Отыщи (во мне) демона (СИ) - Моревна Марья

— Согласен. С поцелуями мы так и не разобрались.

Не припомню момент, когда мне вдруг стало нравится то, как кривится в усмешке его рот. Но сейчас поймала себя на рассматривании мягких, слегка обветренных губ. И тут же засмеялась его словам про поцелуй, как отменной шутке, чтобы скрыть смущение.

Очередной валун аккуратно опустился рядом со мной, а талию петлей обхватили огромные руки.

— Нет, мое ледяное солнышко, ничего смешного в этом нет. Я совершенно серьезен. Все эти уколы, иглы и кровь — мой ночной кошмар, — с улыбкой заявил Кай. — А тебе вполне по силам меня успокоить.

Он посмотрел куда-то вниз, и я невольно глянула туда же. На кончиках моих пальцев искрила и потрескивала магия, подстегнутая близостью следопыта. Не успела я сказать хоть что-то, как он осторожно коснулся пальцев, будто проверяя их на взрывоопасность, и тут же поймал ладонью, как огромным капканом. Со второй рукой проделал то же самое, заведя их мне за спину и запечатывая обе моих ладошки одной своей.

— А вот этого не надо. Злоупотреблять терпением люмов не советую. Если злишься и не хочешь, просто скажи.

— Не хочу, — слишком быстро выпалила я, потому что то, как мы стояли, мне определенно не нравилось, как минимум оттого, что вызывало совершенно неправильные плотские реакции. Пусть лучше думает, что я собираюсь «куснуть» его магией, хотя вряд ли ему это страшно.

— Значит просто возьмешь кровь, — кажется, отказ его не расстроил, но мои руки все еще не выпустили. — Только, прости, так и подмывает убедится, что ты не врушка.

Чего?! Я была уверена, что он снова поцелует меня через сопротивление, но в этот раз Кай решил действовать по-другому — его губы зависли в паре сантиметров от моих, по ним дразняще прошелся кончик языка и следом обнажился ровный ряд зубов. Кончик носа уткнулся мне в щеку и прочертил линию к виску и обратно. Он ждал, и был уверен, что я не устою. А я всерьез обдумывала, вырваться или показать Кайлару, что его близость меня совершенно не волнует. Пусть это и не правда, но я в состоянии справиться с минутным наваждением.

Тактически, если я собиралась его обследовать, а значит предполагала провести много времени наедине, лучше убедить его, что все попытки меня смутить бесплодны и лишены хоть какого-то смыла. Он перестанет испытывать мое терпение, и мы сможем свести наши отношения к дружбе. Хотя сейчас я этого совершенно не могла представить.

— Проверка закончена? — ровным голосом поинтересовалась я спустя несколько минут жадных гляделок, от которых пересохло в горле.

— Временно приостановлена, — отчитался следопыт и нежно поцеловал меня в шею, ровно там, где заканчивался высокий ворот комбинезона, вызвав целое цунами из мурашек, накрывшее меня с головой. — Пока не выберемся отсюда, объявляю передышку. Но не думай, что мою проверку так легко пройти. Я слишком заинтересован в твоем провале.

— А как же слова о недопустимости флирта на работе? — мой голос мне не понравился — слишком глухой, из самой груди. — Притворство?

— Так я и не флиртую, — извернулся Кай. — А вполне серьезно озвучиваю свои намерения. Это не игра, говорю прямо — у меня от тебя голову сносит. Это даже слепому понятно. И мне не нужно просто тело, хочу тебя всю, хочу тебе сниться, хочу, чтоб ты не уставала меня изучать сто, двести лет… на сколько нас хватит.

Он снова наклонился и, отогнув грубую ткань комбинезона, обжег губами кожу в ямочках над ключицами.

От его откровенности у меня зашумело в ушах и чуть не сорвалась вся операция под названием «выстоять и доказать», но с той стороны завала раздались голоса, и мы с трудом расцепились.

— Ты понимаешь, что ослушалась решения капитана?

После того, как мы выбрались из пещеры, прошло уже около двух часов. Я успела помыться, посетить лекаря, наспех перекусить кукурузной лепешкой с горячим чаем… Только со сном пока были проблемы.

— Понимаю. И еще понимаю, что мой капитан мне соврал, исходя из каких-то своих соображений. Запер в комнате, как опасную преступницу…

Вайс поморщился от моих нарочитых преувеличений. Он опять курил, щурясь при каждом затяге, и мне это не нравилось. Чего он так нервничает?

— Я же тебя не за решетку посадил.

— Согласна, но, по-моему, наши приятельские отношения в тот момент дали трещину. Не считаешь? О решетке, я надеюсь, была шутка.

Что-то, а спорить со мной было трудно, даже брат это признавал. А у него за плечами были не одни сложные переговоры.

— Вот если бы мы поговорили и мирно все решили, я бы ничего не нарушала.

— То есть это я виноват, в том, что ты сбежала из комнаты? — он вопросительно приподнял одну бровь.

— И ты в том числе. Я тоже не ангел, признаю, но со мной всегда можно договориться, а ты решил действовать силой, вот и получил соответствующую реакцию.

— Мне кажется, я один здесь ангел, — добавил стоящий справа следопыт. — Решено — вы оба виноваты, а я вообще не помню, как оказался в той пещере. Магия какая-то, не иначе.

Вайс не удержался, уголок рта пополз вверх, но, опомнившись, он тут же фыркнул, а на лице следопыта расплылась улыбка от уха до уха. Он подмигнул мне и тайком показал большой палец, мол отличная защита, так держать.

Хорошее настроение его не покидало, а вот я слегка подувяла, отцепившись от Кая и вспомнив, наконец, свои принципы. Это же нужно было так растечься от красивых слов и нежностей, чтобы вообще допустить мысль о каких-то отношениях с коллегой. Собственное тело еще ни разу меня так не подводило. Исследования и помощь — да, хранить секрет — согласна, хочет проверить мою выдержку — пожалуйста, но вот в это розовое облако под названием любовь меня тянуть не нужно, наплавалась вдоволь.

Я даже готова была поблагодарить Вайса за своевременное прибытие, не позволившее мне окончательно погрузиться в это безумие. Ну, или простить, это как пойдет. Первоначальная злость поутихла, и я была готова воспринимать происходящее спокойно и рассудительно.

Да и капитан хоть и явно нервничал, но говорил довольно спокойно. Значит не тратил времени даром — перебесился и подумал. Не зря он занимал место главного. Мы знали друг друга давно и научились видеть перемены в поведении. Вайс уже не злился попусту и не собирался сковывать меня цепями, он принял решение, и собирался его огласить. И все его упреки и «вопросы строгого воспитателя», как и мои «таланты переговорщика» были лишь временной необходимой ширмой, прикрывающей намерение высказать одну единственную главную мысль.

Вайс снова болезненно затянулся и устало потер глаза.

— Я не знаю, как много секретов тебе открылось, и не желаю знать. Хочу только предупредить, что все это должно остаться при тебе. Если всплывет хоть крохотная подробность, не буду скрывать, это навредит в первую очередь мне. Так что, если тебе не наплевать на старого приятеля, прошу не распространяться об этой ночи и обо всем, что она для тебя обнаружила. Сегодня ты как всегда ночевала в своей комнате, не нарушив мой приказ. С Беннерсом я разберусь.

Он тяжелым взглядом посмотрел на притихшего следопыта, тот лишь кивнул в ответ.

— Будь осторожна, пожалуйста, особенно с мистером Фисби. Этот королевский нюхач сует свой нос всюду, не особо деликатничая. И он не так прост, как кажется.

Вайс тяжело выдохнул и перегнул сигару пополам. Похоже, она ему надоела.

— В случае чего вы, братцы, вывернетесь. А все шишки полетят на меня.

Не знаю, с кем он там о чем договорился, но нервы у него были явно на пределе. И это все еще был мой старый друг Вайс, который все же решил со мной поговорить, поэтому я кивнула.

— Ты знаешь, что я это делаю редко, но сейчас обещаю. Обещаю, что буду держать язык за зубами, и все, что узнала сегодня и возможно еще узнаю в будущем, до Фисби или до кого бы то ни было другого, кроме находящихся в этой комнате, никогда не дойдет.

Я протянула ему ладонь.

Вайс с явным облегчением выкинул сигару и пожал мне руку.