Дочь великого грешника - Нора Робертс

Непроизвольно он шагнул к ней, положил руку на плечо и утешающе погладил, когда она нервно вздрогнула.

— Все в порядке, Лили.

— Адам, я увидела… — Ей едва удалось побороть тошноту, подступившую к горлу.

— Я понимаю. А сейчас ты пойдешь в дом. Послушай меня. — Он осторожно высвободил ее из объятий Бена и, обхватив за плечи, подвел к двери. — Уилла о тебе позаботится.

— Слушай, я…

— Позаботься о сестре, Уилл, — перебил ее Адам и, взяв ее за руку, твердо вложил в нее руку Лили.

Коснувшись дрожащей Лили, Уилла сразу сдалась. Невнятно выругавшись, она потянула Лили за собой.

— Пойдем, тебе надо присесть.

— Я увидела…

— Да, да, я знаю, что ты увидела. Забудь об этом.

Уилла решительно захлопнула дверь, оставив мужчин убирать обезглавленный труп с крыльца.

— Господи, Адам, это кошка? — Джим Брюстер тыльной стороной ладони вытер рот. — Кто-то здорово над ней поработал.

Адам оглянулся, изучающе оглядел всех стоящих на крыльце мужчин: Джим — бледный как мел, кадык ходит ходуном; у Хэма губы стиснуты; Маринад сжал висящее на плече ружье. У Билли Винсента — ему еще не было восемнадцати — глаза горят от любопытства; Вуд Бук задумчиво поглаживает черную бороду.

Первым заговорил Вуд, голос его звучал совершенно спокойно.

— А где голова? Здесь ее нет.

Он шагнул ближе. Вуд отвечал на ранчо за посев и уборку пшеницы, а его жена, Нелл, готовила еду для всех работников. От Вуда пахло одеколоном «Олд Спайс» и мятными конфетками. Адам всегда считал его человеком надежным и непоколебимым, как гибралтарская скала.

— Тот, кто это сделал, мог забрать голову с собой в качестве трофея.

После этих слов Адама общее бормотание прекратилось, только Билли продолжал причитать:

— Господи Иисусе, вы только поглядите! Надо же, разбросал кишки повсюду. И что теперь делать с этой несчастной кошкой? А как ты думаешь…

— Заткни свою пасть, Билли, — устало приказал Хэм. Вздохнув, он потянулся в карман за сигаретами. — А вы все ступайте назад ужинать. Нечего тут стоять и глазеть, будто старухи на показе мод.

— Что-то у меня аппетит пропал, — пробурчал Джим, но и он, и остальные пошли прочь.

— Паршивое зрелище, — заметил Хэм. — Конечно, детишки могли это сотворить. У Вуда мальчишки отчаянные, но все же не до такой степени. Если ты спросишь мое мнение, то только распоследний гад мог такое натворить. Но я с ними поговорю.

— Хэм, а что, если я задам тебе вот какой вопрос: ты можешь сказать, где были и чем занимались твои люди в течение последнего часа?

Хэм изучающе поглядел на Бена сквозь пелену сигаретного дыма.

— Кто чем. Умывались перед ужином, еще что-нибудь в этом роде. Я за ними не слежу, если ты об этом спрашиваешь. Люди, которые работают на этом ранчо, не станут кромсать кошку ради забавы.

Бен кивнул. Он не имел права задавать подобные вопросы, и они оба это знали.

— Это произошло не раньше, чем час назад. Я пришел довольно давно, и на крыльце было чисто.

Хэм сделал затяжку, кивнул.

— Я поговорю с мальчишками Вуда. — Он бросил последний взгляд на то, что лежало на крыльце. — Ну и паршивое зрелище, — повторил он и пошел прочь.

— Уже второе искромсанное животное за неделю, Адам. Адам присел на корточки, коснулся пальцами окровавленного меха.

— Его звали Майк. Он был старый, слепой на один глаз и должен был умереть во сне.

— Мне очень жаль. — Бен и сам любил животных, он понимающе положил руку на плечо Адаму. — Кажется, у вас тут серьезные проблемы.

— Да. Дети здесь ни при чем. Они у Вуда совсем не вредные. К уому же им все равно было бы не под силу зарезать быка.

— А я и не говорю, что это дети. Ты хорошо знаешь своих людей?

Адам поднял на него глаза. В них была печаль, но смотрели они твердо и прямо.

— Работники — не моя епархия. Я имею дело с лошадьми. — Еще теплый, подумал он, касаясь всклокоченного меха. Быстро остывает, но еще теплый. — Я их давно знаю. Все, кроме Билли, живут здесь по многу лет, а Билли появился прошлым летом. Ты у Уиллы спроси, она с ними чаще общается. — Он снова посмотрел вниз и с горечью вспомнил, что старый полуслепой кот все еще обожал охотиться. — Лили не надо было это видеть.

— Да уж. — Бен вздохнул. — Я помогу тебе его закопать.

В доме Уилла расхаживала взад-вперед по гостиной. Какого черта она должна тут ухаживать за этой девицей? И почему Адам заставил ее заниматься таким никчемным делом? Все, на что способна Лили, — это лежать, забившись в угол дивана, и дрожать.

Ну, дала она Лили выпить виски, разве нет? Даже погладила по голове, не придумав ничего лучшего. Господи боже, у нее столько проблем, а тут еще к ним прибавляется эта городская неженка!

— Мне очень жаль. — Это были первые слова, которые Лили удалось из себя выдавить после того, как сестры вошли в дом. Сделав глубокий вдох, она попробовала еще раз: — Мне очень жаль. Мне не следовало так кричать. Просто я никогда не видела подобных вещей… Я была с Адамом, помогала ему с лошадьми, а потом я…

— Ты выпьешь наконец это чертово виски? — рявкнула Уилла и тут же обругала себя, увидев, как Лили вжала голову в плечи и послушно поднесла стакан к губам. Недовольная собой, Уилла потерла подбородок. — Да тут любой заорет, если увидит такое. Я вовсе на тебя не сержусь.

Лили терпеть не могла виски, оно обжигало внутренности и отвратительно пахло. Джесс обожал «Сиграмс». И чем меньше жидкости оставалось в бутылке, тем злее и агрессивнее он становился. Так было всегда. Лили притворилась, что немного отпила.

— Это была кошка? Да, наверное, кошка. — Лили до боли закусила губу, чтобы голос не дрожал так сильно. — Это твоя кошка?

— Кошки принадлежат Адаму. И собаки тоже. И лошади. Но это рассчитано на меня. Ведь труп кошки бросили не Адаму на крыльцо, а мне.

— Это как… как того бычка.

Уилла перестала мерить шагами комнату и оглянулась на Лили через плечо:

— Да, как того бычка.

— А вот и горячий чай! — В комнату ворвалась Бесс с подносом в руках. Она присела на секунду, а затем принялась хлопотать. — Уилл, это ты сообразила дать бедной девочке виски? Ей же плохо станет. — Бесс мягко взяла из рук Лили стакан с виски и отставила его в сторону. — Выпей-ка чаю, золотко, и отдохни. Ты испытала сильный шок. Уилл, перестань метаться из угла в угол и сядь спокойно. — Ты присмотри за ней, Бесс. А мне надо идти.

Разливая чай, Бесс проводила вышедшую Уиллу сердитым взглядом.

— Эта девчонка никогда не слушается.

— Она расстроена.

— Как и все мы.

Лили взяла чашку обеими руками, глотнула и почувствовала, как по телу разливается приятное тепло.