Вторжение - Роман Елиава

9. Йохан

Рыжий и совершенно бледный молодой человек в черном бархатном костюме с кружевным воротником стоял в нише стрельчатого окна большой каменной залы, обогреваемой одиноким камином, где и сейчас, летом, потрескивал огонь. Этот огонь согревал старые стены, увешенные гобеленами и почти столь же старую кровь императрицы Катильды.

— Йохан! Ты меня не слушаешь, — воскликнула старая императрица, сидящая в большом деревянном кресле, оббитом парчой. Ее голова со стянутыми на затылок седыми волосами качнулась, а морщинистое лицо приняло угрожающий вид.

— Ну что Вы, мама, — перевел на нее свои бесцветные глаза молодой человек, я весь во внимании. Но Вы опять расхваливаете моего братца, а это я слышал уже много раз.

— Твой брат, укрепляет наш престол, наше положение, — топнула ногой мать, как раз сейчас он борется с самым грозным нашим врагом, пока ты развлекаешься в своем замке…

Глаза молодого Йохана сузились.

— Мама, вы верите всяким сплетням обо мне. Что вы хотите? Отправить меня на войну?

— Нет, — императрица мать откинулась на спинку кресла, — я всего лишь хочу, чтобы ты перестал развлекаться и занялся государственными делами пока брат на войне.

— Ну, хорошо, хорошо. Раз Вы настаиваете, я встречусь с Горбахом. А сейчас извините, но я еще намереваюсь поговорить с Богаром.

— Ступай, но будь с ним осторожнее, он себе на уме.

— Ах мама, я уже не маленький, не забывайте, — сказал герцог Йохан, выходя из залы.

— Герман, — окликнул Йохан Мясник, слугу, который ждал его за дверью, — лошади готовы? А то смотри, ты живо отправишься в мой подвал, — сказал герцог и заразительно и заливисто засмеялся, совершенно не к месту.

— Все, готово Ваше Высочество, — заверил его Герман побледнев, он прекрасно представлял себе подвал герцога, и понимал, что слова Йохана совсем не шутка, а констатация факта.

— Эта сучка Мариэта, женушка моего воинственного братца, опять меня проигнорировала, — пожаловался Герману Йохан, пока они шли по коридору. А у нее такая нежная кожа. И детей от меня прячет, — нахмурился герцог.

— Это она совершенно зря, — поддакнул слуга.

— Именно. Кстати ты разослал письма о награде за поимку Мос? Да. Молодец. Когда я ее поймаю и женюсь, то сразу сдеру с нее всю кожу. Хотя нет, не сразу. Сначала пущу пауков, чтобы выели ее дерзкие глаза. Не бойся, я шучу, Герман, — сказал герцог и снова заливисто засмеялся.

Они вышли в мощенный крупным булыжником внутренний двор императорского замка в Хаубурге. Их ждали два оседланных коня и десяток всадников охраны. Йохан ловким движением вспорхнул в седло, ударил лошадь каблуками и кавалькада, распространяя по замку эхо перестука копыт, двинулась к воротам. Дорога предстояла долгая, в замок Розы к магистру Богару.

— А, ты Герман считаешь Богара себе на уме? — шутливо поинтересовался Йохан у слуги.

— Не знаю, что и ответить Ваше Высочество, не имею чести быть с ним знакомым, но наслышан, что умный и опасный человек.

— Да, опасный, — согласился герцог. Но только я еще опаснее. Вперед.

После продолжительного путешествия по северу страны, путники выехали к замку Розы. Поездка продлилась дольше, чем планировалась потому, что Йохан часто останавливался в трактирах требовал вино и девушек. Весть о его приближении опережала всадников и деревни на их пути пустели. Однако герцог был в хорошем расположении духа и его это забавляло. В противном случае, он мог бы устроить самую настоящую охоту за крестьянами.

Наконец показался замок, его серые камни были видны издалека. Он стоял на одиноком утесе, окруженном со всех сторон лесом. Построен замок был давно и уже несколько сотен лет служил пристанищем монахам ордена Розы, которые считались лучшими в мире воинами.

— Очень, странно — заметил Йохан, когда они въехали в лес.

— Что именно, — спросил Герман.

— Не вижу стражи или постов, мы на подъезде к замку, а по территории может гулять, кто хочет.

— Не думаю, что кто-то хочет здесь гулять или жить. Вокруг замка предпочитают не селится. Разные слухи ходят, — сказал Герман и замолчал.

Далее они поднимались в тишине. Копыта коней взрыхлили черную землю тропы, усыпанную иголками сосен. Судя по всему, ездили здесь редко. Лес был не очень густой, но давил тяжестью влажных ветвей больших и древних деревьев. Воздух тоже пах влагой, солнце спряталось, а природа застыла в ожидании дождя. Умолкли птицы и насекомые, отряд продвигался в полной тишине пока не достиг ворот замка. Замок был сложен из серого неотесанного камня разной величины, деревянным воротам было, наверное, более ста лет. Вряд они бы выдержали штурм замка. Но замок Розы никто никогда не штурмовал, даже в прошлую войну. Во время вторжения в империю монахи просто не стали воевать, а пересидели лихие времена.

Странно, что братец не отомстил им, — подумал Йохан. Я бы выжег это гнездо предателей. Но зачем всё же магистр хочет со мной встретиться, — размышлял он. Это интригует.

Когда отряд достиг ворот, те неожиданно бесшумно распахнулись, хотя нигде не было заметно признаков жизни. Йохан и Герман посмотрели друг на друга, и крестианский принц первым въехал в замок. За воротами была привычная арка, через которую можно было заливать сверху кипящей смолой атакующих. Далее располагался узкий двор. Значит стены замка были толще, чем казались снаружи. Внутри них были помещения. В арке гостей встретили два пеших рыцаря ордена. Их количество, как бы говорило о том, что они совершенно не боятся десятка вооруженных всадников и могут с ними справиться. Что возможно было правдой.

— Кто из вас герцог Йохан? — скорее для этикета спросил один из монахов. Идите со мной. Остальных разместит на отдых мой брат.

Йохан поехал за проводником по внутреннему двору, здесь уже было оживленно, в отличие от внешней территории. Перестуком молотов звучала замковая кузня, а из ее труб поднимался дымок. Несколько женщин разгружали телеги с овощами и очевидно относили их на кухню. Все они были беременны, к удивлению, отметил герцог. А монахи то не прочь пошалить, улыбнулся он про себя. Подумав, что хозяева замка тоже имеют свои слабости, его настроение сразу улучшилось. Он спрыгнул с коня и отдал поводья еще одной женщине. Сопровождающий монах знаком показал следовать за ним. Они вошли в башню и стали подниматься по очень темной и крутой винтовой лестнице. Йохану пришлось напрячься, чтобы не отстать от проводника и не споткнутся в сумраке. Когда они достигли верхней площадки герцог совсем запыхался, в то время как его провожатый в шлеме и полных доспехах был совершенно свеж и даже, казалось, вообще