"Фантастика 2023-182". Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Сударева Инна Мышь из Минска
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну да…
Вот у этих двоих она отцу отсоветовала покупать лошадей. Явно же крашеные… краденые?
И такое тоже может быть! У ромов это легко и просто, они считают, что воровать – это часть их веры. Если ром ни разу в жизни ничего не украл, его в их рай и не пустят.
А до рая их стараются не пускать вообще никуда.
В дома, в поместья…
На ярмарки пускают, но не везде. Где-то гонят и бьют. По мнению Адриенны – справедливо. Воровать – плохо, падре Санто так говорит, а он лучше знает.
– Ишь ты, какой голубоглазый… красивый ром будет!
– А не то глазки-то повынем. – Второй ром вытащил нож и приближался к Риен. – Пойдешь с нами добром? Или…
Воспитывай отец свою дочку как благовоспитанную дану, она бы растерялась. А так…
– Зачем? Зачем я вам?
– А что не так, мальчик? В лошадях ты разбираешься, сразу видно, да и не только в них. В кочевье пригодишься… и дану твоему козью морду сделаем. Ты ж незаконный? Вот подумай, что тебя ждет, – вступил второй, тот, который был без ножа. – Всю жизнь в прислугах, на побегушках, своего – только что хозяин дозволит. А у нас свобода, вольный ветер, все дороги перед тобой, песня льется…
Если б Адриенна на это еще и повелась. Но вместо того…
– Ай-й-й-й-й!
Раненым зверем взвыл третий ром, который держал девочку. Потому что обута она была хоть и в сапоги, но далеко не дамские, мягкие и легонькие.
Она же изображала мальчика? Вот и одевалась соответственно!
Дублет, рубашка, штаны, а на ногах грубые башмаки. Одним из которых она и проехалась душевно по ноге расслабившегося похитителя. Она же почувствовала, когда у него хватка стала чуточку полегче, – и ударила.
Жестко, коварно, по стопе, ломая тонкие косточки…
И вырвалась.
Ненадолго.
Аккурат до рома с ножом, который не успел отвести его в сторону. И Риен налетела на него рукой.
Порез на предплечье получился не опасным, но впечатляющим – длинным, корявым, кровь так и хлынула. Риен испугалась по-настоящему и отшатнулась.
Кровь, боль… и, конечно, крик. Руку девочка отдернула так, что разлетелись алые капли, попали на стены, на землю, на ромов…
– Ай!
Что случилось дальше, не поняла ни сама Риен, ни ромы. Но ровно через секунду кричали уже все.
Да как!
Дану Марку и искать никого не пришлось, на истерический крик дочери он помчался бы через любую бурю. И услышал бы, и узнал…
Только вот когда он влетел в переулок, ни спасать было некого, ни помогать…
Его дочь оседала по стеночке, с ужасом глядя на трех людей, которые корчились рядом. Корчились, хрипели… кричать они уже не могли. Вообще…
Даже стонать…
Их словно что-то пожирало изнутри, расползались по коже громадные кровоточащие язвы, лица были уже неузнаваемы…
– Риен!
Дан Марк подхватил дочь и вынес из переулка.
– Цела?
– П-пап-па…
Адриенна протянула отцу раненую руку. Слезы у девочки катились градом…
– Потерпи, малышка! – Дан Марк мигом понял, что рана хоть и кровит, но для жизни не опасна. – Сейчас, секунду… что это за типы?
Он остановился у трактира, и один из слуг тут же протянул ему клок от рубахи. Им дан и перетянул руку дочери, останавливая кровь.
– Н-не знаю, – заикалась Риен. – Ром-мы…
– Ромы? Кто этих тварей только пустил сюда!
Впрочем, гневался дан Марк впустую, отлично понимая, что пустили. И пускать будут. Это на свои земли он им дорогу навсегда закроет, а на чужие – как хозяева решат.
– П-папа… кровь…
– Ничего, детка. Мы сейчас к лекарю. Это рана не опасная, ты коленки серьезнее расшибала.
– П-правда?
– Да.
– Там столько крови было… и они кричали, и язвы эти…
– Они такие с самого начала были?
Дан Марк нахмурился, вспоминая. Тогда-то понятно, он родного ребенка спасал, ему не до ромов было, а вот сейчас… кто его знает, откуда и какую заразу принесли эти твари?
А если Адриенна…
– Детка?
– Н-нет. Они сначала нормальные были, а потом с ними вот это стало…
Дан Марк нахмурился еще сильнее. Задумался.
– Адриенна, это произошло после того, как тебя ранили?
Девочка, уютно пригревшаяся и успокоившаяся на руках у отца, кивнула:
– Да.
Она уже не боялась. Папа рядом, папа пришел, попробуйте теперь ее тронуть! На руках-то у отца!
Смешно!
– Они на тебя напали, а потом…
– Нет. Я вырывалась, а у одного был нож. И я налетела рукой…
– Ага. И полилась кровь.
– Да, папа.
– Молчи об этом, Риен. Молчи…
И столько серьезности было в голосе отца, что девочка испугалась. Уже не раны, а чего-то… жутковатого, необъяснимого.
– П-папа?
– Слово даю, детка, я тебе все расскажу. Только чуть позднее.
– Х-хорошо…
– А вот и лекарь. Молчи, Риен.
Сначала Адриенна боялась, что и с лекарем, который перевязывал и бинтовал ее руку, начнется что-то подобное.
Но седой старик смывал кровь с ее руки, накладывал швы, ворчал, что руку распахали – шрам на всю жизнь останется… и ничего с ним опасного не происходило.
Адриенна успокоилась.
А потом как-то и сгладилось, и забылось…
А что дан Марк напился в лоскуты в ту же ночь… бывает.
И что он повторял что-то про ворон и их отродье…
Спьяну, наверное. Чего уж там – спьяну и не то придумаешь.
* * *Примерно в это же время, в столице
– Отец, я не хочу.
– Я понимаю. И поверь мне, я тоже этого не хочу. Но боюсь, что другого выхода у нас нет.
– Бред какой-то… в наше просвещенное время – колдовство, проклятие…
– Ты понимаешь, что об этом надо молчать?
– Да.
– Никому. Даже твоей великой любви.
– Отец, я…
– Не забывай, она достаточно суеверна. Начнет еще тебя бояться или кому проболтается, слухи пойдут… И вообще, есть вещи, которые женскому уму просто недоступны.
Сын кивнул.
С такой трактовкой он был согласен. Действительно, женщины – существа непредсказуемые. Мало ли что им в голову придет, так надо сразу же и делать… или не делать… сложно с ними! И без них плохо, но и с ними не лучше иногда.
– Я буду молчать.
– Вот и отлично. Я бы не настаивал, но династия вымирает. И если это наш шанс…
– А если нет?
– Через пару лет ты будешь знать ответ наверняка. Да или нет. И если нет… кто тебе помешает овдоветь?
Взгляды отца и сына встретились. Недобрые, змеиные… сын первый опустил глаза.
– Хорошо, отец. Я сделаю, как ты скажешь.
– Вот и отлично. И помни – молчание и еще раз молчание.
Сын помнил.
Не хотелось, конечно, но рано или поздно отец все равно настоит на своем. Проще согласиться сейчас, но поторговаться.
Итак, что именно он хотел?
Любимая женщина как раз просила участок земли рядом с городом. Вот – пусть отец расщедрится.
МияДядюшку Джакомо Мия видела последний раз, наверное, лет пять назад. И помнила плохо.
Кажется, он был высоким.
Кажется, он был толстым…
Темноволосым, как отец? Нет, уже не вспомнить. Стерлось лицо из детской памяти. Вот и не признала, когда дядя вошел в зал. Четыре дня спустя после похорон.
И то!
Где Эврона, а где Феретти? Даже если гонец мчался что есть сил, даже если дядя спешил…
Два дня туда, никак не меньше. И пока там, пока обратно… получалось так, что спешили оба. Но не успели.
Отца уже не было на этом свете, и прах покоился в родовой усыпальнице Феретти, под полом храма, и мама заперлась у себя в комнатах, оплакивая горькую жизнь, а заодно, как предполагала Мия, примеряя вдовьи наряды…
Светловолосая, белокожая… ей к лицу были синие тона, но не все. Не каждый оттенок. Серый ей решительно не шел, а черный… черный – хорош. Но дорого.
Сама Мия повязала на лоб синюю ленту в знак траура и махнула рукой на одежду.
Дорого. Слишком дорого. А потому… такие же синие ленты остальным детям, а мать пусть делает что пожелает.
Дядя оценил обстановку мгновенно. И ленты – тоже.
