Жизнь после Пушкина. Наталья Николаевна и ее потомки [Только текст] - Татьяна Рожнова

У молодой супружеской четы Араповых родилась дочь, которую назвали именем матери — Елизаветой.

Впоследствии, со слов родителей, Е. Н. Бибикова писала:

«Я хорошо помню Александру Николаевну (Фризенгоф. — Авт.) Она была моей крестной матерью. Я родилась в Висбадене, в Германии. Мать боялась первых родов, которые и были очень тяжелы, и поехала в Висбаден, где тогда царила ее сестра — красавица Наталья Александровна, урожденная Пушкина, жена принца Нассауского. Крестным был мой дед П. П. Ланской, который лечился от ревматизма и жил у падчерицы — Натальи Александровны. Когда мне минуло 2 месяца, было получено известие о смерти деда Арапова[211] и мои родители вернулись в Россию и поселились в с. Андреевке Пензенской губернии, где и родились обе мои другие сестры»{1035}, — Наталья и Мария.

На 67-м году жизни скончался отец Ивана и Николая Араповых — Андрей Николаевич Арапов. По словам егеря, находившегося рядом с ним, тот, падая с лошади, успел произнести имя давно умершей жены: «Лиза?!» Произнес удивленно и радостно, словно наконец-то увидел ее и устремился вослед за любимой.

Его правнук, Михаил Михайлович Бушек, в своих воспоминаниях писал:

«Мой прадед (отец бабушки) Андрей Николаевич Арапов… умер трагически. Поехал на охоту, а привезли его мертвого. Заряд попал в него. Как говорили, „разорвало ружье“. Сразу дали знать сыновьям. Они приехали, но завещания не нашлось. И тогда сыновья разделили наследство. Иван Андреевич взял свою часть деньгами и драгоценностями, а Николай Андреевич вступил во владение Андреевкой. Дальше я опишу, что представляло собой это имение.

…Андреевка — это одно из самых богатых и благоустроенных имений Пензенской губернии. Расположено на пригорке при слиянии двух рек: Шуварды и другой… Большой дом и четыре флигеля; очень эффектны были крыши флигелей (крылообразные). Проект этого дома составлялся в мастерской известного архитектора Казакова в Москве. Хозяйственные постройки, водонапорная башня, водопровод — все это с крашенными зелеными и красными крышами, издали походили на небольшой город. Углом от дома к речке был сад… этот сад был величиной не меньше московских Сокольников. От дома шли цветники, фонтан, розарии, оранжереи (теплицы), в одной рос виноград. Другая была очень длинной и делилась на 4 части: зимний сад, с фонтаном и тропическими растениями; отделение, где росли персики, абрикосы, желтые сливы и инжир, дальше было темное помещение, где зимой хранились корни георгин и разные луковицы, и четвертая, где цветы в горшках, которые садовник по очередности цветения приносил в дом на окна. Через небольшой проезд, как продолжение оранжереи, шел длинный грунтовый сарай, в котором росли шпанские вишни, черешня белая, розовая, темная. Вдоль сарая шла аллея — дорога и параллельно ей рос вишенник. Ниже шли два квартала яблонь, за ними — два прямоугольных пруда (в одном — караси), потом огороды с овощами и рощи: березовая и осиновая, где иногда собирали грибы. На запад за рекой было село Андреевка, большое и богатое. В середине села — церковь с престолами на Михайлов день, а в ограде — другая малая церковь, под которой был родовой склеп Араповых (где, по воспоминаниям М. М. Бушека, и был погребен А. Н. Арапов. — Авт.). За церковью стояли длинные кирпичные корпуса бывшей суконной фабрики (она сгорела еще до меня), корпуса восстановлены, но использовали один, как зерносушилку, остальные, как запасные карантинные помещения для лошадей и коров. Дальше, в трех верстах, меж лесов, был хутор. Там содержался молодняк рабочих лошадей и коров. А на восток от имения в 5 верстах был другой хутор, где были огромные сараи и содержались тысячные стада овец. К месту сказать, фабрика-то сгорела, а шерсть обычно продавали купцу Асееву. Он, бывало, торговался с управляющим из-за полкопейки. Оказывается, по количеству шерсти эти полкопейки составляли 4–5 тысяч рублей. Был конный завод орловских рысаков, и, конечно, псарня с борзыми и гончими собаками. В доме полно прислуги, а дворни и не перечтешь»{1036}.

В семье Елизаветы и Николая Араповых родилась дочь Наталья, названная так в честь Натальи Николаевны, своей бабушки. Восприемниками были П. П. Ланской и старшая сестра Николая Арапова — Ольга Андреевна Арапова, бабушка М. М. Бушека. Около 1860 г. она стала женою своему троюродному брату кавалергарду Петру Устиновичу Арапову. Проживавшее на Тамбовщине в имении мужа Араповке, это обширное семейство уже к 1873 г. имело 8 детей: 4-х сыновей и 4-х дочерей.

Далее М. М. Бушек в своих воспоминаниях подробно отмечал:

«…Теперь перейду к родне со стороны матери по двум линиям: ее отца и ее матери. Мой прадед (отец деда) Устин Иванович Арапов — тамбовский помещик. Имение было в с. Арапово в 10 верстах от Тамбова. Он имел 10 сыновей и две дочери, из них я знал Петра Устиновича (мой дед), Ивана Устиновича, Константина Устиновича… (генерала от кавалерии и генерала Свиты) и сестер деда: Марию Устиновну Арапову, по мужу тоже Арапову и Екатерину Устиновну Ланскую, урожденную Арапову. (Муж Екатерины Устиновны — племянник Петра Петровича Ланского). Так как мои родные бабушки умерли еще до моего рождения, то бабушек мне заменяли сестры моего деда Мария Устиновна и Екатерина Устиновна»{1037}.

Не дожив до 40 лет, от воспаления легких умерла Софья Александровна Пушкина. У старшего сына Поэта — Александра, на руках осталось девять детей.

23-летняя дочь Александрины и Густава Фризенгоф — Наталья, вышла замуж, как она сама признавалась, не по любви, а из сострадания, за герцога Антуана-Готье-Фредерика-Элимара Ольденбургского (1844–1895), в котором текла кровь шведских королей. (Его отцом был герцог Ольденбургский Август, а матерью — шведская принцесса Цецилия, дочь короля Густава Адольфа IV.)

Александра Арапова писала о своей тетушке Александре Николаевне и о свадьбе своей двоюродной сестры: «…Уже в сорокалетием возрасте вы-шедши замуж за Австрийца и поселившись в Вене, она не только оставалась верна своей религии, но даже настояла, чтобы ея единственная дочь была крещена в православии. Существование там русской церкви давало ей возможность удовлетворить свои духовныя потребности.

Так продолжалось более двадцати лет.

Затем ея дочь была помолвлена за брата владетельнаго герцога Ольденбургскаго, Элимара, но, в виду противодействия его семьи и родства с нашим Императорским Домом, отец Раевский, не желая навлекать на себя неприятностей, категорически отказался венчать их сам и даже не допустил брака в посольской церкви.