В огне братоубийственной резни… 1918-1919 годы - Владимир Виленович Шигин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отметим, что если пленных офицеров матросы сразу же расстреляли, то рядовых казаков снова отпустили по домам.
После этого боя отряды Дутова без боя оставили город Троицк. 24 декабря Троицк был без власти. Но свято место пусто не бывает. В бесхозном городе тут же появились казаки из соседних станиц, которые, пользуясь случаем, начали погром складов окружного казачьего интендантства.
Утром следующего дня в город вошел Северный летучий отряд. Над зданием вокзала и окружного суда водрузили красные флаги. Погромщиков разогнали. По всем дорогам выставили патрули. После этого, как обычно, была проведена облава и изъятие всего того, что не успели разграбить местные казаки. По докладу С.Д. Павлова в Троицке были захвачены большие запасы зерна, муки, мяса, жиров, фуража. О золоте и драгоценностях Павлов скромно умолчал.
Матрос М.А. Крастин впоследствии с горечью вспоминал: «Когда мы вечером пошли по городу, то не встретили ни одного человека. Все запрятались по квартирам. Тогда некоторые из нас стали заходить в дома, чтобы узнать, в чем дело, почему люди прячутся? Оказывается, населению наговорили: «Когда большевики придут, прячьтесь. Они будут стрелять, и резать всех без исключения, больших и маленьких». В одном доме женщина упала перед нами на колени и стала просить: «Убейте, если хотите, нас, но детей пожалейте!» Мы начали успокаивать ее и спросили: «А где же ваши дети?» Оказывается, они были запрятаны под печкой».
Разумеется, далеко не все матросы были мародерами и насильниками, но слухи о матросских зверствах, были столь жуткими, что население боялось балтийскую братву до обморока.
27 декабря, по распоряжению B.А. Антонова-Овсеенко, солдаты 17-го Сибирского стрелкового полка были оставлены в Троицке с задачей полной ликвидации дутовщины в ближайших уездах.
А матросы, во главе с С.Д. Павловым, окружным путем через Самару, должны были направиться на Бузулук, куда стягивались силы для взятия Оренбурга.
Вечером 27 декабря на вокзальной площади станции Троицк состоялся прощальный митинг. Председатель Троицкого ВРК вручил морякам красное знамя с подписью: «Славным балтийским морякам, освободителям от дутовцев. От Троицкого городского ВРК».
Агитация матросов рядовых казаков и их снисходительно отношение к пленным, возымели свое дело. Многие казаки стали расходиться по домам.
В те же дни казаки без боя оставили город Кустанай. Там местные железнодорожники, рабочие мельницы, революционно настроенные солдаты соединились с прибывшим из Петрограда еще в ноябре 1917 года продотрядом в составе 50 матросов под командой В. Чекмарева. В ночь на 25 декабря этот отряд занял все учреждения Кустаная, арестовал местных эсеров и меньшевиков. Был избран Военно-революционный комитет, председателем которого стал матрос В. Чекмарев.
Пока командование 17-го Сибирского стрелкового полка разрабатывало план полной ликвидации дутовщины в районе Троицка, был получен приказ о демобилизации солдат этого полка. Несмотря на все призывы проявить революционную сознательность, большая часть солдат отправилась по домам. Чтобы восполнить убыль, командованию пришлось вооружить местных активистов, а так же часть военнопленных австрийцев из местного лагеря военнопленных. Так был образован 1-й Троицкий социалистический отряд под началом В.К. Блюхера.
В канун нового 1918 года свыше пятисот балтийских матросов под командованием С.Д. Павлова и комиссара Н. Щекина были уже в Уфе. Оттуда эшелоны развернулись на Самару. Там командиров матросского отряда принял В.В. Куйбышев. Он сообщил, что С.Д. Павлову поручается командование Оренбургским фронтом.
Ситуация на фронте и в Бузулуке, где располагался штаб фронта, была сложной. Местные анархисты объявили войну, поддерживавшим Советскую власть офицерам. Правительственный комиссар П.А. Кобозев был арестован. Между враждующими сторонами вспыхивали перестрелки.
Именно в это время из Самары в Бузулук подошли эшелоны матросского отряда. Вначале матросы разогнали местных анархистов, потом и офицеров, после чего освободили комиссара П.А. Кобозева.
На совещании командного состава был разработан план наступательной операции. Наступление велось вдоль линии железной дороги Бузулук Оренбург. В первом эшелоне впереди паровоза пустили две пустые платформы, а за ними импровизированный матросский бронепоезд, изготовленный в Бузулукских железнодорожных мастерских. Бронепоезд состоял из четырех товарных теплушек, двух «углярок» и трех платформ. Защита состояла из двойных стенок из листов котельного железа, между которыми были засунуты мешки с песком и тюки с хлопком. Вооружение бронепоезда составляли шесть пушек и четыре пулемета. За броневиком шел ремонтно-восстановительный поезд, в котором разместились железнодорожная рота и саперы.
Отряд матросов, как главная ударная сила, двигался третьим эшелоном. Следом шли эшелоны уральских красногвардейцев и штабной поезд. Последними эшелонами – резервные части, на которых была возложена охрана флангов и тыла. Арьергард так же имел в своем распоряжении бронепоезд. Кроме того, имелись эшелоны, загруженные нефтью, углем, водой, боеприпасами, продовольствием. Был и санитарный поезд.
Комиссар П.А. Кобозев телеграфом доносил Подвойскому: «Теперь прибыли серьезные подкрепления из-под Челябинска. В командование вступил т. Павлов, только что прибывший вчера к нам со своим летучим матросским отрядом из-под Троицка. Сейчас начато наступление вновь, впереди идет летучий отряд Павлова, занявший сегодня Ново-Сергиевку».
В 15 километрах от станции Ново-Сергиевка головной бронепоезд встретил серьезные силы противника. Начался встречный пулеметно-артиллерийский обстрел. Но тут подошел эшелон матросов. «Братва» ударила в обход заставы, с тыла. Натиск матросов ошеломили казаков своей неустрашимостью. В атаку они шли во весь рост, не сгибаясь, с пением революционных песен. Дутовцы отступили, оставив убитых и раненых. Так была взята станция Платовка.
Матрос линкора «Андрей Первозванный» В.Г. Курьянов впоследствии вспоминал: «Дутов говорил своим казакам, что матросы идут в бой пьяные, загипнотизированные. Он требовал от своих войск поймать, во что бы то ни стало живым «морского крокодила», как он называл матросов. Но даже когда это один раз удалось, моряки оказались хитрее. Было захвачено два матроса, посланные ночью в дозор. Но одеты они были специально в армейскую форму… Попав в плен, они выдали себя за пробирающихся к белым юнкеров- офицеров. Помогло кое-какое знание английского языка. Так и обманули дутовцев. Матросы отряда были вооружены винтовками разных систем, русского и японского образца. Имелись почти у каждого и револьверы, которые мы завоевали в боях и отняли при обысках. Били мы дутовские войска врасплох, набегами, своей неустрашимостью, идя на самопожертвование… Помню
