Тьма ваших душ (СИ) - Файр Хеллфайр

— Инанна… — голос Герусет донёсся до рыжей словно бы издалека, хотя самка стояла всего в паре шагов от неё. — Ты… Беременна?

— С чего ты взяла? — Инанна недоумевала. Зорат, прикрыв глаза, пояснил:

— В тебе сейчас две воли, судя по доле твоего… кхе… отравления.

— У младенцев нет воли, — покачала Инанна рогатой головой, — тем более у неродившихся.

— Если только эта воля не появилась прямо сейчас из-за Тьмы, — Герусет стала принимать на себя куда меньший поток, собираясь хоть этим достичь облегчения и не упасть на пол или не вытошниться.

— Мне тогда потом что, аборт сделать, если в ребёнке воля Тьмы? — нерешительно предположила рыжая.

— Если этот детёныш — плод ваших с Зоратом утех, то можешь не переживать… — Герусет скривилась то ли от боли, то ли от того, что была вынуждена сказать. — Тьма не помешает, а лишь укрепит её.

Дивр за спиной Зората смог поставить лапу на пол и стал поднимать вторую.

— Я… Я не хочу этого… — Инанна дёрнула крыльями. — Почему именно сейчас? Почему не я?!

Последние слова она произнесла едва не срываясь на визг, но они же словно бы отрезвляюще подействовали на неё. Зелёные глаза, в которых испуг сменился спокойствием, переместились на Зората, а тот, не разрывая связи, протянул свою лапу и сжал рыжую ладонь.

— Мне, жаль, не с кем так, — Герусет с завистью посмотрела на двух драконов, которым стало мало просто сцепленных лап. Зорат и Инанна обнялись, накрывая друг друга крыльями и опустив морды друг другу на плечи. Чтобы не чувствовать себя совсем бесполезной, Герусет подошла к Дивру и принялась его связывать взятыми со стола мотками прохладных и гладких на ощупь ниток. — Какие у нас дальнейшие планы? Когда мы съедим Тьму…

— Тьма не должна стать нами, а мы не должны стать Тьмой, — твёрдо произнёс Зорат. — Выражаясь языком этого болвана, всё, что нам нужно — показать, что дети выросли и могут обойтись без опеки дотошной матери.

— Тогда пусть будет так, — нахмурилась Герусет, отошедшая назад от Дивра. — Если Тьма так нуждается в нас, то с нею вполне можно будет заключить договор. Как и с вами…

Инанна оторвалась от Зората и взглянула на Герусет. Серая самка глубоко вдохнула и подняла правую лапу, приложив её к сердцу.

— МЫ прекратим вражду и объедимся против общего врага. Твоя мудрость, Зорат. Твоя воля, Инанна… — лёгкая улыбка изменила морду Герусет, а через мгновение в её лапе появился сначала почти прозрачный, но быстро затвердевший меч. — И моя сила.

Передумав вообще проявлять жалость к своему противнику, который и так был мёртв, Герусет отрубила голову Дивра. Зорат перестал поддерживать свои чары, и голова, что падала медленно и не меняя выражения, вдруг сорвалась с места, и со смачным стуком грохнулась на пол, под споткнувшееся об неё тело. А дым из ледяного куба повалил мощный, как гейзер, не былая тонкая слабая струйка. Но во льдах оставалось уже мало субстанции Тьмы — это был её последний выдох.

У всех троих крылатых — может, и четверых, по ощущениям Инанны — сильнее закружились головы. Их тела сами стали распадаться на тёмный туман, растворяясь в измерении… Но, в отличии от поклонников Тьмы, здесь их ничего не держало. Они устремились домой.

Утгард

Но Зерая всё же опоздала, слишком углублённая в благо крылатых и дела государства. Те, кто думал лишь о своём продвижении, не заботясь о народе, готовились гораздо лучше. Когда белая черногривая самка долетела до главной площади у пирамид, туда уже слетелась порядочная толпа, а Намира руководила подготовкой к сожжению тел Инанны, Зората и Герусет. Никто, кажется, и не пытался их воскресить.

— Без саров Нашар не разрушится, потому что в нём останутся свободные Тёмные, — Намира оглашала прямо в процессе привязывания трупов ко столбам. — Без меня погибнут все, потому что я и есть ваша воля, гарантия того, что вы исполняете собственные желания, а не приказы Зората. Всегда должно быть нечто, что открывает глаза правителям, и даёт народу право не слушать ошибочные приказы.

— Остановись, безумная! — крикнула Зерая, опускаясь на землю. — Что ты тут творишь?

— Всего лишь справедливый суд над глупцами, — Намира вытянула лапу, показывая драконам убитых. Страшные раны самка зарастила, и если не считать широко раскрытых пастей и лишённых жизни распахнутых глаз, выглядели все трое почти живыми.

В толпе раздалось недовольное гудение и шептание. Тем временем Велеяр, Катайла и Радина, закончив связывать тела, отошли и встали в готовности, ожидая новых приказаний.

— Не я их убила, не мне их и воскрешать, — Намира продолжила говорить Зерае, адресуя речь всему народу. — Сары убивали друг друга в одинаковой невменяемости. Такая форма правления Тёмным не нужна. Я подарю вам победу над людьми сразу, как только мы избавимся от отжившего.

— Удивительная логика! — внезапно раздался из толпы чей-то резкий голос. — Но какая же это поганая ложь!

Драконы расступились, и из рядов вышла взмыленная Артара. Зло посмотрев на Намиру, она поднялась на задние лапы и ткнула когтём передней в саров.

— Воплощения убили Инанну и остальных для того, чтобы те признали и приняли Тьму! Но Намира собирается их сжечь, не дожидаясь ответа! Это ли хвалёная свобода воли при соединении с Тьмой? — она обернулась к самке. — Мне говорили, что дракон и Тьма едины! Но одна из вас строит башню-тюрьму, а другая не даёт даже шанса на раскаяние! Скажи же, что ты боишься Маррут! Что ты боишься Инанны!

— Я дождалась ответа, — Намира подожгла костры своей энергией. — Инанна против меня, и Маррут тоже. Было ошибкой допускать до власти травоядное, интригана, который подменяет волю народа своей волей, убийцу своих детей и машину, которая заставляет других делать то, что ей хочется, грубой силой. Но эти ошибки были совершены специально, для иллюстрации того, к чему приводит перепоручение вашей воли, того, чем мы едины во мне, кому-то одному.

— И кому, тебе, что ли? — Арма высказалась против Намиры. — Мы тоже должны действовать не так. Инанна строптива и будет действовать против нас, как и Маррут, от врагов нужно избавляться, но это можно сделать и в диалоге. Я не могу простить себе ошибку с Махааром.

— Махаара больше нет, а потому нет и ошибки, — глаза Намиры ярко сверкнули. — Ошибка совершается сейчас! Вместо того, чтобы делиться мною с этими недостойными, меня нужно было обрести самим. Стать куда сильнее прежних себя! Я взращивала детёнышей в своём храме — и что получила по вине Инанны? Трупов гору? Тупое новое тело Варлада? Но сегодня Тьма перестанет быть робкой наместницей чужой воли! Я покажу вам всю мою мощь! Утгард, Аат, Язар — драконьи мусорки и свалки, возглавляемые глупцами, позабывшими о своём истинном месте! Их владычеству придёт такой же печальный конец, который ждёт и именующих себя сарами, потому что не может быть никакого иного владыки, кроме меня!

— Да что вы делаете? — Зерая крикнула уже не Намире, а всей оробевшей площади. — Вольные драконы! Вся ваша воля — это выбирать покровителя и лететь за ним? Быть глупым стадом и позволять решать свои судьбы другому? Воля Тьмы, Инанны — к навам всё! Где ваша воля, пассивные остолопы? Кто-то выйдет и воскресит этих бедняг? Кто-то врежет в морду Намире, или мне, кто-нибудь скажет, в чём мы ошибаемся? Души есть у всех, а у кого есть разум распоряжаться собою? Уши должны помогать ориентироваться в мире и слушать чужое мнение, чтобы не мешать ему развиваться и лучше развиваться самому! А вы их используете как поводья, не важно, в чьих лапах. Думать нужно не ушами, а мозгом! Если кто-то вам помог, это не значит, что он не может совершить ошибку, и наоборот.

— Вот потому этим болванам и требуется покровитель, — рыкнула Намира. — Никто из них не посмеет выйти против Воплощения.

— Если ни у кого не хватает храбрости, — рыкнула Артара, — я сама сделаю то, что нужно!

Она расправила крылья, готовясь кинуться на Намиру, но вдруг замерла на месте и с ужасом посмотрела на тело Инанны. Сар орала, как живая, стремясь затоптать пламя копытами. Злоба и ужас переливались друг в друга на морде, которая крутилась в поисках злодейки, что сотворила это безобразие. Драконы, слетевшиеся на странное зрелище, на миг переглянулись, пытаясь понять, кто её воскресил — действия ничьей энергии не чувствовалось. Но когда завыли и другие драконы, чьё сожжение трупов превратилось в казнь, толпу прорвало. Ледяное оцепенение спало. Несколько особенно пылких драконов вылетело из неё, бросившись гасить пламя и вызволять страдальцев — даже успевшую всем навредить Герусет кто-то кинулся спасать.