закрыв тайник, я вылезла из под стола, отряхнув юбку платья от пыли и довольно уселась на свое место.

  Великая, благодарю тебя за оказанную милость! Обещаю, что твой дар будет использован лишь во благо!

  Уходить сейчас из лаборатории на поиски Джека я не стала, чтобы не вызвать ненужных подозрений, ведь только преступники стремились побыстрее покинуть место своего преступления. Мне же нужно вести себя как можно естественнее, а призрак никуда не денется, да и артефакт уже у меня в руках и лишней спешкой можно было лишь навредить.

  Хоть руки и до сих пор дрожали, сердце чуть не выскакивало из груди, на душе в первый раз за эти дни было спокойно. Ждать осталось совсем немного. Ник, ты будешь спасен...

  Ник

  Мое прекрасное настроение продолжалось уже несколько дней, примерно с того момента как инициативная принцесса с какого-то перепугу решила стать моей помощницей. В ее внезапном энтузиазме чувствовалась невидимая рука настойчивого призрака и поэтому я решил спровадить девушку. Нет, я не опасался ни Джека, ни Ирен, мне просто нравилось работать в тишине, а о какой тишине шла речь, если рядом обреталась болтливая девушка? А так как у меня с утра было дурное настроение, то я решил спровадить девицу необычным способом - нагрузить работой, чтоб та взвыла и сама сбежала из лаборатории на всех парах. Я рассчитывал, что ее энтузиазма хватит лишь на день, но ошибся - она уже третий день стойко выносила мои придирки, лишь огрызаясь и награждая меня убийственными взглядами. Я всегда знал, что упрямства ей не занимать, но вот то, что она латентная мазохистка - обнаружил с огромным изумлением...

  Ирен оказалась усидчивой, терпеливой и ответственной - она кропотливо переписывала мои каракули, которые, порой, я сам не мог расшифровать, хотя и у нее оказывались существенные осечки. Но больше всего интересно было наблюдать за ее работой: то, как она морщилась, пытаясь разобрать слово, иногда высовывала кончик языка от усердия, когда старательно выписывала незнакомое слово, сладко подтягивалась, дописав очередной лист и, заметив мое пристальное внимание, надменно отворачивалась. Меня это веселило, как и перечитывание ее скопированных листков. Она делала такие смешные смысловые ошибки, и мило обижалась, когда я на них указывал.

  Отругав ее за "пингвина" я засел читать в библиотеке новые научные труды, которые мне дал Филгус, когда я был в столице. Он говорил, что они весьма интересны и автор излагал новый взгляд на энергетические поля, которые, как оказалось, изучены еще не вдоль и поперек. Читать о разнообразных плетениях порталов было интересно, я почерпнул из них много нового и отвлекся от одной златовласой проблемы на пару часов.

  Вернувшись в лабораторию, я первым делом почувствовал, что кое-что изменилось - воздух заметно посвежел и исчез запах спирта, которым я обычно протирал пробирки. Неужели Ирен проветривала комнату? Но окна были плотно закрыты, а принцесса сидела за столом и не отвлекаясь, строчила пером по бумаге мой ночной опус.

  Но мои обостренные ощущения говорили, что что-то изменилось... Нет, энергетический фон не колебался, да и все вещи были на своих местах... Так что же такое?

  - Никериал, - внезапно произнесла Ирен, отвлекши меня от поисков. - Я сегодня поразмыслила и поняла, что быть вашей помощницей мне не дано. Это оказалась очень ответственной работой, к которой я не очень подхожу.

  - Да? - я даже удивился такому повороту событий. - Ну что ж. Это ваш выбор. Но я все равно был вам признателен за помощь.

  - Правда? - с надеждой спросила она. Врать мне не хотелось, но подбодрить ее следовало, а то меня потом замучает совесть за чрезмерное издевательство над наивной девушкой.

  - Конечно, - кивнул я и подошел к ее столу. Она как раз дописывала последний лист. Пальцы левой руки были все в чернилах, а рядом с ней лежала пара сломанных перьев.

  - Вы левша? - удивился я. Странно, и почему я раньше не заметил сего факта? - Мне казалось, принято писать правой рукой, чтобы жрецы не обвинили в пособничестве Настерревилю. Вас не переучили в детстве?

  Ирен заметно смутилась:

  - Переучили, но я все равно люблю писать левой, когда меня никто не видит. Об этом секрете знает Ариан и... сейчас уже и вы. Только прошу вас, не говорите об этом никому, ведь...

  - Вас могут подвергнуть анафеме, - закончил за нее я. - Ирен, вы меня с каждым разом все удивляете: то древнюю реликвию случайно разбили, то сговорились с призрачной сущностью за моей спиной, то вот еще и оказались левшой... Еще немного и я начну думать, что вы служите Настерревилю. И кто еще из нас окажется "злым колдуном"? Точнее, Темной Властительницей?

  - Ну зачем вы шутите! - возмутилась она, обиженно надув губки. - Я же извинилась за то недоразумение!

  - А я шутил? - притворно удивился я и, наклонившись к девушке, прошептал. - Хотите открою вам один секрет? Я тоже левша.