Элемент крови - Георгий Зотов

Человек коснулся рукой металлического предмета, лежащего на столе, почувствовал, как тот приятно холодит кожу. Эликсира в принципе достаточно, но следует заготовить побольше целебного средства, чтобы у исполнителя в будущем не случилось нехватки. Просто на всякий случай. О… Он совсем забыл сказать одну вещь мальчику, тот отвлек его мысли своим желанием посмотреть комнату изнутри. Должно быть, он уже наверху. Надо перезвонить ему и проинформировать, что требуется срочно нанимать нового курьера.

Человек в черном сделал шаг в сторону табурета, на котором лежал громоздкий мобильный телефон, – на вид ему было лет пять, а то и больше. Он не услышал, скорее почувствовал, как дверь снова отворилась. Однако на этот раз он обернулся.

Завидев серую тень на пороге, хозяин подвала сделал предостерегающий жест.

– Стой на месте. Я же сказал – тебе СЕГОДНЯ нельзя сюда приходить.

Посетитель сдержанно, виновато поклонился.

– Извините. Я просто испугался, – сказал он, машинально оглядывая подвал.

– Чего именно? – усмехнулся бородач.

– Мальчика. Он прошел по лестнице буквально в одном метре от меня, я еле успел спрятаться в тени и закрыть глаза. Еще бы чуть-чуть – и он бы меня заметил.

Человек в черном отрицательно покачал головой.

– Если бы он тебя заметил, поверь – я бы знал об этом в ту же секунду.

Подумав, он не смог удержаться от мальчишеской издевки.

– Знаешь, свидание с тобой довольно трудно сохранить в тайне.

Гость поежился, как будто от холода.

– Прошу прощения. Поймите, меня все здесь пугает. Я ужасно нервничаю.

– Не волнуйся. Я ручаюсь – он тебя не увидит. Позже я постелю тебе здесь матрац в самом отдаленном углу. Но в данный момент в подвале тебе находиться действительно опасно. Если хоть одна-единственная капля попадет на тебя – сам знаешь, что будет.

Посетитель вздрогнул.

– Да. Знаю.

– Сейчас ты можешь ненадолго задержаться здесь, чтобы мальчик и верно не столкнулся с тобой, когда ты будешь возвращаться в кладовку. Но прошу тебя – не двигайся с места.

Посетитель преданно поклонился.

– Не беспокойтесь, я отойду подальше. Я очень давно мечтал посмотреть. У меня идеальное зрение, и даже издалека мне все будет видно, как на ладони.

Человек к черном повернулся к корытцу, давая понять, что разговор закончен. В конце концов, по поводу курьера можно будет позвонить мальчику и немного попозже.

Гость так же неслышно, как и вошел, с небывалой плавностью, словно по воздуху передвинулся на пятачок, находящийся с другой стороны от двери. На его лицо упал свет запыленной лампочки, озарявшей уголки подвала слабым светом. Он недовольно фыркнул, ибо, несмотря на безвредность электричества, в тени всегда чувствовал себя спокойнее. Запустив длинные пальцы в карман, он извлек упаковку томатного сока.

Человек в черном, стоя спиной к нему, глухо произнес:

– Но мы договорились, Гензель. Больше ты не сделаешь и шагу без моего разрешения.

– Да, господин, – покорно согласился вампир. – Как прикажете.

Глава двадцать пятая

Классики

(через сутки, 10 часов 12 минут)

Официантка с треском поставила на стол кружки с ледяным пивом. Она сразу узнала гостей, которые приходили два дня назад, предъявив VIP-карточку, а потому немного их побаивалась. Годы, проведенные на Земле, научили ее – начальство следует уважать.

– Вам сменить скатерть? – услужливо осведомилась она.

– Нет, спасибо. Если что-нибудь будет нужно, мы вас позовем.

Малинин, как и в прошлый раз, осушил половину литровой кружки одним глотком. Несмотря на то, что унтер-офицер не блистал умом, он отлично понимал, что их временный VIP-статус с холодным пивом в ресторанах обязательно закончится вместе с окончанием расследования. Счастье никогда не бывает вечным.

– Ну что? Так и не звонил? – ради приличия спросил он, сдувая остатки пены.

Калашников смотрел в глубь своей кружки. Через минут пять он расщедрился на ответ.

– Нет.

Малинин глубокомысленно хмыкнул, вложив в этот звук всю глубину своих сомнений. Алексей равнодушно пожал плечами.

– Похоже, босс вообще потерял интерес к расследованию. Когда я позвонил ему от Дракулы, он назначил мне аудиенцию на одиннадцать утра, а потом за полчаса до встречи его секретарша перезвонила и сказала – Шеф сам со мной свяжется, как будет время.

Со стороны Малинина опять донеслось бульканье – он не в силах был оторваться от вожделенного напитка. Опыт говорил – необходимо как можно быстрее выпить одну порцию, потому что обязательно принесут другую. Уж в этом он никогда не ошибался.

Подлетевшая официантка забрала пустую малининскую кружку. Посетители ресторана полными злобы взглядами проводили запотевшее от холода стекло, но промолчали.

– И это есть плохо, – продолжал Алексей. – Потому что когда Шеф неожиданно потребует, чтобы мы предстали перед его янтарные очи, то выяснится – сказать-то нам ему и нечего.

Даже сквозь стекло кружки было видно, что Малинин заметно погрустнел.

– Прошло два дня. Мы не нашли ни Гензеля, ни Сталина, – шаг за шагом добивал его Калашников. – Так что зря я радовался по поводу роз – зацепка ничуть не помогла. С анализом вещества тоже неизвестно что. И у Склифосовского, и у Менделеева мобильники отключены с позавчерашнего дня. Короче, наше дело труба.

Алексей без всякого удовольствия отхлебнул пива. Вкуса он не почувствовал.

Сзади раздались жидкие аплодисменты. На сцену вышел крепкий мужчина со светлой бородой, в расстегнутой на могучей груди рубашке. Поклонившись в зал, он взялся за микрофон. Народ безмолвствовал, углубившись в поглощение жареной картошки.

– Иду я, значит, из бани, – произнес мужчина густым басом. – Морда кррррасная!..

Крутанув руками, он показал, примерно каких размеров должна быть красная морда.

– Кто это? – с интересом спросил Малинин, вытирая рот. – Новенький, что ль?

– Ага, – тускло произнес Калашников. – Говорят, был в России губернатором.

– Какой губернии?

– Не помню. Начинал он с того, что народ очень здорово веселил. Всем так было смешно, что его за это губернатором сделали. А потом как-то раз он ехал по шоссе слишком быстро – и привет. Главный Суд с ним сразу разобрался: постановил, что каждый день он в этом ресторане выходит на сцену и пять раз подряд рассказывает одну и ту же историю.

– …А навстречу мне, значит, парень с веслом бежит, – продолжал рокотать басом мужик. – Я и остановился. Ну, думаю, чего бежит? Может, спросить чего хочет?

Он сделал привычную паузу для смеха, но никто из посетителей не засмеялся.

– Что-то у нас для всех деятелей шоу-бизнеса абсолютно одинаковые наказания, – подметил Малинин, принимаясь за вторую кружку. – Похоже, пока ему это даже в кайф.

– Так это пока, – хмыкнул Калашников. – А вот когда он тысячу лет подряд день за днем эту байку со сцены потолкает, так ночью с криком «Мама!» просыпаться начнет. Да и потом, чего тут мозги напрягать насчет наказания? Он же, извини меня, не Ким Ир Сен.

– Неправда ваша, – обиделся Малинин. – Гоголя-то, беднягу, как наказали – эвон ему досталось! На пять тысяч лет запретили есть сало, борщ и галушки. Видел я тут его давеча – не человек, а тень просто. Побледнел, исхудал. Страшное дело – так украинцев наказывать. Не знаю уж, как он сто пятьдесят лет продержался. Лучше бы сразу испепелили.

Калашников сочувственно развел руками.

– Особый случай. Он второй том «Мертвых душ» сдуру сжег, а Шеф очень уж прочитать эту книгу хотел, ему вообще все у Гоголя нравилось. Это только один московский классик писал, что рукописи не горят, а на самом деле еще как горят, за милую душу.

Малинин молниеносно оглянулся по сторонам, после чего склонился над столом – настолько низко, что практически лег лицом на скатерть.

– Вашбродь, – сказал он еле слышным шепотом, – а вы что, читали этого классика?

Калашников тоже перешел на шепот.

– Да. Запретное притягивает, ты же знаешь. Мне всегда было интересно, что с Москвой произошло после моей смерти – я все книжки на эту тему, что в город попадают, старался читать. Шефу, кстати, «Мастер и Маргарита» тоже по вкусу пришлась, я уж не знаю, почему он ее запретил. Может быть, потому, что там у него образ чересчур человечный, а он предпочитает выглядеть страшнее. Но только запрещай, не запрещай – бесполезно. Всегда найдутся фанаты, которые книгу по памяти надиктуют, а китайский «самиздат» выпустит. Но если бы он меня с этой книгой поймал, мне бы не поздоровилось.

– Э-э-эх… – завистливо протянул унтер-офицер. – Везет же вам, вашбродь. Мне вахмистр Козомарченко говорил, что в этой книге дюже много про баб голых пишут. Я с тех пор искал, искал ее на черном рынке – все ноги сбил, но так и не нашел. Боятся человеку из Учреждения продавать. Хотя вам-то вон не испугались. А картинки там есть?