Убийственный кинематограф - Наталья Мусеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем временем Мотя, представился:
– Привет, зайка, меня зовут Александр Андреевич, присаживайся.
Он не уточнил, что из напитков я предпочитаю, и сразу налил в стоявший напротив меня бокал шампанское. Я, как и подобает даме «наилегчайшего» поведения, взяла бокал и осушила его почти залпом, предложив перед этим тост:
– За любовь.
Мужчина расхохотался, но от моего взгляда не укрылось легкое отвращение, мелькнувшее в его глазах. Так и есть, он недоволен тем, чем ему приходится заниматься, как впрочем, и собственным окружением, но видимо в настоящий момент нет ничего более выгодного, а Мотя привык быть только там, где можно «заработать» деньги.
Итак, зачем же я понадобилась сутенеру? Как правильно заметила моя недавняя знакомая, для «ночной бабочки» я уже старовата.
– Ну что девочка, знаешь, кто я? – завел беседу «старичок».
– Да, конечно, – бодро ответила я.
Тогда он, опустив руку под стол, нащупал мою коленку, сжал ее и продолжил:
– Тогда предлагаю со мной дружить, точнее, работать на меня, но сперва подружим один на один, я же должен убедиться в твоей профессиональной пригодности.
По логике мне нужно было сдержаться, но я непроизвольно сбросила его руку со своего колена и отскочила в сторону.
Добродушие и сальная улыбка на лице старикана сменились гневной гримасой.
– А теперь давай на чистоту, что тебе от меня надо?
Я замешкалась, не ожидая такого поворота событий.
– Ничего, с чего вы взяли, что мне нужны? – Только это и пришло в голову.
– Слушай, деточка, мне не один десяток лет, и таких как ты за свою жизнь я повидал немало. Ты не дешевка, готовая лечь в постель к первому встречному за деньги. Ты и не девочка уже вовсе, чтоб начинать «карьеру» в моей сфере деятельности. И уж прости меня, но явно не тянешь на любительниц ночных клубов, а твой зажигательный танец это скорее порыв души, чем привычное действо. В моем клубе одни малолетки и озабоченные неудачники, так что я предполагаю, что единственным интересующим тебя лицом, могу быть я.
Я была слегка ошарашена – никак не ожидала, что этот человек способен так здраво рассуждать, ведь я принимала его за совершенно пустого, и что там греха таить, недалекого гражданина, а он оказывается, умеет мыслить логично. Между тем Мотя продолжал:
– Кстати, сторож с кладбища тебя четко описал, когда позвонил сообщить, что интересующую меня могилку приходила проведать некая дамочка.
В этот момент я поняла, что выкручиваться бесполезно, мало того, мне почему-то совсем не хотелось этого делать. Я все выложила Моте, как есть, а он пусть сам думает, что со мной теперь делать.
Мужчина посмотрел на меня и задал вполне логичный вопрос:
– И что бы ты сделала, когда нашла преступницу, угнавшую машину твоего родственника?
Откровенно говоря, я не знала, что на это ответить, ведь для начала нужно было найти девушку, а что потом…
Наверное, я бы предоставила доказательства мошенничества полиции, чтобы преступницу наказали, но чтобы не выглядеть идиоткой, сперва необходимо эти доказательства собрать.
В глазах Моти заплясали озорные огоньки.
– А ты отчаянная, я даже не знаю, чего в тебе больше: смелости или глупости. Но хочется верить, что именно первого.
Мда, а по сути, я глупа как пробка – прошла некий путь, даже не представляя, что будет в финале.
Мне стало страшно, по-настоящему страшно: не то, чтобы мне сейчас кто-то угрожал, вряд ли меня свяжут или убьют прямо в ночном клубе. Но кто знает, на что способен этот человек, если он сумел замести следы девушки, которая, по сути, просто его «шестерка». У него, судя по всему, связи повсюду: и в моргах, и на кладбище в том числе. От этих мыслей по моей спине пробежал холодок.
А Мотя улыбнулся и сказал:
– Я думаю, тебе нет смысла искать Настеньку, ведь ты искала меня, чтобы узнать все о пропадающих машинах и может, отомстить за своего Валеру. Девочка просто исполняет мои указания, за что я ей регулярно плачу, и она ни в чем не нуждается. Настя – несчастная девочка, которой нужна была чья-то опека, и я ее дал. А она стала мне почти дочерью, которая так же помогает «папочке» в решении его временных материальных проблем.
– Что тебе нужно – признание в моих злодеяниях? Хорошо, это я организовал некую схему, и стал на пару миллионов богаче. Да, страдают невинные люди, у которых я угоняю машины, но все они живы, а транспортное средство – дело наживное. Каждый зарабатывает, как умеет, у меня руки не заточены под то, чтобы работать слесарем на заводе, да и не возьмет никто меня в приличное место с судимостями, а кушать, моя дорогая, хочется всегда. Ну вот, я покаялся, что дальше будешь с этим делать?
Повисла гробовая тишина. И вправду, ЧТО? В полицию я, конечно, не пойду, потому как прямых доказательств вины Моти у меня нет, а пустую болтовню там никто слушать не станет. Думаю, он не будет повторять свое признание в кабинете следователя, чтобы получить новый срок. Вступить в схватку с этим человеком лично у меня кишка тонка, ну что я могу сделать? Разве что закатить скандал с битьем посуды и слезами, но вряд ли это поможет.
Молча порассуждав еще какое-то время, я произнесла:
– К сожалению, я ничего не могу сделать, признаю свое поражение, и если позволите, просто хотела бы отправиться домой.
– Да без проблем, только моя помощница проверит тебя на наличие диктофона и если все чисто, можешь быть свободна, крошка моя. А вообще, я бы не хотел с тобой так вот расставаться. Уж больно ты характерная, сейчас такое редкость – бабы все сплошь бесхребетные и меркантильные, ты же другая, в тебе жизнь кипит и хочется быть рядом. Может, останешься в моей команде? Обещаю, обижена не будешь ни отношением, ни финансами.
– Нет уж, позвольте отказаться, это не мое, – я устремилась к выходу, ругая себя за
