(Не)нужная пара для ’монстра’ (СИ) - Екатерина Гераскина

к напору самцов, поэтому привыкли подчиняться более сильным. Так что, я считаю, ты зря переживаешь. Сейчас гораздо важнее найти ту женщину поскорее, чтобы твой дракон не вышел из-под контроля и не «пошёл» ее искать самостоятельно. Ты знаешь, что будет, если обратишься днем на виду у людей?— Меня ликвидируют.— Именно. А я этого допустить не могу. Поэтому не вижу никаких причин для отказа. В конце концов, ты богат, красив и полон сил. Ну, подаришь ей парочку эксклюзивных подарков и все. Потом не заметишь, как она будет есть из твоих рук.Я скривился от слов Валентайна.— Ты мыслишь какими-то странными понятиями, — покачал головой я. — Не берёшь в расчет чувства и нежелание иметь со мной ничего общего.— Бред, — снова махнул рукой доктор. — Ни одна драконица не устоит от вида сильного самца. И мне нужно, чтобы ты привел ту незнакомку ко мне.— Для чего?— Для твоей же безопасности. Сейчас она для меня превыше всего. Я хочу обследовать объект, вызвавший такую бурную реакцию у твоего дракона. Сделаю парочку десятков анализов и отпущу с миром твою зазнобу. В конце концов, между твоими приступами прошло около трех лет. Марго как-то же справлялась с твоим напором и удерживала твоего дракона рядом с собой.— Она не вызывала и долю тех эмоций, что я испытал от незнакомки. Здесь нечто другое. Такой потери контроля я не ощущал никогда.— Хм. Я надеюсь, что не все так страшно… — произнес Валентайн и задумался.— Иначе?Ученый окинул меня непроницаемым взглядом:— Иначе смерть, мой дорогой. От безумия, если твои вспышки снова повторятся. Еще могу сказать, что если бы та драконица не попалась тебе на пути, то, возможно, ты разнес бы дом мэра и попал бы в изолятор. Так что в некотором роде она тебя спасла.— Ценой своего тела, — горько усмехнулся я.— Это ее предназначение, как женщины. Уравновешивать агрессию и избыток энергии самца дракона.— Но она же не вещь.— Называй как хочешь, — ответил доктор и снова пренебрежительно взмахнул рукой. — Но я хочу изучить эту драконицу. Уверен, что смогу тебе помочь.Я согласно кивнул головой.— Послезавтра жду тебя на прием. Я пришлю сообщение с адресом клиники. А на сегодня сон, а потом обязательно наведайся в заповедник и обратись. Дай своему дракону возможность «спустить пар». Потом я буду ждать твою пассию.На этом мы распрощались с Валентайном. Разговор о моих дальнейших перспективах совершенно не радовали. Но Валентайн прав — сначала отдых. Кроме того, я успел успокоиться, и моя ипостась пока не бунтовала. Видимо, зверь понял, что найти нашу незнакомку тоже в его интересах. Я вернулся на ресепшен, но не успел дойти до него, как увидел Марка, сидящего за барной стойкой в лобби и потягивающего коктейль. Подойдя к нему, я заказал себе стакан воды. Друг окинул меня таким взглядом, словно искал отрезанные части тела, а потом молча протянул ключ-карту от номера. Я выпил стакан холодной воды и отправился в сторону лифта.— Все нормально? — догнал меня Марк.— Да, более чем.— И почему я тебе не верю?Я лишь пожал плечами.— Завтра найду список гостей, — добавил Марк.— Да, а еще узнай, кто из дракониц был без пары. Думаю, начнём поиск именно с них.— Так, может, у нее была пара? А тут случился ты? — друг поиграл бровями.— Может быть. Но, думаю, лучше сначала навестить одиночек. Хотя, знаешь, я помню, что врезал кому-то там в коридоре, когда он начал распускать руки.— Думаешь, это может быть ее самец?— Хрен его знает, Марк!  — вызверился я. — Может, ее пара. А может, она просто отшила его, а тот не захотел этого принимать.— Эй, парень. Ладно, успокойся. Я понял. Дамочка тебе попалась непростая. Разберемся, — друг ободряюще сжал мое плечо.Короткий сигнал кнопки лифта показал, что мы уже прибыли на нужный нам этаж.— Прости, Марк. Нервы ни к черту, — уже спокойней произнес я.— Не парься. Я все понимаю. Если что, звони. Я в соседнем номере.Я кивнул Марку и скрылся в своем номере. Сквозь сон я помнил, как ко мне приходил Марк, но встать не было сил. Потому что противная и липкая слабость окутала все мое тело. Впервые почти за три с половиной года я ощущал тело таким слабым. Как же быстро я привык к силе и железному здоровью дракона. Каждый раз пытаясь открыть глаза, я снова и снова проигрывал самому себе, падая в темный омут сновидения, в котором никак не мог получить разрядку и терзал такое желанное тело незнакомки. И так продолжалось до тех пор, пока я не почувствовал болезненный укол. Но после него я резко открыл глаза, сел на кровати и растер лицо руками, пытаясь до конца стереть мутные оковы сна.Окинув взглядом спальню гостиничного номера, я увидел Марка, стоящего у двери, коршуном взирающего на меня и Валентайна. А доктор стоял, держа в руке шприц, и внимательно смотрел на меня, а затем отбросил иглу на прикроватную тумбочку.— Давай-ка я посмотрю на твои глаза, — Валентайн наклонился надо мной и посветил, проверяя реакцию моих зрачков, а затем схватил за руку и начал отсчитывать пульс.— Что ты мне вколол? И что за хрень со мной творилась? — ошарашенно посмотрел я на доктора.— Укрепляющее средство для твоей нервной системы. Моя новая разработка, — ответил тот.— Почему я не мог проснуться? — повторил свой вопрос я.— Возможно, это связано с твоим нестабильным состоянием. Других причин я не вижу, — Валентайн закончил с моим пульсом и посмотрел на часы. — Мои рекомендации остаются прежними. Сейчас займись плотным ужином и езжай в заповедник. Держать дракона взаперти я категорически запрещаю. Ты должен постоянно сбрасывать энергию. И… — ученый посмотрел на Марка. — И найдите как можно быстрее ту незнакомку. Твое состояние мне совершенно не нравится. Полагаю, секс с ней тоже будет необходим. Завтра получишь адрес клиники, в которой я буду тебя ждать.— Хорошо, — нехотя проговорил я. — Но ведь все было нормально до приезда сюда?— Ты же знаешь, что кризис у новообращенных драконов длится до пяти лет. К тому же не забывай, что случаи бесконтрольной агрессии возникали у тебя и раньше.— Но разве это нормально для драконов? — вклинился в наш разговор Марк и подошёл ближе.— Нормально, разумеется. Но терять голову практически до невменяемого состояния — нет.— Ладно, Валентайн, я тебя понял, — сказал я.— Что ж,