Охотники за умами. ФБР против серийных убийц - Джон Дуглас

Когда я слушал курс ведения переговоров в случае захвата заложников, в НБП под началом Джека Пфаффа работали две сильные и яркие личности — Говард Тетен и Патрик Муллани. Тетен был человеком примерно шести футов четырех дюймов ростом, с пронизывающими глазами за стеклами очков в металлической оправе. Хотя в прошлом и моряк, он представлял собой созерцательный тип личности, вел себя с подчеркнутым достоинством — настоящий образец профессора-интеллектуала. В Бюро Тетен поступил в 1962 году после службы в полицейском управлении Сан-Леандро неподалеку от Сан-Франциско. В 1969 году он начал преподавать совершенно новый предмет — прикладную криминологию, который впоследствии (подозреваю, после смерти Гувера) стал известен под названием прикладной криминальной психологии. В 1972 году Тетен ездил в Нью-Йорк консультироваться с доктором Джеймсом Брасселом, раскрывшим преступника в деле Сумасшедшего Бомбиста. И тот дал согласие обучать его методам составления психологического портрета. Новаторским в подходе Тетена было то, что на основе анализа картины преступления он стремился как можно больше узнать о поведении и мотивах преступника. В определенном смысле все, что мы сделали в области бихевиористической науки и научного криминалистического анализа, базировалось именно на этом.

Пэт Муллани всегда напоминал мне гнома. При мерно пяти футов десяти дюймов ростом, он катала ся, как пончик, славился живым умом и кипучей энергией. Муллани прибыл в Квонтико в 1972 году из регионального отделения в Нью-Йорке, уже имея степень в области психологии. К концу своего пребывания в Академии он отличился, успешно разрешив две ситуации со взятием заложников: когда в Вашингтоне мусульманская секта Ханафи захватила штаб-квартиру "Б'най-Б'рит" (Религиозная иудейская организацияприм. ред.), а в Уорренсвиль Хейтс, штат Огайо, черный ветеран вьетнамской войны взял капитана полиции и его секретаря прямо в здании полицейского управления. Тетен и Муллани были представителями первой волны современной бихевиористской науки и являли собой незабываемую ярчайшую пару. Другие инструкторы НБП также принимали участие в чтении курса ведения переговоров в случае захвата заложников. В том числе Дик Олт и Роберт Ресслер, которые только незадолго до этого приехали в Квонтико. Если Тетен и Муллани представляли первую волну, то с Олта и Ресслера началась вторая, которая пыталась приблизить учебную дисциплину к практическим нуждам полицейских управлений по всей стране и за ее пределами. И хотя в то время наши отношения не выходили за рамки принятых между преподавателями и учениками, с Бобом Ресслером нам вскоре предстояло объединить усилия в изучении вопроса серийных убийств.

Курс слушало около пятидесяти человек. В некотором роде он был скорее развлекательным, чем информативным — двухнедельное приятное отвлечение от оперативной работы. Мы рассматривали три типа преступников: профессионалов, умственно больных и фанатиков. Изучали яркие примеры ситуаций, возникающих в связи со взятием заложников, например Стокгольмский синдром. В 1973 году неумелая банковская кража обернулась настоящей драмой для клиентов и служащих. В конце концов заложники вступили в сговор с захватчиками и помогали им скрыться от полиции. Мы смотрели только что вышедший фильм Сидни Ламета «Вечер знойного дня» с Аль Пачино в главной роли. Он рассказывал о человеке, ограбившем банк, чтобы достать денег для любовника-мужчины, который в противном случае грозил прервать отношения. В основу фильма были положены реальные события в Нью-Йорке. Именно этот случай и затянувшиеся переговоры с преступником побудили ФБР пригласить в Академию капитана Фрэнка Болза и детектива Харви Шлоссберга из управления нью-йоркской полиции, поскольку нью-йоркцы в делах с заложниками считались бесспорными лидерами. Мы изучали принципы переговоров. Некоторые из них — например, требование свести до минимума человеческие потери — казались очевидной истиной. Слушали записи реальных случаев. Но только через несколько лет, уже следующее поколение преподавателей начнет применять ролевые упражнения, максимально приближающие занятия к реальной ситуации. Случались и недоразумения: некоторые материалы явно были взяты из цикла криминальной психологии и к нашему курсу совершенно не подходили. Например, давали фотографии и досье детских насильников и убийц-сексуальных маньяков и спрашивали, как такие личности поведут себя в ситуации с заложниками. И в этот раз нас учили стрелять, поскольку огневая подготовка продолжала оставаться в Квонтико на почетном месте.

Но реальные знания о правилах переговоров с захватившими заложников людьми мы получали не в классе, а в трудном горниле оперативной работы. Я уже упоминал случай, который принес известность Пэту Муллани. Признанный параноидным шизофреником, Кори Мур захватил в Уорренсвилл-Хайте, штат Огайо, капитана полиции и его секретаря и, запершись в кабинете, выдвинул множество требований. Среди прочего, чтобы все белое население немедленно покинуло Землю.

Стратегия переговоров предполагает, что не следует, насколько это позволяют обстоятельства, уступать требованиям. Однако некоторые из них, как, например, это, являются вообще невыполнимыми. Случай привлек всеобщее внимание, и даже Президент США Джимми Картер счел нужным предложить свое содействие. Он надеялся, что его разговор с преступником поможет разрешить ситуацию. Президент действовал из лучших побуждений, как всегда, когда стремился погасить не менее сложные конфликты в различных частях планеты. Но это была неправильная стратегия, и я бы не хотел оказаться в подобной ситуации. Как тогда Пэт Муллани. Мало того что вмешательство первого человека в стране побуждает к подобному шагу других «отчаявшихся обездоленных», оно еще лишает вас пространства маневра. Всегда следует стремиться вести переговоры через посредников. Это дает выигрыш во времени и избавляет от необходимости давать обещания, которые вы не намерены выполнять. Но если вывести захватчика на прямой контакт с тем, кто принимает решения, всех остальных он пошлет подальше, и, если не получит своего, ситуация может быстро пойти кувырком. Чем дольше ведутся переговоры, тем лучше.

Когда в начале 80-х годов я сам начал преподавать подобный курс в Квонтико, мы раздавали видеокассету, записанную пару лет назад в Сент-Луисе. Но потом прекратили, потому что сент-луисская полиция оказалась недовольна. Пленка свидетельствовала, как молодой чернокожий врывается в бар. Ограбление проваливается, полиция окружает заведение, и, оказавшись в ловушке, преступник берет заложников.

Для ведения переговоров полиция создает группу, состоящую из белых и чернокожих офицеров. Но вместо того чтобы вести диалог на разумном уровне, они начинают подстраиваться под захватчика, говорят все сразу, перебивают друг друга, не слушают его ответов и не стараются осмыслить его намерения. Камера поворачивается — это прибыл начальник полиции, чего бы я никогда не позволил. Шеф официально отметает все требования, и тогда преступник направляет револьвер себе в голову и на виду у всех вышибает собственные мозги. Совсем иначе переговоры с Кори Муром вёл Пэт Муллани. Было очевидно, что Мур ненормален и белые люди при всем желании не смогут покинуть Землю. Но, слушая захватчика, Муллани вычислял, что реально ему хотелось и что могло бы его удовлетворить. В конце концов он предложил организовать пресс-конференцию, на которой Мур изложит свои взгляды. И тот, согласившись, отпустил заложников.

Во время курса в Квонтико моё имя оказалось на слуху в Научном бихевиористическом подразделении, и Пэт Муллани, Дик Олт и Боб Ресслер рекомендовали меня Джеку Пфаффу. Перед моим отъездом он вызвал меня в свой кабинет в подвале. Пфафф был симпатичным, дружелюбным малым и заядлым курильщиком. Он сказал, что преподаватели мною довольны, и предложил вернуться в Квонтико в качестве куратора слушателей программы Национальной академии. Я был польщен и сразу же согласился. В Милуоки я продолжал работать во взводе реагирования и спецгруппе, но много времени проводил на курсах подготовки деловых руководителей и в банковских отделениях, где рассказывал, как вести себя при похищениях, угрозах, связанных с вымогательством, и при столкновении с вооруженными бандитами-одиночками, которые стали настоящим бичом провинциальных банков.

Поразительно, насколько наивными в вопросах собственной безопасности казались многие умудренные опытом бизнесмены: например, позволяли местным газетам и бюллетеням компании публиковать не только свои рабочие планы, но и планы на отдых. Таким образом они становились отличной мишенью для потенциальных похитителей и вымогателей. Я учил руководителей, их секретарш и подчиненных трезво оценивать просьбы о предоставлении информации и отличать ложные угрозы вымогателей от реальных. Иногда бизнесмену звонили и сообщали, что его жена и ребенок похищены, и предлагали положить в такое-то место определенную сумму денег. Но на самом деле его семья была в полной безопасности. Просто вымогатель знал, что по каким-то причинам в данный момент с ней нельзя связаться. А если к тому же он располагал парой достоверных фактов, то легко убеждал впавшего в панику бизнесмена согласиться со своими требованиями. Ещё мы имели возможность, обучив руководителей простейшим хитростям, снизить эффективность банковских ограблений. Распространенный метод грабителей — приходить заранее и дожидаться на улице, пока не появится управляющий отделением, чтобы открыть помещение. Преступник пользуется его замешательством, хватает и втаскивает внутрь. А потом дожидается ничего не подозревающих служащих, которые идут на работу. В результате возникает ситуация с кучей заложников и массой неприятностей.