Золотой павлин Сабатеи - Крис Уэйнрайт

Он спустился вниз и, найдя хозяина, расспросил его о постояльце.

— Расплатился и ушел сразу после полудня, — ответил хозяин, с некоторым страхом подняв глаза на варвара, который возвышался над ним, будто конный над пешим.

— Смотри у меня, — пригрозил киммериец, — если обманываешь, из-под земли достану, клянусь Кромом! Помнишь хоть, в какую сторону он ушел?

— Клянусь Эрликом, не видел, — испуганно заскулил хозяин.

— А, чтоб тебя, шакалья задница! — вместо прощания выругался варвар.

«Демоны разорви этих замбулийцев! — Конан сам бы с наслаждением разорвал визиря на части, если бы он только попался сейчас ему в руки. — Никогда на них нельзя положиться. Мало его Испарана в свое время изводила своим упрямством… И где мне теперь искать этого идиота?»

Киммериец отошел от постоялого двора на пару кварталов, размышляя над тем, что предпринять. Если Хафар попался в лапы к стражникам, он наверняка выдаст место, где находятся Джунгир-хан и Испарана. Он не так уж много общался с визирем во время своего прошлого визита в Замбулу, но успел узнать его достаточно хорошо, чтобы не сомневаться в этом. Значит, надо как можно скорее бежать туда, если, конечно, уже не поздно… Варвар прибавил шагу, кляня про себя, на чем свет стоит придурка-визиря. Он решил не появляться у главного входа дома, а обойти сад с тыльной стороны. Мало ли что произошло, не следует подставлять свою голову понапрасну.

На город спустился вечер, и глаза уже плохо различали предметы, находившиеся вдали. Даже листва деревьев казалась гуще, чем была на самом деле. Скоро все вокруг черным саваном укроет ночная темень, и только под пятнами редких фонарей можно будет рассмотреть лицо встречного. Киммерийца темнота устраивала как нельзя лучше, он по-прежнему старался выбирать узенькие боковые улочки, подозревая, что за ним, вероятно, ведется охота. Подойдя к задней стороне обширного сада, который обнимал невысокий, но широко распластавшийся среди деревьев дом под новенькой блестящей крышей, варвар подтянулся на руках и заглянул внутрь.

В саду было сумеречно и тихо, лишь в дальнем от него конце, у самого дома, он заметил свет факелов и тени передвигавшихся людей.

«Похоже, я не опоздал, благодарение Митре, — подумал Конан, перемахивая через ограду. — Подойду поближе и взгляну на всякий случай, как там дела».

Он уже двинулся бесшумным упругим шагом по направлению к огням, как вдруг почувствовал, что земля под его ногами начала подрагивать и выгибаться, словно спина верблюда.

«Великий Кром! Что же это?»— Киммериец почувствовал, как проваливается в какую-то воронку, неожиданно образовавшуюся под ногами.

Вокруг на склонах ямы прямо из-под земли начали появляться уже знакомые ему трехпалые карлики с черными встрепанными головами и пронзительными писклявыми голосами.

— Шакальи задницы! Шакальи задницы! — перекликались они, подпрыгивая на корточках и веселясь непонятно отчего.

«Опять эти полудурки, — вспомнил варвар полчища этих существ, устроивших ему совсем недавно такой веселый ночлег. — Нергал мне в печень, что им от меня нужно?»

Конан услышал нарастающий звук, похожий на жужжание тысячи пчел. Он становился все сильнее и сильнее, и через мгновение слух киммерийца перестал различать какие-либо звуки извне, только давящий на мозги неумолчный гул, способный свести с ума. Тело варвара словно потеряло свой вес и стало приподниматься над поверхностью, потом поплыло вправо. Откуда-то возникло непонятное сумеречное свечение, заполнившее, как туман, все вокруг. Он снова, как и в ту ночь, с ужасом, от которого кровь леденела в жилах, увидел, что в нескольких шагах от него на противоположном склоне воронки появился его двойник, сумрачно глядевший на него пронзительными синими глазами.

«Этим меня не возьмешь, Нергалово племя, — усмехнулся он, не предпринимая пока никаких действий и глядя на Лже-Конана с легкой усмешкой, — в этот раз я не подниму меч на себя самого».

Однако принять какое-то решение еще вовсе не означает так и поступить. Рука варвара сама собой потянулась к мечу, и он увидел, что его двойник делает то же самое.

Киммерийца обуял гнев. Он не мог смириться с тем, что какая-то тень, пустая оболочка, пусть даже столь похожая на него, пытается выдавать себя за живого человека. И хотя где-то глубоко внутри все еще теплилась мысль, что нельзя драться с самим собой, ноги сами сделали шаг вперед. Противники закружили друг против друга, выбирая подходящий миг для удара, совсем как в прошлый раз.

Но вдруг произошло что-то непонятное, как будто подул слабый ветер, который, тем не менее, все изменил. Киммериец остановился и поглядел на своего противника спокойно и без гнева. Странные существа снова запрыгали вокруг, как курицы, подбирающие зерна на птичьем дворе. Они размахивали трехпалыми конечностями с длинными когтями и казались обескураженными тем, что Конан ничего не предпринимает. По их рядам пробежал легкий ропот, но варвар не слышал звуков, а видел только шлепающие толстые губы. Внезапно их лица исказились страхом. Киммериец проследил за их взглядами и увидел, как в центре ямы выступает что-то зеленое, бесформенное, напоминающее купол погребенного в земле храма.

Роняя комья земли со своей скользкой, покрытой слизью поверхности, купол все больше и больше вылезал наружу, на глазах вырастая в нечто, напоминающее гигантский гриб.

«Боги! — Варвар не мог оторвать глаз от жуткого монстра, выползающего из ямы. — Это еще что?»

Из ножки зеленоватого гриба начали вытягиваться в разные стороны, словно растущие ветви дерева, длинные щупальца. Их было много, наверное, не меньше десятка.

На концах щупалец проступили утолщения величиной с баранью голову. Эти утолщения оканчивались воронкообразными губами, которые раскрывались и закрывались подобно пасти удава. Монстр, поводя глазами, протягивал щупальца к трехпалым и, смачно чавкая, присасывался к их головам. Три-четыре карлика, одновременно схваченные чудовищем, взлетали в воздух, болтая ногами, словно лягушки, вытащенные цаплей из болотной жижи. Затем следовало быстрое, почти неуловимое, движение щупальца, и карлик по самую голову уходил в землю. Конан отошел чуть подальше. Зеленый монстр продолжал вбивать дергавшихся трехпалых в землю, размеренно двигая глазами и щулаяьцыви, словно выщиввльщица, которая втыкает иголку в ткань, чтобы сделать очередной стежок.

Трехпалые существа метались, норовя выскочить из-под шляпки страшного гриба. Они собрались в толпу, образовавшую кольцо, и вытянули к чудищу свои руки-лапы.

Снова неясный гул возник в ушах киммерийца, как будто кто-то ворочал внутри его головы чем-то тяжелым, раскалывая мозг. Он, с трудом переставляя ноги, отступил на несколько шагов назад, отодвигаясь от круга трехпалых. На когтях вытянутых лап карликов возникло синеватое сияние, которое поднималось вверх, словно языки пламени, распадалось на части и вновь замыкалось в кольцо, постепенно окружавшее гигантский гриб.